Рядовой свидетель эпохи.

Писатель В. Успенский в одной из частей своего романа «Тайный советник вождя» написал, что военный талант П.А. Белова был на уровне военного таланта маршала Г.К. Жукова. К этому следует добавить: генерал-полковник П.А. Белов был одним из тех выдающихся полководцев РККА, Советской Армии, которые в совершенстве владели военным искусством, одерживал только победы. Его военный талант незаслуженно игнорирован официальными и советскими и, тем более, теперешними военными «историками». Небезынтересен и такой факт. В опубликованных газетных сообщениях о разгроме немецких войск под Москвой в декабре 1941 года были приведены фотографии 7 самых выдающихся полководцев, одержавших эту победу. В этом числе были командующие фронтами Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, И.С. Конев, командующие армиями Д.Д. Лелюшенко, Л.М. Говоров, Ф.И. Голиков. И только один в их числе командир корпуса — П.А. Белов.

Но в тот момент начала января 1942 года немцы оказались оперативнее наших. Они смогли очень быстро перебросить из Западной Европы резервы и организовать крепкую оборону в месте прорывов П.А. Белова и М.Г. Ефремова и не дать остальным нашим войскам войти в этот прорыв. Находящиеся в тылу врага войска Белова, партизаны, воздушные десантники и дивизии передового отряда 33-й армии Ефремова сильно перепугали немцев, включая их верховное главнокомандование и самого Гитлера. Нанесли группе армий «Центр» ощутимый урон, но лишенные регулярного снабжения боеприпасами, медикаментами и продовольствием, медленно таяли. Весной 1942 года генерал Ефремов отверг предложение командования Западного фронта присоединиться к группе генерала П.А. Белова и добился разрешения Ставки ВГК на вывод остатков своих войск из окружения. Немецкая разведка через наших предателей контролировала этот вывод и заранее приготовила в месте прорыва сильный заслон. (Об этом писали в своих упомянутых выше книгах и П.А. Белов, и Ю. Капусто). Мало кому удалось из войск генерала Ефремова прорваться к своим. Погиб при этом и командарм 33-ей армии генерал М.Г. Ефремов.

Следует заметить, что чрезвычайно интересная и содержательная книга П.А. Белова, изданная в 1963 году, оказалась малоизвестной широкому кругу читателей, в том числе и в среде военнослужащих. Лишь писатель Владимир Успенский, автор романа «Тайный советник вождя», уделил в нем конному корпусу П.А. Белова и ему самому много проникновенных страниц.

Юго-Западный фронт под командованием маршала С.К. Тимошенко к лету 1942 года окреп, его командование настроилось на решительные наступательные действия. Но обстановку в стане врага в полосе своего фронта оно оценило неверно. Ни фронтовая разведка, ни ГРУ Красной Армии, ни другие виды разведки, ни наш Генштаб в целом оказались не на высоте своего положения. Начатое по настойчивой инициативе командования Ю-3 фронта наступление на Харьковском направлении угодило в немецкую ловушку, потерпело поражение и превратилось в глубокое отступление до Сталинграда.

Известный писатель В.М. Песков в книге «Война и люди» в очерке, посвященном беседе с маршалом А.М. Василевским, приводит такой его ответ на вопрос о тайне своей и чужой:

«Немцы, разумеется, тоже были мастера на разные хитрости. Одна из них: готовясь к войне с нами, они довольно умело создали впечатление, что готовятся напасть на Англию. Обжегшись взять Москву лобовым ударом, фашисты на лето 1942 года подготовили наступление на юге. Зная, как важно нам удержать Москву и как мы ее бережем, они разработали дезинформирующую операцию, назвав ее «Кремль». И, надо признать, это ввело нас на некоторое время в заблуждение. Неудачи летом 1942 года объясняются отчасти тем, что наши силы были расставлены без точных знаний реальных планов врага».

В то же время англичане, по сведениям В. Фалина, приведенным в его книге «Второй фронт», имели достоверную информацию о военных планах немецкого наступления на 1942 год. Знали и держали от нас в секрете.

Не знало наше командование и о подготовке немецкого наступления в Крыму. Неожиданное для нашего командования наступление немецких войск от Харькова и в Крыму стало развиваться стремительно. В результате — немцы продвинулись до Сталинграда, захватили снова весь Крым и дошли до предгорий Кавказа. В этой обстановке было уже не до окружения немецкой группы армий «Центр». Благоприятные предпосылки успешного развития нашего наступления в 1942 году растаяли.

Успех немецкого наступления 1942 года, с моей точки зрения, не был закономерен. Ему способствовало ряд обстоятельств: упущенная реальная возможность разгрома немецкой группы армий «Центр» в начале 1942 года; необеспеченное знанием обстановки наступление Юго-Западного фронта на Харьков в мае 1942 года; невыгодное положение наших войск в Крыму и тоже незнание намерений и сил немцев на том участке фронта. Всего этого можно было избежать. Тяжелые последствия этих промахов нашего командования известны; немцы продвинулись до Волги и захватили нефтеносные районы северного Кавказа. И опять ценой неимоверных усилий, героической обороной Сталинграда и хорошо подготовленным контрнаступлением от Сталинграда немцам был нанесен все же сокрушительный удар.

