С любовью, бухгалтерия

Снизу донеслись неторопливые шаги по лестнице и звонкие молодые голоса, что-то увлеченно обсуждающие.

– Ой, мама!
– расслышала Галина испуганный шепот Татьяны.
– Коля, смываемся отсюда, дети идут! А мы... как малолетки какие-то... стыдно же!

– Может, сделаем вид, что вышли покурить?
– растерянно предложил голос соседа.
– Блин, сигареты забыл! У тебя нет?

– Бросила, лет пять уже как. У меня только помада есть.

– Не, - тяжело вздохнул дядя Коля.
– Вариант, что мы вышли накрасить губы....оба... не проканает. Так, по моей команде дуем на пятый этаж! Короткими перебежками.

– Дай тебе хоть рубашку застегну! Ой, елки... пуговица отвалилась... и вторая тоже...

– Пришивать не умею...
– смущенным шепотом признался сосед.

– Я пришью! Зараза... на юбке молния разошлась.

– Дай гляну! А, ерунда, плоскогубцами поджать. Дома сделаю.

– До дома еще добежать надо, а у меня юбка спадает! Ой, и туфли на каблуках, цокать будут на весь подъезд.

– На руках донесу. Юбку, главное, держи!

Послышался приближающийся звук осторожных, почти бесшумных шагов.

Галина чуть ли не ползком убралась от стены возле входа в квартиру дяди Коли и забилась в узкий тупик между лифтом и электрощитом.

“Долбанная розетка! – стучало в голове.
– Во всем электрики виноваты! Все беды от них!”

Дядя Коля с Татьяной осторожно плюхнулись на коврик перед входом. Они были очень близко от Галины, почти на расстоянии вытянутой руки, так, что было слышно их частое, взволнованное дыхание.

– Дверь пока не будем открывать, спалимся, - решительно прошептал сосед. – Подождем, пока Санька Аду проводит.

Шаги снизу приближались, перебиваемые время от времени задорным смехом. Затем остановились где-то в районе курилки.

– Адель, давай посидим немного...
– негромко проговорил голос Саньки.
– Расставаться не хочется!

– Мне тоже.

– Иди ко мне на коленки.

– Сань, ты чего?! – натурально испугалась Аделина. – Нам не по пятнадцать, чтобы по подъездам зажиматься! А если соседи узнают? У нас здесь все серьезные: Лина, а тем более - папа твой. Не поймут просто.

– Никто не узнает! – горячо возразил Санька. – Камер нет, а мы никому не расскажем! Давай, иди…

Подъездный подоконник вновь скрипнул.

“Только бы не до утра!
– просительно подумала Галина, удрученно слушая все более откровенные звуки поцелуев.
– Все понятно, сама такая. Но уже ноги затекли! И от шахты лифта такой холод, до печенок пробирает”.

– Сань, я кушать хочу, - словно услышав ее мольбы, вдруг призналась Аделина.
– Не успела пообедать, а мы с тобой только мороженое ели.

– И молчишь!
– возмутился Санька.
– Пойдем к бате, у него целый холодильник хавчика! Поедим, кофе попьем. А потом тебя опять провожу.

– Твою дивизию...
– еле слышно прошептал дядя Коля на ухо Татьяне. Но Галина сидела слишком близко, поэтому услышала.
– Танюха, готовься, сейчас будем передислоцироваться на шестой этаж. Или... за лифтом есть помещение, наверное, по проекту подсобка планировалась. Может, туда спрячемся?

Галина почувствовала, как зубы начали выбивать барабанную дробь. Частично от холода, а частично...

“Мамочки! Это же они сейчас... Сюда... Со стыда умру!”

– Сань, ты же говорил, что твои родители помирились?

– задумчиво произнес голос Аделины.
– Наверное, нехорошо будет лезть, мешать им? Вдруг они...

На этом месте Аделина смущенно умолкла.

– Адель, не говори глупостей!
– искренне рассмеялся Санька.
– Моим предкам уже хорошо за соракет, старые они для этих дел. Сядут, фотки старые посмотрят, повздыхают, и вся их стариковская радость. Пойдем, не бойся!

Ответом было возмущенное фырканье Татьяны и искренний смех дяди Коли. Все произошло очень тихо, но местоположение Галины позволяло слышать.

– Нет, Сань, мне все-таки неудобно. Лучше еще посидим, - решительно отказалась Аделина.

И Галина услышала практически в унисон два облегченных вздоха. И с трудом сдержала третий - свой собственный.

– Или...
– вдруг каким-то странным голосом продолжила Аделина.
– Можем пойти ко мне. Вчера голубцы делала - вкусные.

– А бабушка ругаться не будет?
– неуверенно уточнил Санька.
– Поздновато для гостей.

– Бабуля давно дрыхнет! Говорят, у стариков сон чуткий, но к ней это совершенно не относится. Главное, чтобы коты под окнами не орали – на котов у нее пунктик. А так спит всю ночь, как пожарный, ничего не слышит. Можем боевики до утра смотреть на полной громкости - не проснется!

– В принципе, не против нормальный фильмос глянуть, - задумчиво начал Санька.
– Но завтра контрольная по электросетям, а я еще конспект не открывал...

Он вдруг запнулся, умолк на минуту и затем продолжил горячим шепотом:

– Адель... или ты что... в этом смысле, да? Правда?!

– Пойдем. Со смыслами разберемся по ходу дела.

– Адель, милая...
– голос Саньки дрожал.
– Я же тебя... для тебя... да все, что угодно! И контрольную завтра прогуляю нафиг!

– Тише, тише… Смотри, какой вечер красивый. И роза цветет, почти возле подоконника. С детства люблю красные розы.

– Понял! Завтра у метро куплю тебе красные розы. Самый здоровый букет выберу! Идем?

– Ой!
– вдруг быстро произнесла Аделина каким-то совершенно другим, будничным тоном.
– Совсем забыла! Завтра нужно лабу по термодинамике сдать, а графики не начерчены. Меня препод заживо сожрет! И у тебя контрольная... Извини, Сань, сегодня не получится. Давай в другой раз.

– Адель... ты что... как...
– голос Саньки был обиженно-растерянным.
– Скажи, что-то не так, да?!

– Нет, все хорошо! Завтра увидимся.

– Ладно... как скажешь.

На лестнице вновь послышались шаги, затем щелчок отпираемого замка, звук быстрого поцелуя.

– Адель, и все-таки...
– начал было Санька, но Аделина перебила:

– Потом, все потом, а сейчас иди учи электросети!

Раздался хлопок закрываемой двери и быстрые удаляющиеся шаги Саньки.

– Лопух!
– убитым голосом выдохнул дядя Коля.
– Что значит отсутствие нормального мужского воспитания!

– Да ладно тебе!
– заступилась за сына Татьяна.
– Маленький он еще, не соображает. И вообще, правильно! Если к контрольной не подготовится - получит пару. А так и до отчисления доиграться можно.