Рыцари комариного писка

Офицер спецслужбы сделал паузу и, теперь уже просто актерскую, не ожидая реакции. Продержав эту паузу несколько секунд, он заключил:

– Я вижу, Артуро, что тебе ясна суть дела. Но, чтобы взаимопонимание стало заметно, предлагаю тебе искренне, по-дружески пожать руку твоему новому старшему коллеге: Элоизе… Элоиза! Протяни руку Артуро.

– С удовольствием! – ответила она, протянула руку, и Артуро пришлось ее пожать.

– Отлично!
– заключил Гилермо, и встал из-за стола, - Я рад, что ваша команда начала совместную работу. Жду от вас результатов. И кстати, Артуро, ты, конечно, понял, что разговор был секретный. Никому не говори, не подвергай товарищей опасности.

…

Конечно, на войне бывают несчастные случаи. Иногда это случайность, но иногда - не случайность. В этом жизнь на войне похожа на жизнь в фавелах. Каждый, кто вырос в фавелах, приблизительно знает, что делать, если попал в историю, и тебе «прикрутили фитилек», угрожая расправой над твоими товарищами…

…После отбоя, выждав, пока все уснут, Артуро, тихонько разбудил Хиларио и Овидо, жестами показал, что надо бы одеться, и выйти покурить и пошептаться на открытом воздухе. На перекуре он, вкратце, изложил им суть разговора с офицером Гилермо и с «Мангустой». В финале (чтобы поставить точки над «i»), Артуро резюмировал.

– Вот, братишки, так этот гребаный особист меня прижал, и я, вроде как, ссучился.

– Да уж, - произнес Хиларио, - здесь теперь толпа 17-летних молокососов, задуренных пропагандой. Любой из них по приказу особиста всадит пулю в спину Овидо или мне.

– Ты всерьез что ли? – удивился Овидо.

– А ты, - предложил Хиларио, - загляни в одуревшие глаза этого молодняка.

– Вообще-то да… - и Овидо почесал в затылке, - …Что делать-то, братишки?

– Не «что», а «когда» и «как», – поправил Хиларио.

– Я не врубился, - сказал Артуро.

– А я сейчас объясню. Во-первых: делать надо прямо сегодня ночью. Потому что если тормозить до завтра, то она прижмет тебя, и ссучит совсем. Например, скажет: давай-ка сфотографируемся вдвоем на фоне БТР, ты это зальешь себе на блог, и напишешь: мы с Мангустой гасим полпотовцев и спасаем Латинскую Америку. Присоединяйся, друг!

– Тогда я в говне, - мрачно пробурчал Артуро.

– Вот! – Хиларио подвигал пальцами, и повторил, - Надо делать сегодня ночью.

– Что делать-то? – спросил Овидо.

– Каждый свое, - сказал Хиларио, - Ты, Артуро, двигай к южному краю, где сгоревший амбар. Там спуск к реке у опор разбитого моста. С вышки не видно, прожектора туда не добивают, я проверял. И, как спустишься, уходи вниз по реке до Мертвой сельвы. Луна сегодня светит, и небо ясное. Ты уж не потеряешься. Там спрячься за валуном, который нависает над главным руслом. Мы его видели с крыши пакгауза. Помнишь?

– Да, видели. И что дальше?

– Дальше жди меня. Если я за три часа не приду, то, значит, не получилось, иди назад.

– Так. А если меня караул засечет на выходе или на входе?

– А не проблема. Скажи: я видел, вроде, силуэт секретного полпотовского истребителя. Может, он упал в болоте, разведка-то приз большой обещала, если кто найдет.

– Сойдет, - решил Артуро.

– Тогда иди, давай. Время не ждет.

Артуро кивнул и, по возможности, бесшумно ступая, двинулся к южному валу позиции батальона. Подождал, пока станет ясно, что Артуро без проблем миновал караульных, Хиларио, повернулся к Овидо.

– Теперь ты. Иди к этой ссученной, разбуди, скажи, что Хиларио слово имеет, и ждет на улице. Слово про то, куда Артуро пошел. И пусть смартфон возьмет, чтоб снять видео. Покажешь ей, что койка Артуро пустая, что его шмоток нет, и винтовки тоже.

– Эй, погоди! – возмутился Овидо, - Это ж мы подставим Артуро.

– Не подставим, - сказал Хиларио, - слушай дальше. Она выйдет, дальше мое дело. А ты возвращайся в койку, будто все ОК. А если будут спрашивать, то скажи: секретное дело нарисовалось, ты не в курсе какое, но днем ради этого особист приезжал, вроде.

– Эй, Хиларио, что ты такое затеял?

– Поздно базарить, Овидо, ведь Артуро уже вдоль реки идет. Давай, буди ссученную.

…

Элоиза Салвиш появилась быстро, подошла к Хиларио и деловито спросила:

– Ну, что ты такое знаешь про Артуро?

– Это не бесплатно, - ответил он, - мне нужно кое-что.

– Да? И что тебе нужно?

– Заморозиться нужно, подперло совсем, - и он провел пальцем по своему горлу.

– Что-что? – не поняла она.

– «Снежок» мне нужен, вот что. Ты врубилась теперь?

– «Снежок»? Кокаин что ли?

– Вот то-то, - он кивнул, - за наперсток я покажу.

– Нет у меня этой дряни, - жестко сказала Элоиза, - денег сколько хочешь?

– Если деньгами, то полтораста баксов, - сказал Хиларио.

– Полтораста баксов? Недорого же ты друга ценишь.

– А ты дай больше, я не против.

– Я дам, сколько ты попросил. Но покажи сначала.

– Ты половину вперед дай, тогда покажу.

– Ладно. Идем. Получишь сейчас свои семьдесят пять. И скажи: далеко ли идти?

– Минут сорок примерно, - ответил он, - это ж за расположением.

– Ах вот даже как? И что Артуро делает там, за расположением?

– Баба туземная, вчера они познакомились, - прошептал Хиларио.

– Так… Туземная баба… За расположением… Ну, идем, покажешь.

…

В призрачном лунном свете, слабо помогающем наблюдению с вышки, однако вполне достаточным, чтобы видеть тропинку перед собой, они успешно выбрались за пределы расположения батальона, и пошли вдоль реки. Хиларио – впереди, Элоиза – позади, на дистанции пять шагов. Вскоре они оказались на заболоченных землях Мертвой сельвы. Хиларио повернулся к своей попутчице, и жестами показал, что надо строго держаться тропинки, а то мало ли, какая трясина может быть. Она кивнула. Двинулись дальше.

Еще через четверть часа они вышли к месту ветвления реки Лахорда на мелкие ручьи. Главное русло тут становилось широким и мелким, а слева от него выпирал из земли огромный валун, край которого нависал над водой. Хиларио снова повернулся к своей попутчице, прижал палец к губам (не шуми), и поманил рукой (встань слева от меня). Элоиза, не задумываясь, выполнила эту бессловесную инструкцию, и тогда Хиларио (успевший незаметно извлечь длинный узкий нож из-за пазухи) плавно, но энергично развернулся против часовой стрелки, ударив лезвием вперед и снизу вверх четко под диафрагму. Не останавливая движение, он с силой повернул нож, а затем выдернул.