Рыцарь без позывного. Том 1 и Том 2

Почти пять десятков бывших солдат, наемников, и прочих «караванщиков». Честно говоря, половина из этих мутных типов больше похожа на завязавших с опасным бизнесом разбойников, а отставные гвардейцы сплошь увечные — кто без пары пальцев, кто вовсе без руки. Но куда деваться? В отличие от остальных горожан, решившихся вступить в ополчение, эти хоть знают, с какой стороны за кинжал браться.

Да и, как бы мне не хотелось признавать, но даже бандиты предпочтительнее крестьян. Нужна недюжинная смелость, чтобы поставить себя вне закона, и едва ли не ежедневно рисковать жизнью. Хотя, многим хватает одной лишь глупости, конечно. Но раз уж конкретно эти дожили до своих лет и догадались завязать с криминалом да осесть в пограничном городе, то, как минимум, не идиоты. Впрочем, доверять им тоже особо не стоит. Пику в спину не всадят, но сдриснуть едва запахнет жареным — вполне способны. Как и воспользоваться служебным положением.

А потому я настойчиво порекомендовал князю, держать подобных личностей подальше от патрулей улиц и поближе к дозорам с дружинниками. Близость заградотрядов из суровых бородачей с рогатинами отобьет любые мысли о наживе или побеге.

Но с остальными… Об обучении не идет и речи — месяц муштровать нужно, не меньше. На фоне грезящих о подвигах водоносах и истосковавшихся по впечатлениям крестьянок, даже немногочисленные авантюристы из оставшихся в городе, выглядят как дембеля перед молодым пополнением.

Как по мне, вся эта свистопляска с ополчением — натуральное военное преступление. Нельзя набирать таких! Все эти игры в солдатиков кончатся, едва прозвучит первый выстрел… Тьфу! Едва просвистит первая стрела или сверкнет вражеский меч. И тогда эта толпа в ужасе разбежится, не продержавшись и минуты. А сломав строй и повернувшись к противнику спиной, они моментально подпишут себе приговор.

Но что остается? Если город падет, гражданских все равно вырежут. Пусть хоть для дела послужат. Хотя бы чисто для виду — как те же «гномики». А потому, делаю что могу — взращиваю боевой дух, подыгрываю фантазиям, внушаю уверенность и не мешаю верить, что они теперь «тоже воины». Почти как гвардейцы с дружинниками, просто пока неопытные. Не говорить же рекрутам, что они необученное мясо и мишени для стрел?

Повезло, что в закромах резиденции нашлось столько синих покрывал — хоть плащи им одинаковые организовали. Не зря замполит говорил, что солдат себя чувствует именно так, как выглядит. И раз нужно заставить толпу поверить, что они солдаты, нужно и нарядить их как солдат. Ну, хотя бы по местным примитивным меркам…

Размышляя на извечную тему «как дошел до жизни такой», я не сразу заметил на себе внимание пары янтарных глаз, недовольно зыркающих из-под светлой челки. Подложив по себя гильдейский плащ и кутаясь в меховую шубу, Эмбер обложилась целой колодой заполненных бланков.

— Из кабинета выгнали?

Судя по раздраженной моське, разлука с любимым буфетом давалась девушке нелегко.

— Я сама ушла! Но-но, нечего такое лицо делать! Поверь на слово, даже этот цирк, что ты зовешь «курсом молодого бойца», куда предпочтительнее дуэта из напыщенных недоумков!

Ну, может и предпочтительнее. Помогая новобранцам одерживать победы над соломенными манекенами, я нет-нет, но ловил на себе ее взгляды. По-моему, иногда она даже улыбалась. Ну, кроме моментов, когда вокруг меня крестьянки вертелись.

Смерив двор еще раз, и сообразив, что бойцы стараются держаться от управляющей как можно дальше, я расслабленно плюхнулся на лавку.

— Ну и чем «принцесса» недовольна в этот раз?

