С любовью, бухгалтерия
Шрифт:
«Вот и все», - пронеслось в голове.
И отчего-то эти слова отозвались в душе уколом грусти. Коса расплелась, и непослушные пряди лезли в глаза, заставляя их чесаться. Но слез не было. Не все умеют плакать просто так, некоторым нужны особые условия. Кто-то, рядом с кем можно.
Галина машинально провела рукой по волосам – плетеного зажимчика не было.
«Слетел где-то, - отмахнулась она. – Найдется».
Прошла в полутемную комнату, щелкнула пультом, выключая телевизор. Но спать не хотелось, и Галина побрела на кухню. Но свет
На улице все еще моросило. Рука сама потянулась вверх, щелкнула замком, распахивая окно настежь. Галина высунула ладонь на улицу, ощущая прикосновение мелких и каких-то шершавых капель.
Внезапно в голову пришла безумная идея. Такого еще никогда в жизни не делала! Но как завершить дурацкий день? Только откровенно идиотским поступком. По-другому не отпустит.
Галина вернулась в комнату, достала из шкафа новую бутылку сухого – это было белое, открыла… Потом забралась с ногами на кухонный подоконник и, прислонившись к раме, смотрела на дождь. И пила вино. Из горла. В раскрытом окне.
Вино неожиданно оказалось сущей кислятиной, но Галина даже не поморщилась: до грейпфрутового фреша далеко. И под настроение подходило идеально.
Лежащий совсем близко, на кухонном столе, телефон пискнул, сообщая о пришедшем смс. Но Галина даже не повернула головы:
«Наверное, предупреждают, что пора пополнить счет. Утром закину денег, сейчас не до того».
Дождь она любила, под него легко думалось, мечталось о чем-то светлом и далеком. А для того, чтобы грустить, лучше дождя, наверное, ничего и нет.
«Интересно, - пришло вдруг на ум. – Смогла бы я докопаться до истинных причин собственного поведения утром, с бокалом вина в мягком кресле?»
И Галина сразу уверенно мотнула головой:
«Сама – возможно. Но не так просто и приятно. А с Васей? Этого вообще никто не знает».
Известие, что Васька – экстремал не хуже Аллигатора, конечно удивило. И даже сильно. Но в глубине души опять было то самое ощущение – что давным-давно…
Телефон сообщил о пришедшем новом сообщении, но Галина опять его проигнорировала. Потом, все потом.
«И все равно неясно, как Васька отреагирует на моих мозговых тараканов, - со вздохом признала она. – Понятно, что не испугается. Но оно ему надо? А про сегодняшний расчудесный день с Аллигатором что скажет? Коротко и грубо?»
Дождь шел мелкий, скорее походящий на досадную осеннюю изморось, и до подоконника со стороны квартиры не долетал. Но легкий ветерок время от времени выхватывал кусочек дождевого полотна и бросал в лицо. Это напоминало брызги разбивающейся о камни морской волны.
«Ваське все расскажу, - твердо решила Галина. – И про Дениса, и про Олега. Пусть знает, кто я на самом деле – и мысли, и поступки. И на основании этого принимает решение. Так будет честно. Но поскольку он вторые сутки молчит, ответ напрашивается сам собой».
Телефон уже пищал, не стесняясь, новые сообщения сыпались одно за другим.
«Не могу!
– Галина сгребла
– Хоть потоп, хоть пожар, хоть ядерная катастрофа. Я не здесь».
Перед глазами плыли и плыли события прошедшего дня.
«А Олег видел все мои проекции! – всплыло в голове предательское. – Прущей напролом ПВП-ницы, эгоистки и родственницы Маньки Велички, хамки и пошлячки, набитой дуры с горой подростковых комплексов, зареванной размазни… и еще, еще, еще. И принял меня такой. Полностью. Первый мужчина, кто выдержал меня настоящую. Папа и Толя не в счет».
Нет, сожаления не было. Как и сомнений в правильности именно такого завершения ситуации. И чувства к Ваське были на месте. Но грусть наползала, окутывала мягкой серой дымкой, подчиняла себе полностью.
Так грустишь, когда заканчивается отпуск. Когда видишь, как на месте любимого пустыря, где играла в прятки и догонялки, вырастают новенькие многоэтажки. Когда понимаешь, что уже слишком взрослая, чтобы сидеть с подружками на скамейке, беззаботно смеясь и строя глазки всем проходящим мимо симпатичным парням. Когда…
Аллигатора рядом не хватало. За прошедший день он стал удивительно близким. Сильные личности всегда притягивают, заставляя себя уважать и принимать всерьез. А с Олегом было чуть больше. Совсем чуть-чуть. Но было.
Телефон зазвонил.
Галина отмерла, и схватила его. В голове пронеслись все самые страшные предположения: что-то случилось дома… с родителями… Толей…
Но звонок был от Аллигатора.
«Забыл что-то? – выдохнула она. – Сумку, может?»
И нажала прием вызова.
– Галка! – его голос был полон возмущения. – Слезь с окна, блин! Воспаление легких хочешь?
– Олег! – растерялась Галина. – А ты откуда…
– Отсюда! – в трубке послышался смех. – Полчаса за тобой наблюдаю уже. Смс-сок прислал вагон, а тебе все по барабану!
Галина вздрогнула и посмотрела вниз.
Аллигатор стоял под ее окном с телефоном в руках. Дождь поливал его, не стесняясь, уже промочив до нитки. Влажные волосы торчали смешным ежиком, намокшая джинсовая рубашка облепляла тело второй кожей.
Заметив, или скорее угадав взгляд, Олег помахал рукой.
– С ума сошел? – напустилась на него Галина. – Простынешь! Заболеешь!
– У меня зверский иммунитет!
– гордо признался Аллигатор. – Забыла? Простудами и гриппами не болею. Зато…
Он запнулся, а потом продолжил так горячо, что Галина отшатнулась, будто в ухо дохнули огнем:
– Галка, садисточка моя ненаглядная! Немедленно перестань так откровенно по мне страдать! Я живой человек все-таки. И ни хрена не благородный, слышишь?
– С чего ты взял? – покраснела она, будто начинающий воришка, застуканный с поличным. – Я не… И не по тебе…
– Не ври! Чувствую я тебя, понимаешь?
Его слова обжигали, кружили голову. Вроде все закончилось? Или нет?!
– Слезь с окна немедленно! Или я вернусь. Хочешь?!