Русский Берлин
Шрифт:
В тюрьме Азеф провел два с половиной года. Находясь в сырой, холодной камере, он тяжело заболел. В апреле 1918 г., через несколько месяцев после освобождения, Азеф умер в берлинской клинике Krankenhaus Westend от почечной недостаточности и был похоронен на кладбище в Вильмерсдорфе в безымянной могиле за № 446, до наших дней не сохранившейся. За гробом шла только Хедаи де Херо, которую Николаевский называл госпожой N. Работая над книгой, он весной 1925 г. встретился с ней. Вместе они побывали на могиле Азефа.
«Длинные ряды могил. На каждой памятник, обычно, правда, очень скромный. На каждой же и табличка: здесь лежит такой-то, родившийся тогда-то и умерший тогда-то. «Упокой, господи, его душу!» Только на могиле Азефа ни таблички, ни памятника. Она не заброшена: обнесена железной оградой, обсажена зеленью — цветы, куст шиповника в цвету, две маленькие туи… Видна заботливая рука. Госпожа N. не забыла Азефа. О нем она вспоминает с большой любовью и, по ее словам, часто ходит на его
— Знаете, здесь сейчас так много русских, часто ходят и сюда… Вот видите, рядом тоже русские лежат. Кто-нибудь прочтет, вспомнит старое, — могут выйти неприятности… Лучше не надо…»
В 1909 г. корреспондент «Русского слова» встретился в Берлине с некоей госпожой Жученко, открыто объявившей, что она 15 лет была агентом царской полиции в рядах социалистов-революционеров (эсеров), но занималась этим «не из корыстных целей, а вследствие своих монархических убеждений». К работе агента ее готовили в охранном отделении около года. Жученко была удивлена слепым доверием к ней со стороны ЦК. По ее словам, на каждых 10 эсеров приходилось три полицейских агента. Жученко знала многих из них и нередко видела на крупных партийных мероприятиях.
«В Берлине имеется 9341 пивная, 3551 трактир с продажей вина. Всего 13 193 места для продажи питей (по одному на 157 жителей). Всего выпито в течение года 438 939 532 литра пива, 24 704 525 литров водки и 19 956 062 литра вина и заплачено за все это, включая на чай, около 250 млн марок (125 млн руб.); из этой суммы на пиво приходится 153 1/2 млн; на водку 26 3/4 млн, а на вино 25 1/2. На одного жителя Берлина приходится 214 1/5 литра пива, 12,09 литра водки и 9,53 литра вина; всего же спиртных напитков на жителя — 236 1/2 литра, на сумму около 100 марок (50 руб.). Статистика определяет ежегодный доход каждого жителя Берлина в 683 марки 20 пф., и, таким образом, около 1/7 части дохода уходит на спиртные напитки. Параллельно этим громадным цифрам растет и преступность и наполняются больницы умалишенных. Среди преступников тюрьмы «Plotzensee» более 1/3 алкоголики; то же явление наблюдается в центральной больнице для душевнобольных».
ИЗДАТЕЛЬСТВО СЕРГЕЯ КУСЕВИЦКОГО
В петербургской газете «Новое время» 9 апреля 1909 г. было напечатано объявление:
«БЕРЛИН. Вчера открыло действия основанное проживающим в Берлине виртуозом Кусевицким и его женой Российское музьшалъное издательство. Цель издательства — издание исключительно произведений русских композиторов. Супруги Кусевицкие пожертвовали на предприятие 1 млн марок и, кроме того, обязались давать ежегодно в течение 10-ти лет 80 000 марок. При издательстве имеется музыкальный совет».
Семья Кусевицких поселилась в Берлине в 1905 г. сразу после свадьбы. Сергей Александрович Кусевицкий (1874–1951) до этого 9 лет проработал в Большом театре, где завоевал признание как блестящий виртуоз-исполнитель на контрабасе. Надо сказать, что контрабасисты-виртуозы появляются, как говорят специалисты, раз в пятьдесят лет. Кусевицкий имел звание солиста императорских театров, много выступал с сольными концертами, а также с Шаляпиным, Рахманиновым и другими мегазвездами тех лет. Между тем обладавший идеальным слухом и безукоризненной музыкальной памятью Кусевицкий контрабасистом стал случайно. Изначально он мечтал быть дирижером и заниматься концертной деятельностью. Такая возможность открылась у него после женитьбы на пианистке Наталье Ушковой, дочери богатого чаеторговца-мецената. Молодая семья переехала в Берлин, где в январе 1908 г. Кусевицкий дебютировал как дирижер оркестра Берлинской филармонии. В 1909 г. при содействии Ушкова-отца он организовал в Берлине вскоре получивший большую известность симфонический оркестр и Российское музыкальное издательство с филиалом в Москве. Его главной задачей была пропаганда за рубежом творчества русских композиторов «нового поколения» — Скрябина, Прокофьева, Стравинского, Глиэра, Мясковского и др. В оркестре под его управлением впервые прозвучали «Прометей» Скрябина, «Скифская сюита» Прокофьева, «Симфония псалмов» Стравинского. В художественный совет издательства входили С. В. Рахманинов, Н. К. Метнер, Н. Г. Струве и др. Издательство, помимо всего прочего, служило целям защиты авторских прав, поскольку Россия не входила в Международную конвенцию по их защите. По инициативе Кусевицкого здесь впервые были опубликованы многие сочинения
А. Скрябина, И. Стравинского («Петрушка», «Весна священная»), С. Прокофьева, С. Рахманинова и многих других. Произведения, напечатанные в этом издательстве, защищались авторским правом, за них выплачивались соответствующие гонорары. Позднее были образованы филиалы в нескольких других западных столицах. Издательство просуществовало до 1938 г., когда было куплено английской нотоиздательской фирмой «Бузи энд Хоке». В 1924 г., уже в иммиграции, Кусевицкий переехал в Америку, где возглавил Бостонский симфонический оркестр, который под его руководством обрел славу одного из лучших мировых музыкальных коллективов.В годы Второй мировой войны Сергей Александрович организовал фонд по сбору средств в помощь Красной Армии, возглавил Комитет помощи России, был президентом музыкальной секции Национального совета Американосоветской дружбы, а после войны занял пост председателя Американо-советского музыкального общества.
