Рыцари веры

– Прогулка под луной отменяется. Сегодня с Сашиными родителями на дачу едем, как раз ключи незаметно на место верну, – сообщила я.

– Но потом собираешь вещи и ко мне.

Кирилл слышал разговор и вопросов: куда и зачем не возникло.

– Есть, шеф! – отсалютовала ему чашкой. Сделав последний глоток, отставила её и встала. – Я побежала.

Тут мне пришла в голову одна мысль:

– Кир, дай мне платок. Проверю его воздействие в институте.

– С ума сошла? А если Лебедева увидит браслет?

– Я без браслета его вокруг руки намотаю.

– Нет, слишком опасно. Могут увидеть.

– Да ладно тебе! Тогда в лифчик засуну. Там его точно никто не увидит, кроме тебя, – игриво подмигнула я. Идея взять с собой платок нравилась всё больше и больше. – Обещаю, вечером, собственноручно вернёшь его на место.

Уговаривая, я приблизилась к нему и была схвачена и усажена на мужские колени.

– Ты из меня верёвки вьёшь, – сообщил он. При этом его рука шаловливо накрыла мою грудь и сжала.

– Ты что творишь? – притворно возмутилась в ответ.

– Проверяю место дислокации платка.

– Ки-и-ир, – рассмеялась и поцеловала его, – я опоздаю. Идём, выдашь мне оружие массового воздействия и я побежала.

– Я проведу. С такой ценной вещью тебе нужна охрана.

Живо вспомнилось, как он меня в последний раз провожал и наш поцелуй на площадке.

– Ага, а потом долгие прощания, ты ещё решишь, что никуда не хочешь меня отпускать, мне не захочется никуда идти и как следствие, очередной прогул в институте. И будет у тебя девушка неуч! Превращусь в глупую блонд…

Мне заткнули рот поцелуем.

Глава 16

Два дня пролетели как сон. Я переехала к Кириллу и постепенно обживалась. Приходилось делать над собой усилие, чтобы не выглядеть слишком счастливой, а то Сашка на меня уже подозрительно косилась и ненавязчиво интересовалась как у меня дела с Кристофом. На самом деле испанец мне продыху не давал, звоня или присылая СМС не реже Ольховского, но мне удавалось держать его на расстоянии, ссылаясь на занятость в институте и учеников. Оттягивала решающий разговор с ним до того момента, как скажу всё подруге. Она мне не простит, если Морено узнает об этом первый.

Я пока так и не решилась рассказать Сашке о нас с Кириллом и ждала подходящего момента это сделать. О моём переезде к нему она пока не знала. В то же время подспудно я не хотела, чтобы её ворчание замутнило безоблачное счастье. Ведь отзовись она о нём плохо, и мы точно поругаемся.

К счастью ей было не до меня. Контроль родителей и невозможность поехать к Богдану занимали все её мысли. Вот и сейчас я зашла к ней в гости после института и выслушивала жалобы о том, что на выходных она едет с ними на дачу в Малаховку. Мать была непреклонна, сказав, что раз Саша устроила скандал из-за бабушкиных вещей дома, то пусть помогает ей с их разбором на даче. Я же, слушая это, прятала улыбку от мысли, что мы проведём с Кириллом наши первые совместные выходные, и ненужно будет ей врать о том, почему я не дома, а то за эти дни прецеденты уже были.

– Крис, может, ты с нами поедешь? – нарушил мои радужные планы вопрос Саши. Вот как почувствовала!

От необходимости отвечать избавил телефонный звонок на домашний.

– Да. Узнала, Вера Игнатьевна… Спасибо…

– Кувшинцева? – одними губами спросила я, и Саша утвердительно кивнула.

Известная художница и скульптор. Мы с Сашей посещали все её выставки. Они давно знакомы с Аделаидой Стефановной и встречались в каждый её приезд. Наверное, узнала о смерти.

– Встретиться? – между тем общалась Саша. – Вы в Москве? Проездом? Сегодня…

Саша растерянно посмотрела на меня, а я глазами спросила, в чём дело. Прикрыв трубку рукой, прошептала:

– Встретиться хочет.

И с не очень счастливым лицом продолжила:

– Да… Да, конечно, смогу… Хорошо. До свидания.

– Что? – спросила я, когда подруга положила трубку.

– Не знаю зачем, но хочет увидеться. Поговорить, – тяжко вздохнула Сашка и с надеждой посмотрела на меня: – Поехали со мной, а? Наверняка хочет узнать подробно, что и как случилось, а у меня уже сил нет говорить об этом.

При этом подруга смотрела так жалобно, что я сдалась:

– Ладно, горе моё. Я тебя даже отвезу, но за это ты завтра едешь на дачу без меня и даёшь мне поработать.

– Что, опять занятия? Что-то они у тебя слишком часто.

– Я взяла ещё одного ученика.

Практически и не соврала – с Кириллом мы занимаемся по отдельной программе. Ага, для взрослых! С трудом удержала серьёзное выражение лица. Неожиданная тайна от подруги просто распирала, но Саша вроде ничего не заметила, а после её слов улыбаться перехотелось.

– Это из-за телефона? Между прочим, Кристоф звонил и спрашивал, какую бы модель айфона ты себе хотела.

– Надеюсь, ты сказала, что я от него ничего не приму?

– Сказала, – вздохнула подруга, – что ты у нас принципиальная, и пусть не тратится. Как у вас с ним?

– Никак. Он звонит, но мне не до него. А у вас с Богданом? – поспешила перевести тему.

– Из-за моих только и остаётся, что перезваниваться, сама видишь. Днём он занят делами, а вечерами мне из дома не выйти. Родители считают, раз они приехали ненадолго, то я должна проводить вечера с ними. Как будто мне пять лет!

– Вот увидишь, не успеют они улететь, как ты заскучаешь без них!

На мою попытку приободрить Саша ответила кислым выражением лица, но спорить не стала.

– Мы во сколько встречаемся? Где? – Подруга ответила, а я полезла смотреть пробки, заодно набросав сообщение Кириллу, что сегодня буду поздно.

Вера Игнатьевна как всегда выглядела безукоризненно. Что-что, а чувствовались у них с Аделаидой Стефановной общие корни и порода. Мать художницы по происхождению тоже была француженкой, но жили они в Риге. Отец был известным архитектором, а вот их дочь прославилась ещё в советские времена, став популярной и заработав много побед в конкурсах. Наверное, именно тогда они с Сашиной бабушкой и подружились.

Художница никак не выдала своего удивления из-за того, что мы пришли вдвоём. Пока мы присаживались за стол, я старательно отводила взгляд от её изувеченных артритом пальцев. Обычно она носила перчатки, скрывая следы болезни, но сегодня была без них и я с сожалением отметила, что болезнь прогрессирует.

Она извинилась, что нарушила наши планы и настояла в качестве компенсации угостить нас ужином. Пока ждали заказ и ели, говорили на общие темы, обсудили недавно состоявшуюся выставку в Германии, из-за которой Вера Игнатьевна не смогла приехать на похороны и очень сожалела. Лишь потом Саша попросила меня рассказать о случившемся, сославшись на то, что ей тяжело говорить об этом.