С 3

Как я и предполагал, наше явление народу вызвало переполох и скандал. Именно в такой последовательности. Сперва со скоростью молнии по этажу разнесся слух о новом сотруднике, затем все прибежали в оккупируемый Курбановым кабинет начальника следствия и, перекрикивая друг друга, принялись делить свалившегося на голову помощника. И если бы не раздавшийся телефонный звонок от Шафирова дело бы точно закончилось мордобоем.

– Значит за моей спиной с областными кадрами договорились?! – кинул нам с Журбиной предъяву Курбанов после того как положил трубку.

– Да я об этом Мамонтове вместе со всеми узнала! – поспешила отбрехаться Людмила Андреевна.

– А меня вообще в городе не было, - взял я с начальства пример.

– Мохов, наверно, мутит. Для него же важнее показатели по раскрываемости, - привела довод в пользу нашей невиновности Акимова.

На этом дело и успокоилось. Разочарованные следователи разбрелись по кабинетам, а мы, гордые победители, прошествовали в свой закуток.

– А вы, Семен, откуда к нам пришли? – начала расспрашивать новенького Журбина, когда мы втроем оказались в моем кабинете.
– Из УИТУ? – опешила она от его ответа.

– Да, еще вчера был инспектором в СИЗО, прапорщиком внутренней службы, - улыбаясь, добивал он начальницу.

– А у нас как оказались? – часто моргая, но все еще неунывающе, поинтересовалась она.

– Да, знаете, надоело как-то все. Захотелось разнообразия. Вот подал рапорт и меня к вам направили.

– Черте что, - проговорилась Журбина, но тут же исправилась. – Уверена, вам у нас понравится. Сейчас я принесу инструкции для ознакомления, - с этими словами начальница поспешила нас покинуть.

Дверь захлопнулась, и я перевел взгляд на сидящего напротив меня за бывшим столом Кривощекова и Ксении Семена Мамонтова и гадал о том, чего мне от него ждать. Помощи или подставы. Я ведь точно не знал какие планы на меня у Шафирова. Вдруг мне отведена роль жертвенного барана. Да и сам Семен, по собственной инициативе мог выкинуть в неподходящий момент какой-нибудь фортель. Как бы мне подстраховаться от всяких ненужных неожиданностей?

– Альберт, дай червонец до зарплаты, - в кабинет ввалился запыхающийся Скворцов.

– Держи, - ничего не спрашивая, я достал из кармана красненькую и протянул ее инспектору УГРО.

– Спасибо, выручил. А это кто? – он, не смущаясь неожиданного свидетеля, беспардонно пялился на Мамонтова.

– Это наш новый сотрудник. Помощник следователя, - начал я представлять ему новое лицо.

– Семен, - перебил меня Мамонтов.

– Вадим, - вцепился в протянутую руку Скворцов. – Боксер?

– КМС, - кивнул Мамонтов, после чего они расцепились.

– В старших классах тоже занимался, но потом мы переехали, - вспомнил о былом инспектор.

– Друг? – спросил меня Семен, когда мы вновь остались вдвоем.

– Надеюсь, - задумчиво ответил я.

Вечером в автобусе я раздумывал над тем, как бы привлечь к нашему делу Скворцова. Мамонтова я не знал, а Вадик, если что, спину точно прикроет, да и оперативник нам, как ни крути, нужен. Вот только в силу своего прямого характера, он меня может запросто послать. Предлагать-то я ему буду полулегальную деятельность, неотмеченную ни одним из приказов. С другой стороны, и Шафиров может не согласиться на предложенную мной кандидатуру. Но что-то мне подсказывает, что конкретно в этом вопросе полковника убедить выйдет легче, чем Скворцова.

Кажется, моя остановка. Приехал я в самый центр города, где доминировала сталинская постройка. В одном из таких пятиэтажных домов проживали Пахоменко.

Найдя нужный адрес, я взбежал на третий этаж по лестнице и вдавил палец в кнопку звонка.

– Вам, молодой человек, кого? – дверь открыл облаченный в костюм-тройку мужчина представительной наружности. Походу еще переодеться не успел. Смотрел он на меня высокомерно и раздраженно.

– Альберт Чапыра. Извиняться пришел, - я широко улыбнулся.

Глава 14

– Не прошло и года, - неприязненно меня рассматривая, процедил Пахоменко.

– Раньше не мог, был в командировке, - в отличие от визави я лучился позитивом.

– Ну, и чего вы ждете? Извиняйтесь, – он зло усмехнулся.

– Витя, кто там? – выглянула из-за его плеча дородная женщина с химической завивкой волос и двойным подбородком, придававшими ее лицу еще большую мясистость.

– Да вот, следователь Чапыра извиняться пришел, - торжественно объявил Пахоменко.

– Это из-за которого у нашего Сереженьки неприятности?! – жена решительно отодвинула мужа и вышла на передний план. – Как только совести хватило сюда прийти?! Никакие извинения тебе не помогут! Уволен будешь по статье! Так ведь, Витя? – запросила она поддержку у супруга.

– Этот вопрос я уже поставил перед его начальством, - тут же отозвался Пахоменко, раздуваясь от собственной значимости.

– Теперь понятно, чего он заявился, - выплюнула женщина, продолжая всем видом демонстрировать мне свое презрение. – Даже не надейся замять дело! За все заплатишь!

– Вижу, мое начальство что-то напутало и мои извинения вам более не нужны, - резюмировал я, обведя супругов безразличным взглядом и, разворачиваясь к лестнице, бросил. – Всего доброго.

– Стой! – взорвался Пахоменко. – Я тебя еще никуда не отпускал!

Я замер вполоборота, ожидая продолжения.

– Заходи! – велел он мне.

– Нечего ему в моем доме делать! – загородила дверной проем своими телесами женщина.

– Ленусик, не сейчас! Соседи услышат! – громким шепотом прокричал Пахоменко, проталкивая объемную жену в квартиру.

По советским меркам заместитель начальника Управления торговли области жил богато. Прихожая - длинный коридор с антресолями и дверями в комнаты, между которыми пестрели обои. Ее наполнение было одновременно аскетичным и напыщенным: совершенно простой формы настенная вешалка, рядом изысканные бра из хрусталя, напротив зеркало с тумбой-подставкой под телефон, большой глянцевый календарь на стене, а под ним узкая кушетка, судя по стилю еще с царских времен. Ей я и воспользовался, когда снимал ботинки.