С Днем Постояльца!

Шон снял рубашку и вышел из кухни.

На экране три фигуры изо всех сил пытались освободиться. Выкапывать себя, когда вы находитесь в земле по самые подмышки, было трудно в обычных обстоятельствах, а я не собирался их отпускать.

Я почувствовала, как Шон неестественно быстро двигается по земле, и прошептала ему на ухо:

— Не убивай их.

Луна выскользнула из-за рваных серых облаков, заливая все вокруг серебристым светом. Кусты раздвинулись.

Трое барахтающихся людей застыли.

Из подлеска вынырнул вервольф, такой большой, что его голова была бы на уровне моей груди. Закутанный в темный мех, огромный, молчаливый, король волков опустил голову, его янтарные глаза горели отраженным огнем, когда она направился к трем незваным гостям.

Они не могли шелохнуться. Они даже не моргали и практически задержали дыхание, когда его лапы размером с ладонь очутились рядом с ними.

Шон обошел их кругом, вдыхая их запах. Он остановился перед предводителем, на виду у всех остальных.

Тянулось долгое мгновение.

Шон разинул пасть. В лунном свете его клыки сверкнули, как кинжалы. Он прикусил голову лидера.

Ниндзя слева закричал — хриплый крик чистого страха.

— О, дорогая, — сказала Калдения. — Мне кажется, он вывел из строя одного.

Шон стащил с него маску и сплюнул в сторону. Вожак изумленно уставился на него — светлокожий мужчина лет сорока с небольшим, с коротко остриженными каштановыми волосами и широко открытыми остекленевшими глазами.

Шон опустил свою голову и уставился на мужчину, его клыки были в дюйме от лица незваного гостя. Несколько мучительных секунд никто не шевелился. Затем Шон повернулся и растворился в темноте леса.

Я высвободила ниндзя из земли. Они вскочили на ноги и побежали обратно тем же путем, каким пришли.

***

Шон купил достаточно запасных частей и оружия, чтобы снарядить небольшую армию, настолько много, что он смог принести только небольшую часть своих покупок, которые он называл «действительно крутыми штуками».

— Сжижитель с тремя катушками?

Шон поднял шестифутовую пушку, напоминавшую какой-то нелепый игровой автомат. Два щупальца полосатого дерева соскользнули с потолка, обвились вокруг орудия и втянули его в себя. «Гертруда Хант» и он, казалось, не испытывали никаких затруднений в общении.

— А зачем тебе вообще понадобится превращать углеродные формы жизни в первобытный суп?

— Потому что так легче избавиться от останков.

— Почему же тогда не антиматериальный луч смерти? — Я только наполовину пошутила. Существовало несколько видов оружия, которые подходили бы под это описание.

Он подмигнул мне.

— Сжижитель был со скидкой.

Я потерла лицо, пытаясь приспособиться к новому арсеналу. Над нами скрипела «Гертруда Хант», устанавливая пушку.

За последние четыре часа мне уже дважды приходилось разгребать «дискуссии» ку-ко. В данный момент сжижитель был слишком большим искушением.

— Остальное Уилмос доставит завтра. Как ты думаешь, у нас хватит огневой мощи, чтобы пережить одну ночь с дрифенами в доме?

— О, я даже не знаю, — я вложила в свой голос тонну сарказма. — Нам придется как-то справиться.

— Я же сказал, что я очень извиняюсь по поводу Мараиса.

— Я ценю то, что вы двое сговорились о моей безопасности, но гостиница и я держали все под контролем, и есть строгие правила, которые управляют тем, что мы можем и не можем делать. Мараис здесь не гость. Он и не работник. Он осведомленный аутсайдер. Это означает, что ответственность за его знание и за то, что он может с ним сделать, лежит на наших плечах. Ты уже нарушил правила, когда дал ему субатомный испаритель. Если Ассамблея узнает об этом, у нас будут проблемы.

Шон хмыкнул.