ЛЕГЕНДАРНЫЙ ПОДВИГ МАТРОСОВА

Шестьдесят два года тому назад 23 февраля 1943 года рядовой боец Красной Армии Александр Матвеевич Матросов совершил героический подвиг: закрыл своим телом пулеметную амбразуру вражеского дзота и тем самым обеспечил своей роте продвижение вперед. Громко об этом поведал миру особый приказ Народного комиссара обороны СССР № 269, опубликованный в газетах 8.09.43 года. Еще ранее 19 июня 1943 года Указом Президиума Верховного Совета ему в числе других 11 воинов было присвоено звание Героя Советского Союза.

К моменту совершения подвига Александру было 19 лет. Он — бывший беспризорник, детдомовец, прошедший через детскую исправительную колонию. На фронт ушел добровольно. Детдомовский штрих биографии меня сближает с ним, не позволяет сомневаться в достоверности его подвига. Как бывший детдомовец 30-х годов подтверждаю: были среди детдомовцев тех лет отчаянные натуры. Не все, конечно, но были. Неисправимые романтики, воспитанные на фильмах «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «Александр Невский»... Был тогда настрой: в неизбежной грядущей войне повоюем, покажем себя, постоим за землю русскую... Удивляло одно, почему подвиг солдата так громко отмечен лишь в 1943 году? Не было ранее других подобных подвигов? Уверен, были. Были с первого дня войны. 24 июня 1941 года начальник генерального штаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер в своем, широко известном сейчас военном дневнике, записал: «Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен». Чувствуются в этой фразе удивление, скрытое восхищение и тревога за то, с каким противником теперь придется иметь дело.

Это — уже на третий день войны. А для нашего народа большинство подвигов первых дней войны было тогда неизвестно; тела совершавших их, доты, дзоты, окопы и траншеи, подбитые танки с останками экипажей, врезавшиеся в скопления врага, подбитые самолеты оставались у врага. Лишь немногие героические подвиги прогремели сразу: Николай Гастелло, Виктор Талалихин, панфиловцы... Лишь позднее стало проявляться, насколько насыщен был 41 год яркими подвигами и что героизм того года был особый, особая и судьба тех героев. В обстановке всеобщей сумятицы, крупных поражений нашей армии на приграничных рубежах, часто беспорядочного, порой панического отступления, непостижимо быстрого развала Западного фронта кто-то же стоял насмерть, выбивал немецкие танки, обескровливал лучшие дивизии врага и в конце концов сорвал планы блицкрига. Каждому из них пришлось биться за троих, пятерых выбывших или дрогнувших.

К великому сожалению, многое из героического 41-го так и осталось малоизвестным. Характерный пример такой непонятной, несправедливой малой известности командир танка лейтенант Дмитрий Лавриненко. В день своей гибели на поле боя он уничтожил 52-й на своем счету фашистский танк. Танковый комбригтого времени, позднее командарм 1-й гвардейской танковой армии М. Е. Катуков писал в своей книге «Наострив главного удара»: «История минувшей войны не знает другого такого подвига. Причем пятьдесят второй танк он уничтожил за какой-нибудь час до смерти в деревне Горюны». Это — под Волоколамском. Вдуматься только: один экипаж, неоднократно, конечно, пополнявшийся из-за потерь, менее чем за полгода уничтожил в общей сложности целый танковый полк врага! Но вернемся к основной теме разговора.

О ярком, красивом подвиге Александра Матросова много написано. Только в отделе военной книги Российской государственной библиотеки (бывшей «Ленинке») в подборке каталога о нем я насчитал 106 публикаций. Не все эти публикации содержательны, не все однозначны, многое представляется противоречивым. В том числе и книга «Бессмертные подвиги», изданная в 1980 году. В ней имеется алфавитный список 262 воинов, совершивших такой же подвиг, как и Матросов. Первым по времени подвига в этом списке значится Панкратов Александр Константинович — политрук танковой роты 125-го танкового полка 28-й танковой дивизии. Родом из Вологодской области, он совершил свой подвиг 24 августа 1941 года, воюя уже в пешем строю... Вот за этот список низкий поклон следопытам, авторам книги и всем тем, кто вложил в него огромный труд и время. Из публикаций перестроечного времени обращает на себя внимание очерк Н. Борисова «И какая-то сила оторвала меня от земли» в «Красной звезде» за 9.01.93 г. В этом очерке, в общем-то хорошем и интересном, имеется ряд досадных моментов, вызывающих недоумение и несогласие. Во-первых, автор не убедительно поддерживает недавно появившуюся версию о том, что Александр Матросов — это Шакирьян Мухамедьянов, который, «попав в Уфимский детский дом, взял фамилию Матросов». Против этой версии, окутанной «нездоровым» туманом, уже выступала «Советская Россия» 6.02.93 г. К этому можно добавить вот что.