Рыцарь Резервации. Том III

Ну что Лев… — промелькнула в сознании мысль. Вляпался, да?

Вдруг на пустыре мелькнули огоньки фар. Затем они потухли и из машины вылезла фигура. Ленский мигом забыл про таинственную встречу и нагнулся к лобовому стеклу.

Странный человек направился прямо к тому месту, где должны были показаться Илья с остальными. Зараза, этого еще не хватало! Или это человек Рощина?

Прикусив тлеющую сигарету, Ленский следил за парнем, а тот уже опустился на колени прямо рядом с люком. Раздался скрежет, и тип заглянул вниз.

Кажется, что-то говорили? Лев аккуратно опустил стекло и звуки ночи ворвались в салон.

— Борис? Борис?! Это ты?.. Дай руку, Борис, я помо…

Послышался удивленный вскрик и фигура исчезла.

— Что за черт?.. — прошипел Ленский, и вдруг над отверстием люка показалась знакомая белая макушка.

Глава 8

Илья запустил пальцы ей в волосы и прижался губами к шее. Внизу он был обжигающе горячим. Затем он укусил ее, а потом начал медленно-медленно…

Тома застонала. Нет, нет, он такой большой!

Марлинский прижался к ней всем телом, а затем заработал, все быстрее и быстрее. Затрепетав, Тома обхватила его шею, прошлась пальчиками по кубикам пресса… о, боги, он везде как камень! И только пальцы нежнее всего.

Ох, нет куда ты… Она выгнулась. Еще! Еще!

— Да… — задыхалась Тома. — О, да…

— Тома, — обжег ее Илья своим горячим дыханием. — Тебе нравится?

— О, да… да-а-а…

— А если мы попробуем?..

— Делай со мной все, мой рыцарь… Я вся твоя…

И тогда он резко перевернул ее, а потом…

— Пумпурумпурум!!! — врезался в уши резкий звук, и Тома подскочила как ужаленная. — Начинаем утреннюю гимнастику! Поставьте ноги на ширине плеч!

Какого? Где?!

Заозиравшись, Тома сначала не поняла, где оказалась, но быстро узнала свою спальню — под ее попкой развороченная простыня, за окном алел рассвет, на часах шесть утра.

А она вся взмокшая, помятая и… одинокая.

— Начинаем приседания! — верещал будильник голосом надзирателя дурдома. — И раз! И два! И три!

Выругавшись, Тома где-то минуту сидела, пытаясь отыскать кнопку чертового будильника. Ну же!

— Теперь наклоны. Надеемся, вы не забыли открыть окно? Открывайте, не бойтесь свежего воздуха!

Щелк! — и мерзкая машинка заткнулась. Тома плюхнулась обратно на подушки.

Фух, и присниться же такое? Она зажмурилась, а в ушах все еще слышалось его томное дыхание. Его крепкие руки еще сжимали ее бедра, а губы…

— Пора вставать, лежебока! — заголосил будильник. — И нечего звать хозяина так страстно, он сам приедет тогда, когда сочтет нужным!

Звать хо… Ах ты! И шлепнув по циферблату, она отправила верещащий будильник в корзину для белья.

— Поразительная бестактность! — заерзал он среди ее носков. — Вот еще соглашусь тебя будить!

— Пошел прочь!

Корзина перевернулась, и, выбравшись на волю, звякающий автомат-будильник засеменил к выходу. Дверь захлопнулась, в коридоре кто-то захихикал. Немного поерзав на постели, фокс все же спустила ноги на пол и поежилась — мерзкий холодок защекотал ее нежные пяточки.

Вскочив, Тома быстро-быстро бросилась в душ и включила воду погорячее. Затем врубила ледяную. Бррр! Кайф…

Блин, вот они, эти противные книжечки из кабинета его благородия! И не сказать, что такие сны ей не нравились, только… Он же человек, Тома! Один из тех, кто мучил вас с братом почти все вашу жизнь!

Но он другой… Да и пусть у него нет хвоста и волосы только на голове, но он такой решительный и руки у него такие сильные. Не такие сильные как у фоксов, но все же…

А глаза, голос… Ох, как он иногда шептал что-то себе под нос, думая, что никто ничего не замечает…

Тома вздохнула. Ладно, еще минуту контрастного душа и на выход. Завтрак сам себя не приготовит.

Она еще в родной деревне привыкла просыпалась раньше всех, чтобы успеть наготовить на целых двенадцать ртов, а у шести из них еще приходилось вычесывать блох. В усадьбе же народу не так много — один Яр, Лиза да Илья, конечно же. Хранительницы тоже, порою, просили делать им человеческую еду, правда, в прошлый раз это закончилось сплошной грязью и бардаком.

Ах, еще Механик… Но он, как правило, жрал одну сгущенку да яичницу с селедкой. Тома никак не могла привыкнуть, что это все взаправду, и гремлин реально живет с ними под одной крышей.

И даже больше — он действительно механик от бога! Как это ни иронично…

Зашлепав по полу, Тома вытерлась, набросила на себя легкий халатик и вдруг почувствовала не себе взгляд. Нет, она привыкла, что за ней следят практически из каждого утюга — все же эта усадьба имела кучу своих «приколов», но не в ванной же!

Оцепенев, она огляделась: по-прежнему никого, однако странное чувство не покидало ее. По спине туда-сюда бегал взвод мурашек. Да какого хрена?!

— Ты! — ткнула она пальцем в стиралку. — А ну пошла отсюда!

Стиралка, однако, смолчала.

Нет, это все нервы! Совсем с ума сходишь в этом местечке… Расчесывая свои длинные рыжие волосы, Тома все же решила воспользоваться советом будильника — подошла к окошку и открыла его.

В ванную ворвался поток прохлады. Хорошо… А птички-то как заливаются…

И снова взгляд. Уже испугавшись до чертиков, Тома хотела было закрыть окно, как вдруг…

— Мама… — пролепетала фокс одними губами, неожиданно для себя разглядев ЕГО за забором.

Огромный. Морда с вылезшей шерстью, под которой слегка поблескивал металл. Зубы как ножи. Глаза как блюдца горят в темноте. И смотрят на нее.

— Винни?..

Следом поднялся такой неистовый вой, что Тома чуть не выпала.

— Сволочь!

Захлопнув окно, она пулей вылетела из ванной. Первой мыслью было срочно найти ружье и пальнуть в эту сволочь, но… где она его найдет?!

Она хотела еще раз глянуть в окно, но тут снова перед глазами всплыла жуткая морда, выглядывающая из леса, и у нее сперло дыхание. Вновь снаружи взвыли и девушка покатилась по ковру.

Может, просто залезть под кровать, как в детстве, и дождаться… Блин, Тома, ты серьезно?