— Во-первых, Мараис крутой. Во-вторых, испаритель телепатически связан с ним и неотличим от обычной полицейской дубинки. Он безобиден, пока он сам не решит, что это не так. В-третьих, я все время слышу, что Ассамблее это не понравится, и если они узнают об этом, то возникнут проблемы. Что эта Ассамблея вообще сделала для тебя?

— Они дали мне волшебную гостиницу и доступ к сокровищнице галактических знаний.

— Они дали тебе гостиницу, которая была на волосок от смерти, и ты ухаживала за ней, пока они и пальцем не пошевелили, чтобы помочь.

Я вытянула руку. Медная мантия Шона упала с потолка прямо мне в руки. Я сунула ее ему в руки.

— До полуночи еще пятнадцать минут. Надень мантию и перестань жаловаться. Ты знал о сделке, когда подписывался.

— Ты говоришь, как мои сержанты по строевой подготовке.

Я показала ему язык, и мы спустились на кухню, пока он надевал мантию.

Задний двор был преображен. В воздухе висели разноцветные фонарики — лавандовые, розовые, зеленые и согревающе-счастливые желтые. Отрезы шелковистой ткани драпировали внешнюю стену гостиницы, изгибаясь в обе стороны, образуя навесы над крыльцом и частью лужайки. На лужайке цвели нежные цветы-фонарики — бирюзовые, розовые и пурпурные. Слева среди цветов сидела пара фонариков-павлинов размером с автомобиль. Справа пара фонариков-тигров охраняла своего детеныша. От крыльца к тому месту, где вчера появился дрифанский глашатай, тянулась дорожка, окаймленная фонариками-медузами, подвешенными на почти невидимых проводах. Их разноцветные бумажные щупальца покачивались на ветру.

Здесь были только я и Шон. Калдения наблюдала за происходящим из своих апартаментов, но я не думаю, что с ее стороны было бы разумно присутствовать здесь. Орро исчез в своих комнатах. Когда я сообщила ему, что дрифены приближаются, он не ответил.

Ночь была тихая. Холодный ветер шевелил мои волосы.

Шон сунул руку в рукав и вытащил цветок. Он был белый и оборчатый, с блестящими голубыми крапинками на лепестках и темно-синей сердцевиной. Он протянул его мне.

Аааа. Он принес мне цветок.

Я взяла его и понюхала.

— Спасибо. Это очень мило.

В полночь мы вместе стояли на крыльце, и вокруг нас горели волшебные фонарики. Через несколько мгновений весь ад может вырваться на свободу, но пока это были только мы. Когда я состарюсь, я буду помнить этот момент, тот момент, когда Шон принес мне цветок из Баха-чар.

Дрифены прибыли.

Не было никакого всплеска энергии, никакого яркого света с неба, никаких открывающихся врат в ткани существования. Они просто появились на краю поля и направились к нам. Их было шестеро: Зедас — акераат, которого мы уже знали с предыдущего вечера. Маленькое существо, сопровождавшее его. Очень крупная женщина в серебряных доспехах, с почти белой кожей и такими же светлыми волосами, несущая алебарду на спине. Мужчина в черном, с темно-коричневой кожей и множеством блестящих темных волос, убранных назад, который был похож на кинжал — компактный, быстрый и, вероятно, смертельно опасный. Женщина с оливковым цветом кожей, лет сорока с небольшим, с волосами, закрученными в замысловатые узлы, которая чопорно шагала в зелено-белой мантии. А впереди всех шла женщина лет тридцати с небольшим, закутанная в старый плащ.

Я искала их магию. Женщина в плаще ощущалась почти инертно, но остальные были пропитаны силой. Я чувствовала, как они двигаются по территории гостиницы, плотные концентрированные узлы магии. «Гертруда Хант» заскрипела.

Не волнуйся. Я не позволю им причинить тебе боль.

Они приблизились к нам на расстояние пятнадцати футов и остановились.

— Приветствую вас, хранители, — сказала женщина в плаще. — Благодарю вас за то, что вы приняли мою просьбу и оказали нам свое гостеприимство.