Русский бунт - 2030
Шрифт:
Исламокатолики призывали всех людей к миру и терпению, говоря, что за это все люди Земли будут щедро вознаграждены Великим Северным Наследством, которое превзойдёт все их ожидания. Мадлен Захриди в своих проповедях говорила о том, что она читала мысли последнего пророка, как открытую книгу и заглянула в его душу, полную света и тепла, а потому призывает людей верить каждому его слову. Русские, улетев с Земли, откроют дорогу в галактику всем остальным людям, но что самое главное, сделают так, что им не придётся напрягаться нечеловеческим образом, чтобы повторить всё то, что уже сделали они и что ещё сделают. Халиф Захриди говорила, что русские люди подобны великанам, стоящими рядом с пигмеями и потому должны покинуть родную планету и призывала людей воздать им добром за добро.
Тем не менее все те мусульмане, которым была сделана инъекция экспандминда, становились её сторонниками. Самое же главное, что ей удалось сделать, это заставить имамов и муфтиев вступить с ней в дискуссию и вот тут-то выяснялось, что лучше халифа Захриди и её женщин-имамов больше никто не знает Коран, Библию и Тору, а потому они всегда выходили победительницами. Самой главной победой Мадлен Захриди было то, что ей удалось стабилизировать ситуацию во Франции и теперь, когда из страны уезжали в Новую Россию сотни тысяч тех французов, которые хотели сохранить свою национальную самобытность, на их место приезжали те мусульмане, чьё сознание было подвергнуто расширению с помощью экспандминда и эти люди уже не хотели жить по законам шариата.
Но даже они не смотря на проповеди Мадлен Захриди и её женщин-имамов были настроены по отношению к русским крайне отрицательно, но хотя бы не ненавидели их. Они считали, что русским ни в коем случае нельзя покидать Землю и было бы куда правильнее её просто завоевать. Дискутировать с ними никто даже и не собирался. Главным образом потому, что такой сценарий был просто недопустим. Никто из русских людей не хотел работать за всю планету. Зато ради достижения цели они были готовы трудиться без выходных, что собственно и происходило. Карингфорс и экспандминд творили чудеса, а поскольку учёные, занимавшиеся пси-стартингом знали, что они делают, то свыше пятидесяти процентов их пациентов становились полными псиониками, а почти девяносто обретали псионические способности в той или иной степени, но мозги у всех без исключения работали на полную мощность.
Максим, вернувшись на Землю, не только принял в Москве несколько правительственных делегаций, но и сам совершил немало поездок. Новая Россия на первых порах могла не думать ни о продовольствии, ни о товарах народного потребления. Их поставляли в страну даже из Западной Европы. Поэтому все силы были сосредоточены на строительстве предприятий нового типа, космических кораблей, подготовке площадок под новые города, производстве строительных материалов и ещё научно-исследовательских работах. Об экологии думать пока что было некогда. Постиндустриальная экономика быстр набирала силу, но в Новой России всё же было построено несколько крупных предприятий и три из них занимались только изготовлением термоядерных реакторов для поставки за рубеж.
Это было жесткое требование трёх самых крупных партнёров Новой России — США, Евросоюза и Азиатского Союза. Поставлялись термоядерные реакторы и в другие страны, но только в те, положение в которых было стабильным. Термоядерная энергетика в русском исполнении отличалась абсолютной безопасностью. Из Новой России на экспорт шли термоядерные реакторы трёх типоразмеров. Самый большой имел в длину семьдесят пять метров, в ширину двадцать и в высоту тридцать. Средний был вдвое меньше, а малый был примерно вдвое больше железнодорожного вагона, но его мощность была такова, что он мог обеспечить электроэнергией город с населением в три миллиона человек, причём экологически чистой.
В этом специалисты в области энергетики убедились после того, как на одном из полигонов все три реактора были расстреляны из пушек нескольких пионеров. В результате был всего лишь зафиксирован небольшой вброс тепловой энергии и были замечены яркие вспышки. Термоядерная реакция погасла моментально и никаких выбросов радиоактивных веществ не было обнаружено. Одними только поставками термоядерных реакторов Новая Россия уже выводила весь остальной мир из затянувшегося, чуть ли не бесконечного экономического кризиса, но тем самым лишь восстанавливала против себя общественное мнение.
