Рысюхин, тринадцатый тост был лишним!

— Так точно!

— А что за сплавы такие?

— Один из них, Саша, при равной прочности со стальным трубчатым каркасом, позволяет облегчить конструкцию аппарата как минимум в полтора, а если поработать над формой отливок, проковывать для прочности его не нужно, можно ставить литые детали, то и вдвое.

— Ого! Это же…

— Вот-вот. А второй, точнее — первый из названных, великолепно подойдёт для обшивки летательных аппаратов как тяжелее, так и легче воздуха. При равном весе с перкалевой обшивкой, с учётом количества слоёв ткани и веса пропиток, заметно тоньше, оказывает кратно меньшее сопротивление воздуху и вдвое прочнее. При этом неплохо сваривается, и сварной шов почти не уступает по прочности основному металлу, то есть, термического прослабления можно сказать, что нет.

— Звучит почти как сказка, особенно оба материала в связке!

— Вот именно! Я тоже поначалу воспринял со скепсисом, но мои сомнения практически развеяны.

— Такое стоит существенной награды. Помнится мне, профессор университета, который раскрыл секрет производства дамасской стали и воссоздал харалужный булат, получил за свои труды звание академика и титул барона. Здесь достижение как минимум не меньшее, а значение сплавов, пожалуй, намного большее. Извини, папа, если влезаю…

— Я, в принципе, тоже этот случай вспоминал, и с твоими рассуждениями более чем согласен. Тем более, что три оставшихся сплава тоже весьма интересны и полезны. Один как конструкционный материал, два других — для гибки и штамповки, технологи просто в восторге. А чем наградить… Юрий Викентьевич, что бы вы хотели попросить?

Я растерялся. И от самого вопроса, и от сказанного ранее, в качестве, так сказать, ориентира.

— Если честно, то не знаю даже. Мне сейчас вроде как ни просить, ни желать особо нечего…

— И ведь он даже не издевается! — Со вздохом сказал Император, обращаясь к сыну. — И цену не набивает, в расчёте, что сам я предложу больше, чем если он попросит. Ничем не хочет помочь своему Государю. У прочих словно ценник в голове щёлкает, за какую услугу что просить: деньги, орден. землю, титул… О, кстати, как насчёт титула? Хотите стать графом, например?

Я только чудом каким-то не подавился и почти возопил, в последний миг сумев сдержать крик на приемлемой громкости:

— Упасите боги, Ваше Величество! Только не это!!!

— Видишь, сын? Не хочет, и даже искренне испугался.

— Кстати, Юрий Викентьевич, что вас так испугало в предложении отца?

— Я, Ва… Кхм… Александр Петрович, — немного запоздало вспомнил я просьбу Государя насчёт титулования за столом, — ещё к баронству не привык, и соседи мои, ближние и дальние — тоже. Если стану графом, мне этого не простят. Тут и зависть людская, и то, что выскочек вообще нигде не любят. А вести дела, да и просто жить, во враждебном окружении, такого врагам не пожелаешь, не надо мне такого наказания!

— Неожиданно, и по-своему даже мудро. Ладно. Но неужели вообще титул не нужен?

— Вообще — хотелось бы иметь второй титул, для будущих детей от второй жены. Но здесь есть пара идей…

— Интересно было бы услышать одну хотя бы. Насколько я успел понять, идеи у вас зачастую неожиданные.

— Есть мысль купить имение в Норвегии, вблизи от границы с нашим Княжеством Финским, или, наоборот, на юго-западном побережье, а лучше всего — остов в Балтийском море. И привязать это владение, как манор, к дарованному вроде как в шутку титулу ярла. И затем передать титул вместе с островом. Реализуемо, но есть три сложных момента.

— Забавно… А то, что наследники при этом станут подданными Норвежского короля, не беспокоит ли?

