Рута
Шрифт:
За каретой следовали мужчины. Хлой без конца болтал, рассказывая пошлые и совершенно не смешные анекдоты из жизни борделя, а Арден думал о том, что как только закончит с этим делом, сразу же отправиться домой, и вообще, впредь будет, как можно чаще навещать старого Засиму. Перед глазами у него стояло доброе и трогательное лицо старика, а из головы не выходили сказанные им на прощанье слова: «Я буду ждать тебя, сынок! Я всегда буду ждать тебя».
Родители же были настолько поглощены новостью о скором родстве с королевской семьей Тимерии, что беспрестанно крутились возле Тины давая наставления и
— Нет, ты только посмотри! — воскликнул Хлой, сняв с пояса мешочек для денег и вывернув его наизнанку. — Не осталось ничего! Эти шлюхи вытряхнули из меня все мои деньги! Вот сучье племя! Передушил бы всех!
Арден посмотрел на него с сочувствием, как на тяжело больного человека.
— Вот скажи мне, Хлой, почему тебе в голову не приходит обвинять то жаркое из какой-то редкой рыбины, за которое ты заплатил бешеные деньги или повара его приготовившего? Или то вино какого-то лохматого года, в котором ты себе не отказывал почти каждый день? Я думаю, что на это ты потратил денег не меньше чем на проституток.
Теперь Хлой на него взглянул как на прокаженного.
— Все-таки ты какой-то странный или просто еще сопляк, — ухмыльнулся он. — Мне повезло, я встретил в борделе святошу из храма Двух Стихий, он каждый день приходит туда, что бы изгнать демона из какой-нибудь проститутки. Так вот он мне объяснил, что женщины это порождение тьмы. Их создал Творитель, но демоны добавили кое что от себя, дабы вводить нас мужиков во искушение. Если не было бы баб…
— … то мужики, вроде тебя, перетрахали бы друг друга! — усмехнулась подъехавшая к ним Цири.
— Ну вот, — Хлой одарил Цири сальным взглядом. — Что от нее еще ожидать? Баба! Все мысли только об одном!
Девушка не удостоила его ответом.
— Арден! Нам необходимо сделать привал, а то твою сестру хватит тепловой удар. Посмотри она и так уже похожа на вареного рака. — Обратилась она к юноше.
— Через милю будет большая деревня, там и остановимся. В местном трактире кормят без изысков, но прилично и не дорого. Правда, в кредит не дают, — Арден весело посмотрел на Хлоя.
Тот сперва надулся, поджав губы, но быстро нашелся, и криво усмехнувшись, хлопнул Ардена по плечу.
— Значит, ты сегодня угощаешь дружище!
Выйдя из трактира, Нобижон осмотрелся по сторонам, удостоверившись, что ни кто за ним не наблюдает, достал из кармана флягу и сделал из нее несколько глотков.
«Все, — думал он. — С завтрашнего дня больше не пью, а то сегодня утром было хуже, чем вчера… хотя может и не хуже!»
Ноги плохо слушались, но трясучка стала понемногу уходить. Проковыляв до конца деревни, он опять осмотрелся, и юркнул в густые заросли орешника. Здесь вздохнув с облегчением, он уселся на пенек и достав флягу, облизнул сухие губы.
«Завтра опохмеляться будет уже не на что, — он пощупал пустой кошель. — Ну ладно, еще пару глотков, а остальное оставлю на опохмелку».
Когда содержимое фляги иссякло полностью, Нобижон снова выбрался на дорогу, пошатываясь, и сильно хромая, побрел в деревню. Дойдя до крайнего дома, самого большого и красивого, он заглянул за забор.
Во дворе дома два тощих, как скелеты
парня копали большую яму. Один, был точной копией Нобижона в юности, такой же кудрявый, черноволосый, с редкими гнилыми зубами, единственным отличием был взгляд маленьких черных глаз — наивный и простодушный. Взгляд другого был таким же, только с внешностью ему повезло гораздо больше, чем первому.— Бахтин! — громким шепотом позвал Нобижон, стараясь не высовываться из-за забора. — Пойди сюда!
Выбравшись из ямы, кудрявый парень направился к зовущему, с опаской озираясь на дверь дома.
— Зачем ты пришел, отец? — спросил он, приятным мелодичным голосом. — Хозяин сказал, сто если ты еще раз сюда явишься, то он спустит на тебя своих цепных псов.
— Что ж я теперь на своих собственных детей и посмотреть не могу? — заныл Нобижон состроив плаксивую физиономию. — Что ж мне теперь так и умереть в нищете и забвении?
— Успокойся! — парень тяжело вздохнул. — Мы отработаем еще три дня, и хозяин нас отпустит. Только прошу тебя, не наделай новых долгов! Мы с Хуршеном очень устали.
— Что ты! Что ты! — замахал руками отец. — Никаких больше долгов. Что ж я враг своим детям? Вот закончите, и поедем навестим мать с сестрами. Обещаю!
Бахтин покачал головой, еще раз тяжело вздохнул и побрел снова копать яму. Яростно орудуя лопатой, он старался не смотреть на брата и вообще не поворачиваться к нему лицом, что бы тот, не заметил блестевшие в его глазах слезы.
После длительного молчания Хуршен не выдержал:
— Зачем он приходил?
— Соскучился.
— Вот гад! — Хуршен ударил кулаком о край ямы. — Сейчас опять назанимает денег, а нам придется горбатиться здесь до конца жизни.
— Он обещал не занимать, — постарался его успокоить старший брат.
— Ты сам-то в это веришь? Каждый раз, перед тем как наделать новых долгов он приходит посмотреть сдохли мы с тобой или нет, и хватит ли у нас сил на очередной его запой!
— Ты не прав брат! Он любит нас! Ты же знаешь, какой он бывает хороший, когда трезвый!
Хуршен горько усмехнулся, стараясь сдержать слезы, воскликнул:
— Я уже не помню его трезвым, а уж тем более хорошим! Все его слова — ложь, все его поступки — мерзость! Ни когда не было иначе! Вспомни как он бил маму!
— Раз уж ты вспомнил маму, то вспомни и то, чему она нас учила! — нахмурив брови, серьезно проговорил Бахтин. — «Быть терпимым и терпеливым, почитать отца и слушаться его, что бы он ни делал и что бы ни говорил».
Хуршен закрыл глаза. В памяти всплыло лицо матери, доброе и покорное. Карие глаза лучатся любовью и нежностью. Самое счастливое время в их семье наступало тогда, когда отец надолго уезжал из дома, по только ему известным делам.
— Это что еще за посиделки? — заставил его подскочить на месте, грубый окрик хозяина. — Я не намерен платить вам деньги за протирание штанов!
— Милсдарь, прошу вас: дайте кусок хлеба моему брату! Его уже качает от голода! — взмолился старший брат.
— А разве отец не принес вам еды? — сурово спросил хозяин, крепкий мужчина со светлыми волосами. — Не далее как вчера он выпросил денег у моей жены, якобы на то что бы подкормить вас немного!
Юноши потупили взоры и обречено взялись за лопаты.