Люди во всём мире почему-то считали, что если русские сделали эволюционный скачок, то значит должны теперь взять их чуть ли не на содержание, причём с ударением на слове должны и были уверены в своей правоте.Более того, хотя дискуссии на эту тему были чуть ли не запрещены, очень многие господа постоянно находили всё новые и новые аргументы в защиту своей точки зрения. И русские люди прекрасно знали о том, как к ним относятся. Главным источником информации об этом были приезжающие в страну европейцы, но куда резче по этому поводу высказывались в Рунете все те целители, которые вахтовым методом работали за рубежом. Прекрасно знал об этом и Максим Первенцев, знал и понимал, что он не в состоянии хоть что-либо изменить. Причины этой ненависти ему были хорошо известны и главная была очень проста — зависть. Элементарная, ничем не прикрытая зависть, причём окрашенная в чёрный цвет. А ещё эта ненависть имела самый настоящий атавистический характер.
То, что Россию и русских людей по-прежнему ненавидят, его мало волновало. Всё равно дальше кухонных разговоров эта ненависть не распространялась. Политика крупнейших партнёров Новой России в этом плане была предельно проста — тотальный запрет на любые высказывания в адрес русских, их страны и особенно президента Первенцева. Никаких разъяснений, никаких объяснений и никакой дискуссии по поводу того, что они делают и зачем. А также минимум информации о том, что происходит в России, но информация во внешний мир всё равно поступала через Интернет, причём без каких-либо подробностей. В виде коротких информационных сообщений, фотографий и видеороликов, говорящих об очень многом.
Всего за пять лет в Новой России действительно было сделано очень много. Были уже почти полностью расселены крупнейшие города страны, как временная мера, множество автомобилей с самой хорошей аэродинамикой модернизировали и превратили в флайеры, усилив их корпуса, но вместе с тем начался выпуск куда более современных флайеров. По все стране было построено на бросовых землях уже семь крупных космических верфей, но что самое главное, завершалось строительство четырёх космических кораблей-разведчиков и это были весьма большие звездолёты длиной в полтора километра, прекрасно вооруженные и вместе с тем очень прочные. Их несущие корпуса, изготовленные из модулей, отлитых из легированной стали в космическом вакууме, в невесомости, имели колоссальную прочность, но помимо этого их защищал наружный корпус из ещё более прочных композиционных материалов и мощнейшие силовые поля.
В отличие от кораблей прототипов, таких как "Юрий Гагарин", они не имели высоких надстроек и иллюминаторов, но зато были оснащены двумя поворачивающимися толстыми "крыльями" и "килем" мощных радаров, сканеров и электронно-оптических систем. Как и пионеры, они были кораблями-невидимками и отследить их можно было только в момент входа в подпространство или выхода из него по характерному электромагнитному импульсу и тусклой, но довольно большой по размеру области свечения, вспышке. При входе в подпространство она была тёмно-красной, а при выходе фиолетовой. Хотя продолжительность таких вспышек и электромагнитных импульсов не превышала двенадцати тысячных секунды, на этой основе уже были созданы сканеры слежения за чужими космическими кораблями. Они уже были построены и выведены на очень высокую орбиту.
Максим Первенцев был доволен тем, как идут дела в целом, но крайне недоволен собой и своим стилем руководства. Как он ни старался, очень уж авторитарным он у него выходил. Он всегда требовал, чтобы ему всегда предлагалось несколько вариантов решения любой проблемы и чуть ли не заставлял своих подчинённых, чтобы по самым сложным вопросам всегда созывались пусть и короткие, но очные совещания, чтобы он мог выслушать оппонентов и принять окончательное решение. Без этого, зачастую, было невозможно двигаться дальше и потому в течение рабочего дня ему приходилось порой проводить до двух десятков таких совещаний и даже больше. Хотя Максим и понимал, что невозможно быть в курсе всех самых важных дел, он именно к этому стремился и ничего не пускал на самотёк.