— Это одна из трёх трудностей. Вторая, вполне разрешимая — придумать и создать источник дохода для манора, чтобы он стал не отягощением для потомков, а источником средств для жизни. И третья трудность — дикое отношение скандинавов к одарённым девочкам и женщинам. Если у Ульяны будет дочка… Правда, если решить первую сложность, то есть, оставить будущих ярлов подданными Российской Империи, то и на третье было бы плевать, особенно в случае покупки острова.

— Да уж, с фантазией у вас всё в порядке. Вы, Юра, пока погостите у меня дня два-три, по городу погуляйте, не знаю, в театр сходите — зачем-то же все дворяне рвутся в столицу. А я пока подумаю над достойной наградой. Орден «За заслуги» следующей, второй степени — это тот минимум, который не дать просто не могу, не поймут меня. Но это как ложка к обеду. А что к нему присовокупить, какой «обед» подать — надо подумать. Идеи есть, осталось их облечь в финальную форму.

Я понял эту фразу как намёк, что пора прощаться и отодвинул стул, готовясь встать. Но тут цесаревич спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:

— А что это за новый автомобиль у нас в гараже появился? Серебристый такой. На первый взгляд довольно несуразный, но что-то в нём есть.

Пришлось садиться обратно.

— Скорее всего, это мой. Жёны обозвали его «Жабенваген», или «Жабыч», и название как-то прилипло. Хотел сделать что-то более компактное и лёгкое, чем фургон. Конструкция оказалась достаточно удачной…

— Это вы своим ходом добирались? Сколько же проехали?

— Не бы уверен, что найдутся билеты, в телеграмме же было сказано «срочно». Всего восемьсот шестьдесят километров, на дорогу потратил двое суток и четыре часа. Можно было и быстрее, но погода не позволила и незнание местности, карты не слишком подробны.

— По моей телеграмме билеты бы нашлись обязательно, даже если бы пришлось переселить кого-то в вагон другого класса или прицепить дополнительный.

— На будущее буду знать.

— Похоже, на самом деле интересная конструкция. — Задумчиво произнёс наследник престола. — Во время автопробега Петербург–Москва–Киев в начале лета из сорока шести участников до финиша добрались двадцать четыре. И средняя скорость на маршруте получилась меньше, но это, скорее всего, из-за дней отдыха в Москве и Воронеже. А вообще — хоть ты в гости напросись, чтобы все ваши конструкции своими глазами увидеть.

— Примем с радостью и гордостью!

Этот момент я счёл удачным для того, чтобы распрощаться, поэтому встал из-за стола и попросил разрешения удалиться, которое тут же и было получено.

Глава 21

В свой номер — или номером это называть нельзя, всё же не гостиница? В выделенные мне комнаты, так скажем, вернулся я в растрёпанном состоянии. И усталость вся накопленная навалилась, отдохнуть-то сегодня случая не представилось, но и нервы после визита к Государю и знакомства с Наследником взбудоражены, уснуть не дадут. И мысли всякие — достойно ли я себя повёл, не наговорил ли лишнего себе на голову? Причём по второму вопросу даже не сомневаюсь — наговорил наверняка! Нужно будет разобраться с тем, что именно и чем это мне грозит. Но это лучше завтра, на свежую голову. А пока — надо домой позвонить, они же там нервничают наверняка, успокоить нужно.

Ага, успокоил! Если новость о том, что недавно полученный орден мне почти наверняка заменять[1] придётся приняли со сдержанным удовольствием, то вот кое-что иное… Не знаю, с какой причины, но мои жёны отчего-то решили, что Наследник к нам в гости чуть ли не вместе со мной со дня на день нагрянет, и уже — уже! — порывались бежать, что-то там в порядок приводить. Пришлось даже прикрикнуть, потом утешать. С трудом, но удалось убедить, что это то самое обещание, для которого и три года — не срок. Но сам факт того, что Александр Петрович счёл допустимым для себя предположить возможность поездки отчего-то воодушевил всех в Дубовом Логе и придал гордости. Мол, наше имение ого-го, если туда Наследник престола приехать не брезгует.