БЕРЛИНСКИЙ ТРИУМФ
«Гастроли МХТ в начале XX в. привели в шок представителей берлинского театра. Это было невероятно, удивительно! Эти гастроли стали поворотным моментом в истории немецкого театра» (Томас Остермайер, художественный руководитель берлинского театра «Шаубюне», одна из ключевых фигур современного европейского театра).
Крупнейшим событием в театральной жизни предвоенного Берлина стали гастроли Московского Художественного театра (МХТ) в начале 1906 г. Художественным руководителем театра был гениальный режиссер, выдающийся реформатор русской сцены Константин Сергеевич Станиславский (1863–1938).
Одним из мотивов поездки стало то, что в декабре 1905 г., во время вооруженного восстания, московские театры были закрыты. Председатель кабинета министров граф С. Ю. Витте был извещен о заграничных гастролях МХТ соответствующим письмом: «Московский Художественный театр, находя невозможным продолжать свои представления в Москве при тех условиях, в каких оказался театр после декабрьских революционных событий, предпринял заграничную поездку в полном своем ансамбле и с полной своей обстановкой, в числе 87 лиц и с пятью вагонами театрального имущества».
За границу повезли в основном русский репертуар. В него вошли «Царь Федор Иоаннович» А. К. Толстого, «Дядя Ваня» и «Три сестры» А. П. Чехова, «На дне» М. Горького. Плюс единственная пьеса западноевропейского автора — «Доктор Штокман» Г. Ибсена. Для Станиславского это была не первая поездка в Берлин. Впервые он побывал там, судя по всему, в июле 1897 г. Провел в городе четыре дня и отсмотрел четыре спектакля.
В начале февраля 1906 г. МХТ прибыл в Берлин. До этого русский театр большой берлинской публике был мало известен. К тому же предпринятая перед поездкой рекламная кампания оказалась неудачной. К. С. Станиславский писал, что плакаты художника В. А. Симова были «чрезвычайно изящны, но потому недостаточно назойливы, чтобы бить в глаза и рекламировать нас». Кроме того, определенная часть берлинских театралов и журналистов считала актеров театра российскими социалистами, что отчасти было верно, поскольку кое-кто из них на родине числился «политически неблагонадежным», утверждается даже, что среди них были члены РСДРП. Но немало берлинских театралов с большим интересом ожидали начала спектаклей таинственного для них русского театра. Многие немцы оказали российским дебютантам на берлинской сцене практическую помощь в подготовке гастролей. Несколько статей в местной прессе опубликовал известный немецкий переводчик Горького и Чехова А. Шольц, он же прочитал в Берлинском этнографическом музее лекцию об МХТ.
Многие берлинцы ожидали, что спектакли будут идти на немецком языке, и были искренне удивлены, узнав, что москвичи на сцене собираются говорить по-русски.
Русские артисты поначалу встретили в Берлине не только непонимание, но и откровенную корысть, что тревожило Станиславского в течение всех гастролей. «Боюсь, что никаких сборов не хватит, чтоб покрыть эти невероятные расходы», — сокрушался русский режиссер.
Первый спектакль прошел 10 февраля 1906 г. МХТ дебютировал с пьесой «Царь Федор Иоаннович» — о последнем Рюриковиче на московском престоле. Интересно, что именно с этого спектакля началась 14 октября 1898 г. творческая биография МХТ.
В Берлине на премьеру приехал старейший немецкий актер Э. Хаазе, удостаивавший своим вниманием только избранные постановки. В зале присутствовали директора столичных театров, режиссер Немецкого театра (Deutsches Theater) Макс Рейнхардт, писатели и драматурги Герхарт Гауптман, Герман Зудерман, Артур Шницлер, знаменитые артисты, критики и другие важные персоны берлинской театральной общественности. Рейнхардт был потрясен реализмом режиссуры К. С. Станиславского. Русский режиссер, говорил он, достиг невероятного уровня в своем творческом методе: «Станиславский нас превзошел. Он недостижим…» В свою очередь русский режиссер позже писал об огромном влиянии, которое на него оказал его немецкий коллега.