Рыночная цена счастья

– Уважаемый Олег Юрьевич!

С глубоким прискорбием сообщаем Вам страшную весть. Ваши родители, отец, Жуков Юрий Павлович, полковник Советской Армии, заместитель командира части по политической работе; мать, Жукова Зоя

Федоровна, учительница математики средней школы N36 города

Иркутска-2 и Ваш брат, Михаил Юрьевич Жуков вместе со своей молодой супругой, Татьяной Павловной и еще с 42-мя жителями города погибли

03 июля 1987 года при несчастном случае на реке Ангара.

Похороны состоятся 06 июля 1987 года на восточном городском кладбище. Проща-ние с телами погибших в центральном зале городского доме культуры имени Орджони-никидзе с 25-го июня,. с 10-ти часов

Примите наши самые искренние соболезнования. Скорбим и плачем вместе с Вами…

Командир в/ч N356 742 полковник В.Т.Зарудный

Начальник 25-го отделения милиции города Иркутска, подполковник А.П. Типакин.

Обе подписи были заверены гербовыми печатями. А в левом верхнем углу стоял ре-гистрационный номер и дата регистрации – 04-го июля

1987 года..

У Олега подкосились ноги и стало холодно в груди. Он слишком уж хорошо знал, что такое есть воды Ангары. Его детство прошло на берегу этой великой реки. И они в детстве во всю купались в ее водах. Хотя, купались – это громко сказано. В Ангаре, дейст-виительно, купаться было невозможно. Но это для нормальных людей. А что тут говорить о мальчишках?! Для них то, что нельзя – как раз и можно. Даже – нужно. И нужно обяза-тельно. И они, ребятишки Мркутска-2, дети рабочих, ИТР-овцев и военнослужащих это-го города все летние дни проводили на берегу Ангары. Брали с собой по куску хлеба, зна-менитого Иркутского калача, этой своеобразной, большой-пребольшой Сибирской баран-ки диаметром сантиметров тридцать, с внутренним отверстием сантиметров в двадцать, удивительно мягкого и вкусного, серого, с корочкой хлеба.

А к хлебу брали еще немножко соли, завернутой в газету, иногда одну, две вареные картофелины с огурцом и – на це-лый день в самое лоно природы. Правда, выполнив с утра предварительно все материнс-кие наказы по хозяйству. То-есть, прополоть сорняки в огороде, натаскать воды в бочки для поливки огорода и _естественно, полить сначала этот огород утренней поливкой. За-тем поесть и – на все четыре стороны.

Точнее – в одну только сторону – на Ангару. И до самого вечера. До ужина и до вечерней поливки.

Они жили в одноэтажном бревенчатом доме, где отец имел ведомственную квартиру от воинской части. Квартира была хорошая, трехкомнатная и располагалась рядом с такой же квартирой начальника воинской части. В одном доме. А дом этот,. как и десяток таких же еще от воинских частей, расположенных в пригороде Иркутска-2, отапливались цент-рализованно от небольшой автономной воинской котельной и были оборудованы, тоже централизованной канализационной системой.

К дому примыкал небольшой приусадебный участок, больше похожий на огород, но с кустами крыжовника, малины, смородины, вишни, черемухи и даже несколькими де-ревьями сибирских яблонь, так называемой ранеток, маленьких темно -красных яблочек, жестких и кислых прекислых, но после морозов – очень даже сладких. На приусадеб-ном участке сажали картошку, огурцы, помидоры и еще кое-какую огородную мело-чевку, необходимую для повседневной полугородской, полу сельской жизни, так харак-терной для провинциальных небольших городов тогдашнего Союза.

Но кроме этого огорода у них, как и у других семейных военнослужащих, был еще земельный участок за городом, где сажали картошку на весь год. Участок вроде бы не-большой, всего десять соток, но картошки с него собирали всегда помногу, до пятнадцати мешков. И ее вполне хваталои на еду, и на последующую летнюю посадку, которая всегда проходила здесь во второй половине мая. И ничего, картошка вполне успевала созреть, ее убирали обычно в середине сентября. Причем, сажали картошку только свою, местную, так называемую, "сибирку". Она имела кожуру красноватого цвета, при варке становилась рассыпчатой, была необыкновенно вкусной и хорошо сохранялась в погребе.

А погреб, или, по местному, "подпол" у них был прямо под домом.

Большой, прос-торный, сухой, чистый и неплохо оборудованный. Он состоял из трех взаимосвязанных между собой отделений. В одном хранился картофель на больших стеллажах с выдвижны-ми, на колесиках, полками, куда картофель ссыпали тонкими однорядными слоями.

Кар-тофель хорошо проветривался и никогда не портился. В другом отделении стояли бочки с солениями. Бочка с капустой, бочка с огурцами, бочка с помидорами, бочка с соленым и копченым салом и бочка с домашним, плодово ягодным вином, которое делала мать из смеси ранеток, вишен и черемухи. Вино получалось густым, терпким, какого-то полупро-зрачного, темно -вишневого цвета и довольно крепким градусов двадцать, не меньше. Отец любил за ужином выпить стакан другой этого напитка. Всегда при этом хвалил мать и потихонечку пьянел прямо на глазах. Но запьянев, не выступал, не буянил, а потихонеч-ку вставал и уходил в свою спальню, где ложился на диван и обычно засыпал..

