С демоном по договору. Книга первая

— Действенное средство. — Грэм забрал у меня чашку, отставил на тумбочку и залез вместе со мной под одеяло. — Поможет успокоиться, а я позабочусь о твоём сне.

— Как во флаере?

— Да. Обещаю, что буду рядом всю ночь.

— Я могла умереть сегодня.

— Нет, и Мириабела это знала. Она затеяла игру, чтобы напугать тебя, задеть Аланстара и позлить меня. Дешёвый приём.

— Ты забыл о Трис. Она и её мучила. Почему именно Трис?

— Это жребий. Перед началом дашар'гоэна мы выбирам жертв из старших эрзаров каждого клана, хотя обычно известно, какая из семей объявит войну и кто понесёт первую потерю.

— Не читала и не слышала о таком.

— Мы не готовы раскрывать все свои традиции людям. Ты вряд ли заметила, но в конце вечера репортёры покинули дом. Спутники будут молчать. О том же я прошу тебя.

Я слабо кивнула. Всё равно не собиралась делиться случившимся ни с мамой, ни с папой. Они бы с ума сошли.

— Когда вы бросали этот самый жребий?

— После того, как Аланстар получил приглашение от владыки Тир.

— Значит, Трис знала, что обречена, почти неделю?!

Конечно, мне стоило догадаться раньше. Вот она, причина, по которой подруга избегала меня в последние дни. Всё услышанное от неё на шар'маане обрело новый трагический смысл. Слабое подобие внутреннего равновесия вновь было нарушено.

— Ты не сказал о дашар'гоэне, не сказал о Трис! Уверял, что мы с тобой не пострадаем, но мне к горлу приставили кинжал, а она... она...

Я отодвинулась от Грэма и резко села. Впилась пальцами в виски в попытке справиться с лавиной новых мыслей.

— Я должна была знать! Она прощалась со мной, а я только под конец заподозрила неладное. Знаешь, что сказала ей? Рада, что мы на этом вечере вместе! Дура! Каково ей было такое услышать?

— Ты правда считаешь, что могла справиться с таким знанием? — спросил Грэм, приподнимаясь на локте. — Общаться с Трис, готовиться к собранию, прийти на него и спокойно дожидаться жертвоприношения? Ты была не готова.

— О да, улыбаться бы точно не смогла. Ну и что? Тебе было неловко появиться с неподготовленной спутницей? Я всё равно устроила истерику.

— При чём тут это? Я избавил тебя от груза ожидания. Трис была сильной. Ты бы не смогла облегчить её ношу, только оплакала раньше времени. Твоё неведение было легче сочувствия или паники.

— Она боялась. Ей было страшно!

Я снова разрыдалась в голос, но не сопротивлялась, когда Грэм сгрёб меня в охатку и принялся укачивать, как ребёнка.

Слёзы текли ручьями, и Грэм должался, пока они иссякнут, прежде чем наколдовать глубокий сон без сновидений, в который я нырнула с облегчением.

Пробуждение казалось приятным не дольше десяти секунд. Ровно до того момента, когда в памяти всплыли события вчерашнего вечера. Мне тут же захотелось снова забыться сном, но сделать это не удалось. Физически я хорошо отдохнула. Боль поселилась в душе.

Я думала о том, что чувствовала Беатрисиа, в последний раз глядя на прекрасный закат. Откуда она взяла силы достойно держаться на приёме. В каком ужасе проживала последнюю минуту, видя орудие собственного убийства.

Слёз не было. Сегодня на меня навалилось опустошение.

С трудом удалось заставить себя подняться с постели, одеться и выйти к завтраку, который заказал Грэм. Ела молча, без аппетита. Только под конец Грэм сказал:

— Сегодня у тебя выходной. Будешь заниматься с Раджинайтом, а в восемь вечера мы простимся с Беатрисией.

— Где её похоронят?

— Тело отправят в наш мир для ритуального сожжения. Её прах будет покоиться среди достойнейших предков.

Отчего-то эта новость меня не утешила.

— Я тоже смогу пройти через портал?

— Ещё рано. Тебе придётся проститься с ней на этой стороне.

Я кивнула, принимая чужие правила. В глубине души даже испытала облегчение, что не увижу, как Трис превращается в пепел.

Отгул на работе был очень кстати. Держать лицо перед коллегами я бы не смогла, однако день принёс другие испытания.

Первое случилось вскоре после завтрака. Когда раздался телефонный звонок от папы, я чуть было его не сбросила. Вовремя сообразила, что молчание может напугать сильнее, чем безрадостный тон, и, собрав волю в кулак, ответила на вызов.

— Нели, ты в порядке? — начал он с главного. — Во всех новостях только и речь, что о дашар'гоэне.

— Война продлится не один день. Я нахожусь в безопасном месте и под защитой. Не нужно переживать слишком сильно, ладно?

— Что-то уже случилось? — легко раскусил мою уловку папа.

— Ничего, с чем я бы не справилась. Пожалуйста, не заставляй меня обманывать. Это внутреннее дело "Наднебесья".

— Может быть, вернёшься домой? До тех пор, пока они не закончат свои разборки?

— Ты ведь понимаешь, что не получится?

— Я не мог не спросить, — он тяжело вздохнул.

— Люблю тебя и маму. Обещаю, что со мной ничего не случится.

Откровенно говоря, после вчерашнего вечера такой уверенности у меня не было.

Вторым испытанием стал урок магии. Я мучилась целый час в попытках выполнить задачи, которые ставил Раджинайт. Чуть не разревелась, когда он без всякого сочувствия отругал меня за рассеянность и лишь к середине второго часа поняла, что в жёсткости учителя был свой резон. Чем больше я сосредотачивалась на самоконтроле, тем меньше посторонних мыслей оставалось в голове. А когда они снова пришли, я направила скопившуюся боль против воображаемого врага и очередной манекен был уничтожен с особой жестокостью.

В душе шевельнулось чувство удовлетворения. После этого я тренировалась с двойным усердием, представляя на месте манекенов Мириабелу Йар.

Отвлеклась только на обед, зато к вечеру, пусть и вымотанная физически, была готова проститься с Беатрисией.

Я думала, что мы отправимся к столичному порталу — одному из двенадцати, соединявших наш мир с родиной эрзаров, но тут меня ждало грандиозное открытие.

Кабина лифта, в которой мы спускались, остановилась не на первом, а на минус десятом этаже. Зачем-то мы шли к кабинету Грэма, и острая игра скорби вонзилась в сердце, когда я увидела опустевшее место Трис. Представить на нём кого-то другого было выше моих сил.

К счастью, Петергрэм не успел нанять новую секретаршу или отдавал дань памяти Беатрисии.

Кабинет оказался пуст.

— У нас тут какое-то дело? — уточнила я.

— Подождём немного, — отозвался Грэм. — Мы первые.

Я послушно опустилась на диван, совсем не представляя, что мы станем делать дальше.

Ждать пришлось недолго. Прошло не больше двух-трёх минут, и дверь открылась, впуская Аланстара и Антаниэтту. Второй раз на моей памяти владыка был в чёрном.

— Как ты? — просил он, коснувшись моей руки.