— «Принцесса» искренне рада, что ваш безумный план удался, господин Бонд. — процедила глава, пряча дорогую фляжку в рукав. — Даже готова поздравить, но я еще слишком юна и неопытна, а потому сперва спрошу — чем обязана такому вниманию к гильдейскому двору?! Площади мало?!

Вообще-то, я надеялся, что она поможет с тренировками, но, похоже, «дюймовочка» предпочитает тыкать шпагой в меня одного.

— За снаряжением далеко бегать. К тому же, в городе только у вас бар работает.

— Скорее уж касса… — девушка гневно свернула стопку бумаг в рулон и хлопнула по моему колену. — Какого овса я… То есть, гильдия обязана выплачивать жалование ополчению?! Проклятье, да вы меня по ветру пустили! Арсенал, казна, обслуживание в зале… С чьих закромов такая щедрость?!

— Насколько помню, тебе князь с Грисби поручительство написали.

— О! Какая забота! Возместят они, как же… — она поглядела на заполненные бланки. — Однако, пусть и возместят, — все одно. За нарушение устава гильдии морковками не угощают. В регистраторы разжалуют, и то удача. А если поток добровольцев не убавится, то к вечеру мне придется вместе с регистраторами в бордель наниматься, дабы всем платить! Чем ты думал, когда предлагал выплачивать «подъемные»?!

По-моему, ей просто скучно, вот и выпендривается.

— Тем же, чем и всегда. А насчет подработки в борделе — маякнуть не забудь, чтобы очередь застолбил… Мешок морковок захвачу, раз так любишь.

Наверное, любого другого за такие приколы Эмбер бы живьем закопала. Я же отделался рулоном по затылку и раздраженному — «я на обед». Судя по тому, как долго она собирала бланки и поправляла шубу — девушка то ли ждала извинений, то ли надеялась на компанию. Но напрасно. Некогда мне ее развлекать.

Едва блондинка скрылась за дверью в гильдию, как на ее место тут же уселась самодовольная кошатина.

— Наконец-то она слиняла!

Ох, блин, только не снова…

— Я вот тут прикинула… — задумчиво поиграла ушами девчонка, игнорируя мое недовольство. — Как сформируем группу, в этом городе нам больше делать нечего, верно?

— Я лучше с собакой группу сформирую…

— Ну и дурак! С моими выдающимися талантами и твоим опытом мы все Осколки на уши поставим! За месяц в Столпах мы получим куда больше, чем за год здесь! Здесь же не гильдия, а витрина магазинчика бездарей! Ладно, если не хочешь в Столпы, можем отправиться на запад. Представляешь, сколько сокровищ мы сможем добыть в экспедициях?! Сколько там древних гробниц и разрушенных замков? Да они, поди, ломятся от золота и драгоценностей!

Поглядев на ушастую, я не удержал протяжного стона.

Здорово, конечно, что кошатина больше не шипит при виде меня, но ее восхищение моими ночными «подвигами» успело задолбать еще утром. Само-собой, про встречу с капитаном я никому не рассказывал. Особенно деду. А потому, хвостатая вбила себе в голову, что я весь такой офигенно крутой вор, лазутчик, следопыт, и вообще мужик хоть куда, раз смог пробраться в лагерь осаждающих. И не только зайти и выйти, а еще устроить пожар, раздолбать «мантикору» и отвлечь постовых от замка.

Я не против, что того же мнения придерживаются Грисби с князем — для дела полезней. Прислушиваться охотнее будут. Но плохо скрываемое обожание этой кошатины в сделку не входило…

— У тебя ведь всего-навсего оловянный жетон, а у меня уже желез… Ну ладно, тоже оловянный, просто я чужой свистнула. Только никому не разболтай! Можем перебить номер и имя, и тогда…

— Я тебя сейчас Фальшивке сдам, если не угомонишься. Иди лучше манекены чини!

Кошатина обиженно насупилась и наградив меня недовольными прищуром, смиренно опустила уши: