Рысюхин, это можно пить?!

— Представьте себе — за прошедшие десять минут я никому свой мобилет продать не успел.

— А другие Рысюхины в городе есть?

— Кроме моей жены ни в городе, ни в Великом княжестве, ни в этом мире других Рысюхиных нет! В конце концов, кто вы такой, и откуда у вас мой контакт?!

— Но ведь Лопухину вы сделали… — собеседник упорно игнорировал мои вопросы. Было большое искушение сбросить вызов — но он же позвонит ещё раз. И ещё. И ещё — пока я, наконец, не объясню ему всё.

— Люди господина Лопухина помогали мне с оформлением патентных заявок на некоторые технические решения, я взамен консультировал их по части практической реализации этих узлов и механизмов. Производством они занимались сами!

— Дааа?! У меня немного другие сведения…

— У вас неточные сведения. У меня нет ни производственной базы, ни работников, ни возможности, ни желания заниматься изготовлением автомобилей!

— То есть, завода нет?

— Есть, даже несколько. Два спиртзавода, пивоварня, торфозавод — вас какой интересует?

— Вот же ёпть… Простите ещё раз. До свидания.

— Прощайте.

Я был не просто злой — почти в бешенстве. Кто-то распространяет мои контакты, без моего ведома, да ещё и какие-то обещания раздаёт от моего имени! Было огромное желание вызвать Лопухина и устроить скандал — Маша и дед совместными усилиями еле-еле меня успокоили. Явно, что утечка пошла не от самого геолога, похвастаться он мог, но выдать без спроса контакт мобилета — точно нет. Однако на следующий день я всё же набрал его и пожаловался на самоуправство кого-то из коллег-геологов. Тот долго извинялся и обещал принять меры. Не знаю, сделал что-то Кирилл Анатольевич, или само так получилось — но больше мне никто подобными звонками не досаждал.

За октябрь внезапно раскупили весь дополнительный тираж моей пластинки, которая до этого продавалась неплохо, но не более того. Узнал от Маши и Ульяны, которые получили свои восемьдесят и сорок тысяч полностью. Но дополнительные пластинки издатель печатать пока не хотел, собираясь взять паузу и посмотреть на наличие спроса.

Довели мы и новую песню, записали студийную «мягкую» пластинку в шести экземплярах и… положили на полку. Я не звезда мирового или имперского уровня, чтобы выпускать пластинку с одной, да ещё и новой, не проверенной, песней — самая первая не в счёт, там издатель на свой страх и риск издавал малым тиражом по просьбе и под гарантии профессора Лебединского, а также под его имя на обложке, поскольку как раз Валериан Елизарьевич той самой имперской звездой и был. Возможно, к осени сделаем новую сборку, добавив к «Вальсу» свежую «Что такое осень» и что-нибудь ещё, обсуждалось несколько вариантов.

Дважды за это время встречался в городе с четой Неясытевых и один раз был приглашён в гости, куда явился с целой коллекцией изнаночной рыбы и предложением поучаствовать в строительстве рыбацкого посёлка на изнанке. С моей стороны — сама изнанка и инфраструктура, с их — специалисты и сеть сбыта. Обещали подумать. Ещё выяснилось, что новую должность, которая давала право на следующий классный чин и которую Неясытев старший считал уже своей примеряли к себе ещё двое, и там бурлили те ещё страсти. Сам Харитон Дорофеевич, конечно же, со мной не откровенничал, но вот Ульяна, регулярно приезжавшая в гости, не только пересказывала новости, но и участвовала в обсуждениях. Мы пришли к выводу, что все странности, которые не укладывались в сценарий принуждения Ули к браку с «покровителем» старшего брата хорошо объяснялись интригами вокруг должности её отца. Дискредитировать отца через уничтожение репутации детей — вполне рабочая схема, особенно если речь о претенденте на руководящую должность. Но это всё домыслы, однако при последней встрече старший Неясытев был уже спокоен и уверен в скором повышении, да и слухи про Ульяну с Артуром сошли на нет. Может быть, и совпадение, но мне не верится.

Дружина была сформирована, численность пока составляла тридцать семь человек, плюс командир, плюс «гарнизон Викентьевки» из Клима и трёх шоферов, ездящих в дальние поездки. Туда же зачислили, чтобы дать возможность легально вооружится, трёх человек из числа работников песчаного карьера и торфяного разреза. Они проводили время на отшибе, вдали от села, и в случае чего шансы добежать до убежища имели весьма незначительные. Подумав, распорядился сделать отдельное укреплённое помещение под гаражом для техники, который также перестраивался из кое-как обшитого горбылём балагана в нормальное, крепкое строение. Клим с Владом, набравшись наглости, оформили поездки принятых в дружину шоферов как «патрулирование прилегающей местности» и, к моему изумлению, эта афера прошла через все инстанции, как маслом смазанная. Или я чего-то не понимаю, или проверяющие чего-то не поняли — увидим позже.