Ну, а третье отделение было особенное. Оно предназначалось для изделий собст-венного домашнего консервирования. Мать консервировала много чего. И варенье, и гри-бы, и мясную тушенку, и холодец и даже что-то типа фарша вареной колбасы заливала в банки.. Не говоря уже о маленьких и аккуратненьких, прямо на подбор, огурчиках, поми-дорчиках и даже местных кулинарных достопримечательностях в виде маринованной че-ремши и "саранки".

Варенье варилось только из таежных ягод. Из лесной клубники, смородины, мали-ны, брусники и яблок-ранеток Ягод всегда собирали помногу. Собирали в тайге.. В тече-нии лета, как только подходило время сбора тех или иных ягод, отец брал в своей воинс-кой части армейский вездеход с брезентовым верхом, пару солдат, Олега с братом, ружья с патронташами, армейскую же небольшую палатку, спальные мешки и уезжали из города в тайгу. Уезжали далеко, километров за сто от города. И надолго. Не меньше, чем на неде-лю. И брали с собой большие армейские деревянные ящики с откидными крышками. И еще обязательно – пару мешков с сахаром. В ящики клали ягоду и пересыпали сахаром, чтобы ягода не закися и не испортилась.

Ведь лето с Восточной Сибири – жаркое, доходит до тридцати с лишним, а ягод в тайге – уйма. Хоть косой коси и в стога укладывай. А еще грибов – море. Так много, что не собирают все подряд, а только самые-самые лучшие. Та-кие. как белые, подосиновики, подберезовики, грузди, маслята. лисички, осенью – опята. Грибы собирали, чистили, мыли, отваривали и закладывали в большие армейские пище-вые баки с герметичной крышкой для дальнейшей, но уже домашней их обработки.

Приезжали они обычно из тайги усталые, закопченные, но довольные и счастливые. И с нагруженным чуть ли не до верху грузовиком. А потом отец брал из части несколько солдат, знакомых хоть чуть-чуть с поварским делом, приводил их домой и отдавал в пол-ное подчинение хозяйки дома. И они под руководством Зинаиды Федоровны начинали готовить всевозможные домашние консервированные "варенья-соленья".

Особенно вкус-ными у матери получались консервированные жаренные грибы. Их жарили или тушили до полной готовности на сливочном масле, а потом горячие складывали прямо в банки. А сверху заливали растопленным сливочным маслом так, чтобы масло полностью покрыва-ло грибы в банке. После чего банку закрывали крышкой. И потом в течении всего года можно было взять такую баночку с грибами, раскрыть ее и бухнуть все ее содержимое на сковородку! И сразу же по квартире поплывет густейший аромат свежесобранных. и то-лько что зажаренных грибов. Аж голова закружится от такой вкуснотищи и живот, дово-льный, заурчит в предвкушении предстоящего вкусового наслаждения. А кроме грибов готовили мясную тушенку из свинины, говядины, баранины, оленины, сонатины, птицы; заливали в банки холодец, делали домашнюю колбасу и конечно же – солили и коптили свиное сало

Откуда, скажете, продукты?! Это же сумасшедшие деньги, если все покупать в мага-зине или на рынке! Да все оттуда же! Из необъятного государственного кармана Здесь всегда было все. Правда не для всех, естественно, но было. И подобное положение дел для некоторых, не рядовых, конечно же, граждан страны очень было удобно и, главное – прос-то! Отец брал в части армейский грузовик и они ехали в какую-нибудь глухую сибирскую деревню подальше от города, прямо к председателю и загружались там по самой полной программе. Причем, покупали там не мясо, как таковое, а целиком животных, прямо на фермах. Свинью там, барана. бычка, птицу в десятках головах а иногда еще, если попро-сить или хотя бы намекнуть – завалят для хороших гостей и оленя, и лося в тайге, и даже самого медведя. Покупали по дешевке, чуть ли не даром, даже не покупали, а меняли по бартеру, сунув председателю колхоза что-нибудь из списанного армейского имущества. Больше всего в таежных деревнях ценились армейские камуфляжные куртки, зимние и летние, брюки такие же и сапоги. Но наиболее ценным считался конечно же – спирт в ка-нистрах и бензин в бочках. За канистру спирта или бочку бензина можно было загрузить машину под самую пре самую завязку…

После отбора животных их забивали, свежевали, разделывали и грузили в машину в специальные армейские холодильные ящики-термостаты. Ведь до города – не близко! А затем сюда же добавляли несколько мешков или корзин с огурцами. помидорами и капус-той. Причем, все отборное, лучшее, на рынке такого не купишь..

И конечно же, на проща-ние – мешок, другой кедровых орехов. В шишках и без них… Естественно, что в качестве гостевого подарка хорошим. людям, посетивших их глухомань и принесшим хоть какое-то разнообразие в их довольно унылую и не слишком радостную жизнь.