Ружемант

— Я согласна! Вот только… — Она на миг поникла и тут же оживилась. — Нет, ничего. Мне только надо кое-какие дела сдать…

Я пожал плечами, автобус-то все равно в десять. Белка же пылала каким-то по особенному счастливым огнем.

Как мало нужно для радости.

— Без пятнадцати десять встретимся на автобусной остановке, идет? — тут же подмигнула она.

Я согласился. На миг она вдруг рухнула в мои объятия, заставила себя обнять. Будто хотела быть бесконечно маленькой и хрупкой в моих руках. В таком состоянии я не посмел у нее спросить, где Влада, но Белка будто читала мысли.

— Я видела ее на кладбище. Это прямо за стрельбищем, из моего окна видно.

— На кладбище?

— Ну да, — помрачнев, отозвалась девушка, обняв саму себя за плечи. — Не у каждой из нас есть родственники, к которым можно вернуться. А потому… вот здесь. Разве ты не знал?

Я не ответил.

Ириска уже прокладывала туда маршрут.

Глава 9

На кладбище, как всегда, было тихо, мирно и сыро. Даже на произвольном, из крестов и могильных досок.

Сколько идет война? Я не знал. Но если чудища, вроде «Дракона» заглядывали сюда хоть раз в неделю, то через год оно должно было превратиться как минимум в футбольное поле.

Здесь же было с полтора десятка могилок.

Цветы, плетенные вручную венки, никаких оград.

Последнее пристанище тех, кто стоял на страже мирной жизни до последнего.

Влада в самом деле была здесь. Ей не было дела до подъема: свой распорядок, свои занятия. Судя по всему, до здорового сна ей тоже дела не было, а жаль. Меньше всего мне хотелось оказаться на операции у зевающего хирурга.

Голову покрывал желтый, с деревенскими узорами платок. Измазанные в грязи перчатки, зеленый холщовый фартук. Сейчас Влада меньше всего походила на врача.

— Рядовой ружемант! — Кажется, она удивилась моему визиту. Выдохнула, встала, отряхивая колени.

— Вижу, вы чтите не только покой больных, но и храните его для мертвых, товарищ врач.

— Мертвые, живые… Все они попадают ко мне. И в первый, и в последний раз.

Я посмотрел ей в глаза. Очи врачихи сверкнули неестественной, синеватой дымкой.

А она умеет нагнать жути.

— Уже успел перенести вещи в мои апартаменты? Не стесняйся, располагайся как будет удобно, я редко там появляюсь. Отсюда спешу в кабинет, там же иногда и сплю. Сюда прихожу… встретить утро и отдохнуть.

Никогда не считал уборку могил важнее утреннего сна, но спорить не стал. Да и я здесь за другим.

— Ты что-то хотел, сероглазый?

Ее бархатный голос сводил с ума. Томный, глубокий, женственный. В отличие от остальных девчонок, у Влады был опыт общения с мужчинами. И наверняка еще какой…

Я опустился на лавочку, предложил сесть и ей: в ногах правды нет.

— Почему Бейке так… важно, что я ружемант?

— О, я ждала, что ты об этом спросишь. Рано или поздно должен был. Ты последний, сероглазый. Уникальный экземпляр, легендарная редкость.

— Прям-таки уж и последний?

— Может быть, не в мире, но в России так точно. Бейка уже говорила, что она коллекционер?

Я кивнул.

Влада сняла перчатки, выдохнула, запрокинула голову. Ухмыльнулась.

— На нее это так похоже — ничего не объяснить. Но вреда от этого не будет. Многие считают ее задумку всего лишь больной фантазией. Что и говорить, ты мог и сам счесть ее выходки… безумными.

— Не то слово.

— Она вбила себе в голову, что ружемант способен аккумулировать собственные силы, забирая их у оружия, становиться сильнее.

Ну в какой-то мере она была права: мои способности, накопление шкалы. Но это никак не объясняло того, что я ложусь спать не на оружейном складе, а всякий раз с девчонками. А вчерашним вечером так и вовсе с тремя сразу.

— Ты, наверное, много раз в жизни слышал, что помеха, сероглазый?

Кивнул. Не то чтобы слышал, но мои бывшие точно так считали.

— На самом деле это не так. Бейка много советовалась со мной. Видишь ли, обследования девочек после того, как с ними в одной комнате провел ночь ружемант показали, что они становятся… «сильнее».

— Сильнее? Больше поднимают, выше прыгают?

— А ты смешной, сероглазик. — Влада женственно рассмеялась. — Не в этом плане сильнее. Более привязаны к своему оружию. Как будто сливаются с ним в единое целое. Ну а сам ружемант… Помнишь заехавшего к нам «Дракона»?

— Такое точно не забудешь, — мрачно отозвался. Она была со мной согласна, потому кивнула.

— Та девчонка, что была до тебя… Не совершила бы того, что удалось тебе. Ей удалось набрать сороковой уровень, а ты творишь чудеса уже на тринадцатом. Но я не об этом. Это не первый танк, сумевший прорваться. Но раньше бы его измочалили еще до того, как он успел нам навредить. Уничтожали без потерь.

Я нахмурился.

— Не понял. Так что же тогда помешало в этот раз? Мое присутствие? Смена ружеманта?

Врачиха отрицательно затрясла головой.

— Ты смешной, сероглазик. — Она вдруг наклонилась ко мне, провела рукой по ершику волос на голове. — Ты хороший мальчик и очень мне нравишься. Давай ты посмотришь по сторонам и скажешь, чем эта воинская часть отличается от остальных?

Взгляд полузакрытых глаз говорил, что она могла бы рассказать мне все здесь и сейчас, но разве это будет интересно? Ей хотелось со мной поиграть.

— Здесь только девчонки. Персонал, обслуга — ни одного мужчины. Кроме меня.

— Кроме тебя, — согласилась Влада. — Как думаешь, все они прирожденные воительницы? Айка, Белка, тройняшки… С кем ты еще успел побывать в одной комнате?

— Они неплохо сражались…

— И все-таки я о другом. Ты сам знаешь о чем.

Помолчали. Наш разговор напоминал беседу матери с сыном. Но она права, я знал. Все, кто мне встретились, успели загрубеть, но остались прежними девчонками. Со стеснением, страхом и женственностью.

— Это уникальная воинская часть. Инициатива Бейки. Не знаю, кто за ней стоит, но покровитель точно не из последних. — Влада посмотрела куда-то вдаль, я же вспомнил, как еще на сборном пункте командующая смогла урезонить бесновавшегося офицера, показав корочку.

— С девочками была ружемант. Сирота. Видишь цветы? — Врачиха указала на могильный холм. — Ей иногда приносят цветы. Скорее, из жалости, друзей она здесь так и не смогла найти. Одиночка, а потому отношения с другими складывались плохо. Не в этом суть. После того как ее не стало, у девочек началась ломка. Мы не смогли уничтожить танк, потому что они слабели. Не падали в уровнях статистически, но вот физически…