Рыцарь Резервации. Том III

— По коням! — кивнул я и, взяв Аки на руках рванул на выход.

На глаза попалась побитая туша Рощина, но этого мудака мне не жаль. Найдут, так и запишут как соучастника ограбления. То-то будет папаше новость.

— А как же деньги?! — запищала девушка, но я только чмокнула ее в щеку и припустил вверх по лестнице. Шпилька служила маячком, охающая и ахающая Ги ломанулась следом.

Теперь главное убраться подальше, а жандармы пускай разбираются: найдут трупы грабителей, идиота Рощина, дырку в двери и еле живых охранников, кучу перебитых сейф-доспехов и… накрепко закрытую ячейку Онегина.

Налицо попытка вломиться в святая-святых рода Рощиных силами банды уголовников во главе с истеричным щенком, обиженным на папашу. Увы, неудачная — идиоты проспали сигнализацию, а потом все героически подохли.

Выяснять детали я предоставлю следствию. Ко мне никаких претензий — я мирно спал в своем Таврино и в ус не дул.

Кошачий хвост мелькал то тут, то там — только не упусти из виду. В окна били световые блики от вращающейся «дискотеки». Глянув в окно, я выругался — от жандармов рябило в глазах. Быстро работают, сволочи, когда грабят своих!

Мы было бросились бежать к нашей заветной дверке, но со стороны главного входа неслабо бахнуло. Затем долбанули еще чем-то, и прямо у нас за спиной.

Я оглянулся — «черный» ход! Они пытаются вынести двери тараном!

— А они не церемонятся, — хмыкнула Метта. — Видать банк застрахован на кругленькую сумму.

Бах! Бах! — задрожала дверь, вот-вот слетит с петель. К счастью, нас тут уже не будет. Еще пара поворотов, и до подсобки рукой подать. А спереди по стенам плавали огоньки, звучали шаги и ругань.

— Они уже внутри! — крикнула Метта.

Фонари мелькали сзади. Потом бац-бац! — и пара окон вынесло в коридор. По полу что-то покатилось. Шашка!

— Закройте глаза! — крикнул я, падая с Аки на пол. Вспыхнуло так ярко, что перед глазами стало белым бело. Звук же просто отключили.

— Илья! Илья! — сквозь протяжный звон в ушах заговорила Метта. — До выхода десять метров, ты должен успеть!

— Знаю… — выдохнул я и, перехватив Аки, прыгнул вперед.

Сквозь звон кто-то кричал, поднялась пальба, но мне уже было фиолетово на то, кто в кого стреляет.

Главное — ручка!

— Похоже, Рощин-старший не предупредил жандармов о том, что внутри такая система защиты, — хмыкнула Метта.

Я же рванул дверь на себя и ввалился в темное помещение. Прокатившись по полу, обернулся. Ги стояла в дверях, а по полу прыгали пятна фонарей. Секунду спустя автоматесса захлопнула дверь и прижалась к ней спиной.

Звон понемногу рассеивался. Мы затихли, вслушиваясь в голоса и беготню. Кажется, пронесло — пробежали мимо.

Выдохнув, я нащупал люк в полу.

— Сможешь спуститься сама? — спросил я Аки. Округлив глаза, девушка, тем не менее, кивнула.

Наверное, тоже вспомнила, что там внизу нас ждет отнюдь не теплый прием. Но выбирая между жандармами и канализационной нечистью, я выберу все же нечисть. Ее все же можно безнаказанно прихлопнуть.

Скользнув в темноту, я активировал меч, в подсобку уже начали долбиться.

* * *

Лев Ленский сидел за рулем броневика и вглядывался в пустырь через дорогу. Вот-вот, там должны показаться его друзья. Однако…

— Зараза… — выдохнул Лев и бросил в пепельницу окурок.

Нет, так не пойдет, они опаздывают на целый час! А у банка уже не протолкнуться от синих мундиров. Вот-вот начнется штурм.

Черт, неужели их возьмут?!

— Что скажете на мое предложение, Лев Александрович? — заговорили с заднего сиденья. — Братство своих не забывает. К вам перейдут все активы Рощина, долги вас перестанут беспокоить, мы можем даже помочь вам с женитьбой — на самой красивой и влиятельной женщине Шардинска. А ваше кольцо на ноге…

И собеседник придвинулся. Его по-прежнему скрывали тени, но теперь в зеркало заднего вида стала видна темная повязка у него на глазах — и сквозь ткань просвечивали глаза.

— … мы его снимем. Без всякого вреда для вашего здоровья. Нам только нужно одно — содействие рода.

— Дядя когда-то отказал вам, верно?

— Ваш дядя… весьма сложный человек. Царствие ему небесное.

— Хорошо. А если я скажу «нет»?..

Фигура позади вздохнула.

— Тогда мы будем вынуждены закрыть глаза на попытки ваших бывших друзей из Союза ликвидировать вас. Возможно, повторится то же самое, что и случилось на «Урагане». Вы же не думали, что расцеп вагона, куча деревьев на путях и «случайно» оказавшиеся там чуды — это несчастный случай?

— Нет.

— Вот-вот. Но вам не стоит обольщаться — вы не единственный, чьей смерти желал Союз и несколько других игроков. На «Урагане» ехало так много людей с «биографией», что звезды сошлись и убийцам было выгодно ликвидировать всех и сразу. Много за кого предлагали хорошие деньги… Вы — один из них.

— Но я не могу сказать «да», если не знаю, что от меня требуется.

— Я же сказал. Братству нужны друзья.

— Иными словами — рабы?

— Это вы сказали. Нам же нужен дружественный род, который возьмет в руки дело Рощина, песенка которого уже спета. Мы будем помогать вам, а вы нам. Не волнуйтесь, постоянно надоедать мы вам не будем…

Ленский не поверил ни единому слову этого странного типа, который взялся в его машине будто из воздуха. Скорее всего, его крепко держали за причинное место — такие «выгодные» предложения просто так не делают. Не исключено, что сейчас в спину ему упирается револьвер или вот-вот на шее затянется гаррата.

— Хорошо, я согласен, — сказал Ленский, незаметно сложив пальцы крестиком. — Мы нужно расписаться кровью?

— Нет, — хохотнул собеседник. — Достаточно просто пожать руку.

И ему протянули кисть в черной перчатке. Глаза под повязкой загорелись чуточку ярче.

Поежившись, Ленский все же протянул руку в ответ. И нет, не было вспышек боли от укола иголки с ядом, не было попыток проникнуть в его разум, или еще чего-то подобного.

Они просто пожали друг другу руки и мирно расцепились.

— А теперь, прошу, покиньте мой автомобиль, — сказал Ленский, доставая новую сигарету. — Я жду друзей.

— Желаю вам приятного продолжения вечера, — хихикнула собеседник, и дверь броневика скрипнула. — Мы еще увидимся.

Он вышел, а затем по мостовой послышались удаляющиеся шаги. Еще несколько минут Лев сидел в полной тишине. Стук каблуков еще звучал, а вот в зеркале заднего вида улица была пуста.