Рыцарь Резервации. Том III

Небо было голубым-голубым. Возможно, даже слишком.

Да, отчего-то я совсем не ожидал, что здесь нас ждет такая цветущая красота… И да, голова все больше начинала кружиться.

— Это ничего, — отозвалась Метта. — Скоро пройдет. Организм адаптируется к изменению гравитации.

— Гравитаци?!

— Да. Она тут меняется постоянно — либо в большую, либо в меньшую сторону. Забыли тренировки в Комнате на этих постоянно дергающихся платформах? Ваш вестибулярный аппарат должен быть просто железным.

— Что-то разницы я не чую…

— А зря. Любого «обычного» человека уже выворачивало бы наизнанку… Видите, как двигается солнце?

И она показала на желтый кругляшок в небе. Настроив на шлеме затемнение стекол, я посмотрел прямо на солнце. И он… двигался. Медленно, но все же.

— Обычно движение солнца незаметно невооруженным глазом, — пояснила Метта. — Но здесь все не так, как на Земле.

Тут и Рух вышла из-за деревьев. На голове хранительницы лежал цветочный венок.

— Это мне напоминает давно минувшие дни, — сказала она, когда мы с Аки поравнялись с ней. — Не могу припомнить точно, но как будто…

— Так выглядела Земля до Гигантомахии? — спросил я, оглядываясь.

Рух молча кивнула.

— То есть это прошлое? — спросила Аки.

— И да, и нет, — пожала плечами Рух. — Как думаешь, а лес, в котором стоит усадьба — это прошлое или настоящее?

— Конечно, настоящее!

— Но ведь он выглядел также и в прошлом? Деревья рождались и умирали, а лес оставался. Представь, что за триста лет, в нем сменилось девяносто процентов деревьев, но не одномоментно, год за годом… Этот все тот же лес, или уже другой?

— Ааа…

— Ладно, хватит философствовать, — сказал я. — Давайте уже возвращаться. Еще не хватало наткнуться на какое-нибудь чу… Тихо!

Вдруг в кустах что-то хрустнуло и зашипело. Я пригляделся, и вдруг увидел в траве человеческий череп. Сверкнул красный огонек, и зубастый рот черепа раскрылся.

Тут меня схватили за плечо и толкнули. Земля закружилась, грохнуло, и мы с Аки покатились в траву. Это что, у него во рту ствол?!

Зашелестело, а затем под треск ломающихся веток нечто блестящее пролетело над нами.

Щелк! — и зубы оскаленного черепа едва разминулись с рукой Рух. Взметнувшись, хвост оплел ее по рукам и ногам. Миг спустя она упала в траву.

Перекатившись, я вскочил на ноги, и меч сверкнул в моей руке. Через секунду шелестело уже повсюду, а затем кусты взорвались от ураганной стрельбы. Мы с Аки прыгнули за дерево. Щепки полетели в разные стороны.

Пальба стихла также быстро, как и началась, и вдруг к нам выползло целое семейство юдо-змей, вместо морды у которых были черепушки. Меж зубов у каждой дымился ствол, во лбу горела геометрика.

— Метта…

— Вся энергия в деле! Не зевай!

Пальнув по нам еще пару раз, змеюки бросились в атаку. Вспыхнувший меч взвыл в накаляющимся воздухе. Встав спина к спине, мы с Аки рубили тварей одну за другой. Головы разлетались как яблоки, но пальба не стихала.

Еще пара прыжков с линии огня, и мы с Аки уже были все в росе. Пули все свистели, а юдо-змей становилось только больше. К счастью с меткостью у этих тварей были проблемы.

В траве, куда упала Рух, все скрипел металл и раздавались одиночные выстрелы. Вдруг показалась рука, державшая тварь за горло. Щелк-щелк! — дрожала пушка в черепе. Пусто.

Вдруг все заволокло тенью, и нечто крылатое рухнуло прямо на нас. Мы с Аки снова полетели наземь, а в небе ухе хлопали крыльями — в щупальцах чуда дергалась и хранительница, и терзающий ее юдо-змей.

Скрипнув зубами, я поднялся, и тут твари посыпались уже сверху — на деревьях их было пятеро. Опять пальба.

Схватка кипела еще несколько горячих секунд, и вскоре последняя тварь испустила дух. Наверху тоже было жарко — в воздухе со юдо-змеем билась крылатая бестия, а между ними застряла Рух. Она пыталась побороть обоих.

Крылья работали, выше и выше — они улетели уже метров на сорок…

— Илья, мы можем… — заикнулась Метта, но я уже поднял одну из дохлых змей.

Геометрики во лбу уже не было, а вот ствол во рту еще как. Надеюсь, и патроны еще остались.

Едва она оказался у меня в руке, как геометрика мигнула, а хвост закрутился у меня на предплечье. Щелк! — и челюсти сомкнулись прямо у меня перед лицом.

Вот зараза!

Сбив череп ударом сапога, я положил импровизированную винтовку на сгиб локтя и нащупал на «шее» спуск. Затем прицелился — насколько это было возможным — и…

Сука, солнце! А их уже трудновато отделить одну от другой, слишком далеко…

— Я помогу, — сказала Метта, и затенение убрало все блики, руки полностью перестали дрожать. Дыхание пропало.

Бах! — отдачей меня едва не повалило в траву. Теперь понятно, почему эти твари так мажут…

— Попал! — запрыгала вокруг Метта, и я увидел как вся троица летит. вниз. Рух вместе со змеюкой болтало в воздухе, а летунья вспарывала высоту как пикирующий бомбардировщик. Вокруг ее башки блестели капли крови.

Наконец, содрав с себя змеюку, Рух расправила руки — плащ за ее вмиг расправился в разные стороны.

Хлоп! — и он натянулся как парус. Два паруса!

— Это… — охнула Аки, — и вправду крылья?!

Падение Рух замедлилось. Извернувшись в воздухе, она пролетела прямо у нас над головами, аки белка-летун, и пропала среди деревьев. Хлоп! — и на землю плюхнулась юдо-змеюка. За ней рухнул и летающий чуд. Вблизи он напоминал кальмара с крыльями. К счастью, дохлого.

Махнув Аки, я бросился вдогонку Рух. Из кустов, постреливая в нас, выскакивали новые змеи, но я отмахивался от них играючи. Скоро мы вышли на полянку и, подняв головы вверх, увидели Рух. Зацепившись за ветку, она покачивалась на высоте метров в десять.

В ее груди я разглядел три пулевых отверстия. Еще одно сверкало прямо поцентру лба — но они хранительницу, похоже, особо не парили.

— Разучилась… — всхлипнула Рух, безвольно размахивая руками. — Совсем разучилась летать…

— Ты в порядке? Подожди, сейчас мы тебя снимем.

— Не надо, Илья Тимофеевич, я слышу как трещит ветка. Не стойте подо мной, а не то…

Хрясь! — и хранительница полетела к земле. На этот раз не так красиво, как минуту назад.

Шлепнувшись, она раскинула руки. И затихла.