При проверке дружинников жандармами у троих в прошлом выявились «грешки», которые заставили отказаться от их найма, а одного кандидата и вовсе увезли в наручниках! Оказалось — грабитель-рецидивист, который хотел таким образов отсидеться после очередного налёта и перезимовать в тепле, а по весне — удрать с оружием. Банда успела наворотить достаточно, чтобы её поимку передали от полиции жандармом, тем более, что в её составе был одарённый школы Иллюзии, а это уже прямая сфера ответственности четвёртого отделения. Те, кто рекомендовали этого кандидата тоже получили свою порцию «пряников», в том числе — и от жандармов. А мы с господином отставным поручиком лишний раз поблагодарили богов и порадовались тому, что затеяли такую проверку.

Тем не менее, дружина была сформирована и уже дублировала наёмников в их службе. С главой наёмного отряда мы расходились взаимно довольные друг другом: я был доволен, что они закрыли мою проблему с охраной изнанки, бойцы радовались передышке, возможности восстановиться и подзаработать без особого риска.

Кстати, о заработке. Увидев, сколько макров набили на первом уровне студенты, наёмники решили доказать, что они не хуже и попросились на охоту. Я был только рад — осаду змееруков требовалось снимать, иначе выход на первый уровень изнанки терял всякий смысл. Бойцы устроили форменную бойню тварям, за две недели уничтожив около пяти сотен голов и добыв из них двести шестнадцать макров и закрыв потребности артефакторов как минимум Минска, а то и всего Великого княжества. Под конец даже цена на эти камни снизилась в среднем рублей на пятнадцать за штуку, вынудив добытчиков придержать часть трофеев. Но даже так — мои пятнадцать процентов составили больше шести тысяч, сами же они получили на руки после всех вычетов и сборов тридцать пять тысяч рублей. Когда напор тварей упал на порядки — наёмники ещё и полосу безопасности сделали: выжгли магически управляемым огнём полосу шириной двадцать метров вокруг купола, а потом ещё и пролили землю специальной алхимией, подавляющей рост растений. Причём отраву выбирали, привозили и использовали они, а оплачивал каштелян.

Военные тоже сделали всё, что хотели. Самое забавное, что на ловлю вожделенных сомов — а выловили их даже не пять, а семь штук — ушло меньше времени, чем на подготовку. Первого, трёхметрового, поймали в первый же выход, попал в сеть вместе с обычной рыбой — кстати, единственный такой беспечный. Остальные мастерски уходили от любых снастей и вытаскивались только «сетью Лоукрафта».

Понтоны я с удовольствием оставил себе. Они, действительно, были уже два года как списаны, но не по причине износа, а как «утерянные на учениях». На самом деле, на те манёвры они уехали только по документам, зато в конце этих игр на свежем воздухе их пытались найти физически, что, разумеется, не удалось. И эти призрачные корыта изрядно осложняли жизнь тыловиков, грозя всяческими карами в случае любой ревизии. Собственно, два «лишних» сома и два трюма обычной рыбы стали моей доплатой за суда в хорошем состоянии и за строительство на берегу лодочного сарая, способного их вместить.

В общем, так вот и прошли почти два месяца. Осталось семь дней до Новогоднего бала и десять до самого Нового года, а у меня ещё половина подарков не готова. Эх, опять работать…

[1] Напомню, рапуха (бел) — жаба. А «жаба» с белорусского переводится как «лягушка», вот такая вот путаница существует.

Глава 2

Даже непривычно как-то, что не нужно с утра пораньше ехать в Буйничи на учёбу! Нет, дел и так хватает, но можно и поспать на час дольше, и проснувшись — не вскакивать, а встать не торопясь, ещё и супругу приласкать немножко. Именно приласкать и именно немножко, ничего другого она утром не позволяет, даже поцеловаться как следует — считает, что с ночи у неё изо рта плохо пахнет, видите ли. И вообще, нужно себя в порядок привести.

С подарками ещё… Работникам моих предприятий — премию выписать, будут рады. Шапочным знакомым — почтовую карточку или от силы письмо с пожеланиями, главное, чтобы рука не отвалилась писать, но она конспектами натренированная. Но есть и те, кому нужно что-то от души вручить. Тут и Ядвига Карловна с Семёнычем, и Лёнька Патрикеев на правах самых старых работников как минимум. И Беляковых четверо уже, и все с семьями. Шуточка деда насчёт того, что эти зайцы (беляки в смысле) размножаются, как кролики, и скоро у меня на участке для них места не останется — грубовата и туповата, но их на самом деле много, благо, близкие отношения далеко не со всеми сложились. Плюс все Мурлыкины, уже привычно.

Плюс ещё Неясытевы, но там пока именно что знака внимания хватит, чуть большего, чем просто письмо. Маша додавила меня всё же, после Нового года пойду свататься. Получу отказ — и на этом, надеюсь, всё и все успокоятся на какое-то время. Стипендиатам своим ещё подарок отправить нужно, причём денежную часть прямо сегодня, чтобы успели использовать её в подготовке к празднику.

Вот скорее бы научиться из макров нормальные артефакты делать, хоть бы и в ограниченном ассортименте для начала, потом с дедом промоделируем и натренируемся. Пока только учебные «пробуждать» получается, да накопители формировать да разблокировать. Кстати, насчёт разблокирования — после того, как официально освоил эту технику мне дали ознакомиться, под роспись, правила обращения этих самых накопителей. В общем, если не наглеть и думать, с кем дело имеешь — какое-то количество можно не только для себя делать, но и продавать понемногу.