Рыцарские грезы

— Значит, ты хочешь, чтобы я вернулся в свою книгу?

Она выглядела растерянной.

— Нет… Да… Не знаю. Честно, я не представляю, что мне с тобой делать.

— А что ты хочешь со мной сделать?

Тарин сглотнула. Голову заполнили восхитительно-греховные и совершенно неуместные в общественном месте мысли.

— Не знаю, Хок, — ответила она честно.

— Тогда притворись, что я здесь всего на семь дней. Сделай вид, будто тебе к концу недели больше не придется видеться со мной. Я просто вернусь туда, откуда пришел. Что бы ты в этом случае со мной сделала?

Она задумчиво улыбнулась.

— Не уверена.

— Подари мне семь дней своего времени, леди Тарин. Всего семь. И клянусь, что если ты больше не захочешь иметь со мной дело, я навсегда покину тебя и вернусь в книгу, чтобы жениться на Алиноре.

Тарин закусила губу от столь заманчивой идеи. Великолепный мужчина на семь дней, который не разобьет ей сердце. Эстер права, это именно то, что доктор прописал.

— Тогда договорились. Семь дней.

Отойдя от него, она отправилась за обувью, а потом вывела его из магазина и на машине отвезла к себе домой.

Так странно, что Хок появился сразу после измены Роба и, все же, ей и правда понравилось находиться в его компании. Хок окружил ее заботой и сдувал пылинки, как не один мужчина до него.

Он не отходил от нее весь день, изо всех сил помогал готовить ужин, хотя, в действительности не знал, как сделать самое элементарное. Даже электронный консервный нож привел его в замешательство.

Сначала он решил, что открывалка одержима, и попытался ее убить большой ложкой. В конце концов, Тарин убедила его, что нож не бесовское орудие и показала, как им пользоваться.

Тарин нахмурилась, пытаясь открыть крышку на банке томатного соуса.

— Моя леди, позволь помочь тебе.

Она протянула Хоку соус, и тот с легкостью открыл баночку.

— Спасибо, — сказала она, забрав соус. С ним определенно здорово.

Хок наклонил голову, а потом подошел к плите, чтобы поближе рассмотреть конфорки.

— Нет огня, а жар идет.

— Это электричество.

Он повернулся и посмотрел на нее.

— Электричество?

Тарин попыталась объяснить происхождение электроэнергии, но осознала, что сама не до конца все понимает.

— Это волшебство, — наконец пояснила она. Крутые чары.

— Больше похожие на горячие, чем крутые, — сказал он, переставляя кастрюли. — У тебя здесь самый замечательный мир, леди Тарин.

— Это не книга, а реальность.

Его весьма озадачили ее слова.

— Нет, миледи. Я персонаж, как и ты. Наш мир — книга, написанная кем-то, даже когда мы разговариваем. Каждое наше действие и слова тщательно прописаны.

— Нет, — возразила она и подошла к книжному шкафу и достала книгу в мягкой обложке. — Вот книги, а это реальность. Мы не в книге, а в моем доме.

— Ты уверена, Тарин? Откуда ты знаешь, что это не книга и мы с тобой не обычные марионетки, подчиняющиеся чужим капризам?

— Поскольку я настоящий человек из плоти и крови, и мной никто не управляет, кроме меня самой.

— И если бы ты меня спросила, я бы ответил точно так же. Так откуда тебе знать, что это правда?

Его слова звучали до жути логично, отчего Тарин стало неуютно.

— Давай не будем об этом, ладно? А то я начинаю себя чувствовать, как те люди из «Сумеречной зоны», застрявшие в ловушке игрушечного городка на потеху гигантского ребенка. — Она вздрогнула, а потом замерла. — Если это книга, тогда почему здесь все такое четкое и ясное? Яркие цвета, бесконечность мира.

— В моей книге все точно так же.

Это удивило ее. Тарин думала в вымышленном книжном мире все прерывистое и расплывчатое.

— Правда?

— Угу. На ощупь или вид ничем не отличается. Изменились только декорации.

«А вот это уже звучит жутко».

Он ласково улыбнулся ей.

— Но, откровенно говоря, мне твой мир предпочтительней своего.

— Почему?

Изумрудные глаза полыхнули жаром.

— Потому что в нем ты.

Тарин растаяла от этих слов. Проклятье, этот мужчина временами может быть невероятно очарователен. Что же в нем так будоражит ее кровь? Это какие-то чары?

Она попыталась представить, какого это иметь настоящего современного Хока. Был бы он так ей увлечен? А она так восхищена им? Трудно знать наверняка.

Может это потому, что он герой книги, а не реальный мужчина. Но тогда, что реально? Может что-то подталкивает ее испытывать подобные эмоции? То, что она не может увидеть, попробовать, прикоснуться, обнять и услышать? Если это так, тогда Хок столь же реален как Роб.

И эта мысль напугала ее.

Закончив с готовкой, она протянула ему тарелку с пастой и повела в столовую ужинать. Оказалось это легче сказать, чем сделать. Хок не знал, как пользоваться вилкой.

Он смотрел на прибор так словно тот инопланетного происхождения.

— Разве у вас нет вилок? — поинтересовалась она.

— Нет, миледи. Никогда раньше мне не доводилось видеть ничего подобного.

— О… — Тарин взяла вилку и показала ему как «волосы ангела» накрутить на зубцы. Хок попытался поднести их ко рту, но паста соскользнула с вилки на колени.

Тарин сдерживая смех, потянулась помочь ему, но в ту секунду как прикоснулась к нему, поняла, что совершила ошибку, Хок был сильно возбужден. Его глаза полыхнули, когда он резко выдохнул через сжатые зубы.

Откашлявшись, Хок поднялся и отошел от нее. Спагетти шлепнулись на пол.

— Прости меня, миледи, — сказал он, наклонившись, чтобы убрать за собой. — Я не хотел оскорбить тебя.

— Каким образом?

— Моим э… неблагопристойным поведением. Я понимаю, что ты истинная благочестивая леди и посему прошу прощения, если коим образом смутил тебя.

Его смущение это единственное, что вызвало у нее неловкость.

— Все хорошо, — заверила она, помогая ему убрать пол. — Ты меня не обидел.

Он замер и посмотрел на нее.

— Нет?

Она покачала головой.

— На самом деле, я польщена.

Спархок вглядывался ей в лицо, пытаясь понять истину, зеленые глаза потемнели.

— Польщена?

— Угу, — ответила она на его родном языке. Тарин подошла к нему почти вплотную. Она видела на его красивом лице выражение страсти. Сильную потребность в ней. Ту, что терзали ее. Горячая и всепоглощающая потребность. И единственное ее желание — запустить пальчики в стоящего рядом мужчину.