Рыцарь для принцессы

Однако он пересилил себя и, словно пловец, ныряющий со скалы в бурные волны, сделал этот шаг.

***

Появление посольства из какой-то далекой страны отвлекло знать, собравшуюся в большом дворцовом зале в ожидании короля. Конечно, никто не слышал ни о каком Танборе. Однако верительные грамоты сановниками были признаны подлинными, это мог бы сказать любой маг. Потому всех теперь снедало любопытство.

Филберт ступил в зал вместе с королем, только из разных дверей. Лица в толпе мешались перед глазами. В этом людском море его маленькая делегация могла бы просто затеряться. Однако перед ними расступались. И чем ближе он подходил к трону, тем больше выкриков слышалось:

– Да это же беглый герцог Танри! Преступник!

А когда он дошел до положенного места и замер перед королем, Владыка Ансельм, смотревший на блудного племянника внимательно, не успел даже вымолвить слово, как вперед выступил граф Вержес и приказал:

– Арестовать беглого герцога. В кандалы его.

Стража дернулась было, но тут подал голос король:

– Принц Танбора посол и находится под нашей защитой, - произнес он с каменным лицом.

Филберт поклонился:

– Благодарю, ваше величество.

А из зала, между тем, понесся откровенный лай. Да, его не могли разорвать на месте, как Вержесу и хотелось, зато оскорблять могли сколько угодно. Судя по всему, слово короля еще кое-что значило. Но очень немного. И все же. Ни его, ни его людей не посмели тронуть.

Когда до Филберта донесся очередной насмешливый выкрик:

– Танри! Помнишь ту пощечину?! Которую ты получил от бабы на поединке?!

Он еще раз поклонился королю, а потом встал в полоборота к толпе и громко заявил:

– Я помню все. Как и то, что я, Филберт, герцог Танри, все еще являюсь законным наследником престола Илтирии.

Ох, что тут поднялось...

После этих слов Филберт снова поклонился королю. И увидел в погасших глазах Ансельма живую искру. Как раз то, чего не хватало, чтобы обрести уверенность.

Кажется, король не собирался отдавать его под суд за прошлые выходки?

Это хорошо.

– Требую суд Божий, - сказал Филберт и, словно вокруг не бесновалась разъяренная толпа, не спеша стащил перчатку с руки и бросил на пол.

Голос его был спокоен, но вмиг перекрыл шум толпы:

– Я Филберт, герцог Танри. Сын первого рыцаря. Наследник престола Илтирии. Готов принять на любой вызов.

Зал снова взорвался воплями. Кричали гадости. Но больше - Поединок! Поединок!

Филберт вскинул ладонь.

– Три недели я буду ожидать на поле для турниров. Каждый, кто считает меня недостойным, либо каждый, кого я обидел когда-то, может вызвать меня на поединок и попытаться убить. Со своей стороны приношу клятву, что не стану убивать или калечить никого из своих противников.

Еще не успели затихнуть его слова, Ансельм встал.

– Принято!

С руки короля слетело голубое сияние, охватившее Филберта, в знак подтверждения клятвы. Вокруг Филберта и его людей встала кольцом королевская стража.

– Ты покойник!
– улыбающимися губами проговорил старый Вержес, проведя ладонью по горлу.

Но король не закончил. Ансельм заговорил дальше, озвучивая условия:

– Поединки будут проводиться каждый день, пока солнце на небе, на дворцовом поле для турниров. В присутствии свидетелей. Если в течение трех недель герцог Танри не будет убит, с него снимаются все обвинения.

Король обел взглядом притихший зал и добавил, зло усмехнувшись:

– После чего он будет коронован.

И прежде, чем толпа осмыслила сказанное, покинул зал.

– Поздравляю, ты только что подписал себе смертный приговор, - шепнул Тан, весело оглядывая орущую толпу.
– Надо на тебя поставить. Здесь столько возможностей для выигрыша...

Бейли, молча стоявшая все это время рядом, наступила Тану на ногу, а потом нежно улыбнулась графу Вержесу. Тот в первый момент был ошарашен, но быстро пришел в себя и многообещающе улыбнулся в ответ. Однако тигрице уже было все равно.

Больше всего ее в этот момент нервировало ощущение чужого дыхания за правым ухом. Потому что справа от нее никого не было.

Глава 38

Да, это именно Хатор стоял рядом с ней в зале. И тогда ночью. Невидимый.

С одной стороны, дракону хотелось удрать от кошки прочь, спасая свою свободу и независимость, ибо он понимал, в какую трясину его засасывает.

Стать подкаблучником?!

Протест рвался из драконьей души, снося напрочь все другие соображения.

А с другой? С другой стороны, КАК он мог оставить СВОЮ женщину посреди такого количества голодных мужиков?! КАК?!

Кто-то мог протянуть свои лапы к тому, что он считал своей собственностью.

От этой мысли вскипало и переворачивалось все его драконье нутро.

Вот и торчал теперь рядом с ней почти постоянно.

А кошка как назло, бесила его тем, что стреляла глазками по сторонам. Когда-нибудь он запрет ее под замок, пусть потом попробует...

Однако в зале она совершенно точно определила источник главной опасности. И явно что-то задумала. Слишком уж хорошо Хатор изучил. Все эти сладкие улыбочки и взгляды, адресованные старой сволочи Вержесу, неспроста. Ох, неспроста. Это только усиливало нервозность.

А вот бывший первый рыцарь удивил. У него же просто талант к эффектной импровизации. Да если через три недели сплошных поединков этот рыцарь останется жив и не покалечен, все забудут его старый позор. О нем теперь будут слагать легенды!

Дерзко, конечно, самонадеянно. Но, черт побери...

Даже как-то завидно стало.

***

После объявления вызова делегацию Танбора, естественно, из дворца уже не выпустили. Всех поместили под стражу и заперли в тех самых покоях, что когда-то занимал в этом дворце Филберт Танри. Не зря говорят, что жизнь циклична, и все возвращается на круги своя.

Для Бейли было сделано исключение. Ее заперли в отдельной комнате, но стражи приставили не меньше. И неизвестно еще, от чего охраняли даму, от посягательств не ее честь или чтобы не сбежала.

А во дворце по приказу Владыки Ансельма начались срочные приготовления. Поскольку первый день поединков был назначен на следующее утро, трибуны на поле для турниров надстраивать начали еще с вечера. Потому что ни один турнир еще не собирал столько желающих насладиться зрелищем.

Но вот ночь прошла, утро наступило.