Рыцарь Резервации. Том III

— Неть, — качнула головой маленькая злобная девочка, и перед моими глазами загоралась еще одна пара зрачков.

Пасть на брюхе заскрежетала зубами.

Впервые я увидел эту тварь настолько так близко, и внутри были даже не зубы, а зубья — словно от камнедробилки. Попади туда, и никакая сила тебя оттуда не вытянет…

— Разве тебе самой не любопытно, что за ней? — спросил я, не моргнув и глазом.

— Неть! Дядя плохой. Дяде атата!

Щелк! — и открылась третья пара глаз. Они становились все краснее, а затем огромная фигура встала на задние лапы. Пасть в брюхе широко раскрылась, изнутри проскрипело угрожающее рычание. Хвосты со всего маху грохнули по полу.

— Илья… — заохали со всех сторон, но я продолжал улыбаться девочке Рен.

— Не надо дяде атата, Рен! — сказал я решительно и протянул девочке ладонь. — Возьми меня за руку, дорогая. Нечего сидеть в подвале. Тут сыро, грязно и темно, совсем плохо для такой красавицы, как ты. Пойдем лучше в гостиную, посидишь с сестрами и выпьешь чаю. Тома приготовишь Рен пирог?

Я поглядел на фокс, которая, выпучив глаза, снова висела на проводах. Не смея и слова проронить от страха, она быстро закивала. Лоб весь сверкал от пота.

Думаю, в следующий раз ее в этот подвал под дулом пистолета не заведешь.

— Вот видишь, — наклонил я голову и добродушно улыбнулся. — Лисичка тебя накормит. Любишь шоколад?

Но Рен-девочка не сделала и шагу ни ко мне, ни к хранительницам, ни тем более к Томе. Стояла, вжавшись в угол, и сверлила меня озлобленным взглядом. На миг там что-то потеплело, но затем глазки снова сузились.

Пес-автомат заскрипел. Зубья внутри защелкали и начали медленно вращаться.

— Илья… — заикнулась Метта.

— Спокойно. Не мешай воспитательному процессу. Давай выпускай тяжелую артиллерию.

Шпилька тут же выступила вперед и, закрутив колечком хвост, приблизилась к девочке. При виде кошечки, мягким шажками, подбирающейся все ближе, личико Рен немного расслабилось. Зубья пса замедлились.

Топ-топ, и Шпилька подошла к ней вплотную. Затем понюхала босые ножки и ткнулась в нее мордочкой. И вот ладошка Рен медленно медленно опустилась на ушки Шпильки, та заурчала, а на сером личике бедной девочки проступила тень улыбки.

Я буквально спиной ощутил, как все выдохнули. Зубья пса остановились, однако весь набор глаз продолжал гореть злобой.

Присев на задние лапки, Шпилька оперлась на грязное платьице Рен. Та хихикнула и неловко обняла кошечку. Понюхав ее, Шпилька лизнула малышку в нос. Поморщившись, она захихикала.

— Ооох, — прошелся вздох умиления по рядам хранительниц. Я тоже немного расслабился:

— Так… А теперь…

Но не тут-то было. Глаза сверкнули и стальной взгляд девочки вновь поднялся ко мне.

— Нельзя, — прошептала Рен замогильным голосом. — Дядя чужой. Нельзя пускать чужих! Нельзя выходить из угла. Папочка расстроится!

— Папочка? Я — твой новый папочка, Рен. А прошлого давным-давно нет. Иначе как же твои сестренки осмелились помочь мне открыть эту дверь?

Хранительницы закивали и девочка немного растерялась.

— Ну же, — поманил я ее, — выходи из угла. Это папочка тебя сюда поставил?

— Д… дя. Рен плохая. Рен должна стоять в углу.

Я всмотрелся в этот угол. Весь сырой, в паутине, а зимой поди еще и промерзает. И в нем эта малышка простояла… сколько лет?

— Даже предполагать не буду, — поежилась Метта. — Бедняжка…

Сделав аккуратный шаг, я протянул руки к малышке. Отпустив Шпильку, та только сильнее вжалась в угол. Рен-автомат заклекотал. Зубья вновь начали раскручиваться.

— Никаких больше углов и подвалов, — сказал я, немного приблизившись. Теперь пес рычал у меня за спиной. — Я отменяю распоряжение Онегина. Слышишь? Никаких больше углов.

— Никто не может отменять распоряжения хозяина! — раздался одинокий вскрик, хранительницы заерзали.

Я вздрогнул, но к счастью пес не двинулся с места. Хрен знает, кто это такой умный, но из коридора быстро застучали удаляющиеся шаги. Зараза…

— Сен… — вздохнула Мио. — Все одно и то же…

— Рен, тебе нечего бояться, — сказал я, не опуская рук. — Сейчас мы откроем дверцу, а ты пойдешь наверх. Тебе же нравилось наверху?

— … дя.

— Вот-вот, а сюда больше спускаться не будем. Закроем подвал на большой-большой замок.

— Как? — округлились ее глаза. — Как же дверка?

— Ее посторожит кто-нибудь другой. Или вообще никто. Может быть, я сам посторожу. Твоя задача сейчас это дать нам ключ… или нет, лучше сама вставь его во-о-он в ту дырочку!

Рен еще колебалась, но вновь в дело вступила тяжелая артиллерия — Шпилька ткнулась в нее мордочкой, а затем обвила хвостом ей ножки. Наконец оттаяв, девочка положила руки кошке на спинку. Шпилька наклонилась и хихикающая Рен оседлала ее.

Никто не проронил ни единого звука.

Немного погодя мурчащая кошечка с Рен на спине вышла из угла. На миг оробев, девочка оглянулась, но в последний момент вжалась в шкуру Шпильки. Ее плечики затряслись.

— Какая милота… — всхлипнула Метта. — А вы у нас педагог, Илья…

Кошечка удалялась все дальше от злополучного угла, а девочка дрожала все сильнее. Вдруг она снова глянула себе за спину. И спасибо Ги — аккуратно обойдя Шпильку, автоматесса закрыла собой этот грязный угол. Рен снова вжалась в Шпильку.

— Победа! — запрыгала Метта.

Я оглянулся и увидел перед собой распахнутую пасть пса-автомата — сотни и сотни зубьев, больших и маленьких, ну точно камнедробилка. Если такая молотильня вцепится в тебя, сотрет в порошок секунд за пять, если не меньше.

Вот к этой пасти и подвела Шпилька малышку Рен. Затем аккуратно приподнялась и вместе с девочкой юркнула псу-автомату прямо в глотку.

Щелк! — и едва хвост шпильки исчез внутри, как челюсти сомкнулись.

По подвалу удивленный вскрик и к псу прыгнула осмелевшая Тома.

— Спокойно, — сказал я, хватая фокс за руки. — Все под контролем.

Где-то с минуту ничего не происходило. Наконец пес снова открыл глаза — на месте россыпи красных точек зажглись голубые огни. Приподнявшись на лапы, псина взмахнула пучком своих железных хвостов и медленно повернулась к двери. Хранительницы разошлись кто куда, а Тома крепче вжалась мне в рубашку.