С любовью, бухгалтерия

– Про дождь не помню, - осторожно улыбнулся Васька. – Вроде не было. Или не обратил внимания. А темень – да, реально, хоть глаз выколи. Но Светлый же, как всегда…

– Светлый, ты совсем долбанулся? – бормотал Васька, спотыкаясь о крупные комья земли, которые даже дождь за весь день не сумел размочить: - У меня, знаешь ли, прибор ночного видения в черепушку не встроен!

– Тихо, Демон!
– загадочно огрызнулся Аллигатор. – Стонать в другом месте будешь. Позже. А пока терпи, тебе полезно.

Васька фыркнул и отодвинул в сторону цепляющийся за джинсы розовый куст. После дождя он источал особый аромат – тонкий и нежный:

– Дай хоть абсента хлебнуть! Чтобы с тобой на одной волне быть. А то никак не въеду.

Аллигатор вытащил из пакета початую бутылку, открыл и демонстративно присосался, делая глоток прямо из горла. Потом протянул Ваське.

– Оставь себе уже эту тогда! – поморщился тот. – Мы же две брали.

– А нам, Демон, не привыкать, одну по очереди облизывать! – ехидно прокомментировал Аллигатор, выловил из банки самую красивую помидорку и вложил Ваське в руку.

Васька замер, потом глотнул абсента и забросил помидор в рот:

– Да, ты прав. В пещере из одной фляги пили, последний глоток воды поровну делили.

– Эх, Демон! – Аллигатор точным движением отбросил в сторону перегородившую тропинку сломанную ветку. – Никак не разберусь: аль ты тупой, аль тебе пофиг?

– Зато ты у нас острый, - хмыкнул Васька, закручивая бутылку. – На язык. А мне на твои загоны и впрямь… индифферентно. Экзальтированным дамочкам будешь по ушам ездить. На ком женишься, кстати?

– На одной из наследниц компании! Семнадцать процентов сразу мои, еще тридцать четыре практически в кармане. Итого контрольный пакет.

– Да, умеешь! – согласился Васька. – Что-то есть в тебе. Однозначно.

– Сие, Демон, именуется мудреным словом «харизма»!

– Угу. Гляжу, давненько по твоей харизме не стучали-то.

Аллигатор задумался, а потом вдруг рассмеялся – звонко, по-мальчишески:

– И впрямь давно! Намеревались и даже пытались - много кто. А чтобы прямо настучать – ты последний.

– На Кавказе? – улыбнулся Васька, сворачивая вслед за Олегом на узкую тропинку. – Помню. Ох, и выбесил ты меня, чертяка! Как никто еще до тебя. И после тоже. Во, думал, гопота мразотная…

– Я такой, я могу! – самовлюбленно заявил Аллигатор, потянулся за бутылкой, но Васька сделал вид, что не понял его движения:

– Боялся, что после того ночью придушишь и в овраг скинешь. Ты ж без тормозов. Вообще. А когда с местными зацепились, ты один за меня встал. Остальные отморозились, даже те, с кем нормально общался в группе. И в пещере потом… Я помню, Светлый. Все помню.

– Ты, Демон, на меня свои высокоморальные фантики не клей! – огрызнулся Аллигатор. – Эпическому раздолбаю пофиг, где нарываться. За любой кипеш, кроме голодовки!

И резко присел, выхватывая чуть ли не из-под ног Васьки кривой кусок арматуры:

– Стой! А то еще убьешься, слепошарый!

Васька послушно остановился:

– Далеко еще?

– Пришли.

За последним поворотом тропинки действительно открылась та самая картина: заросший пруд, покореженный мостик, поваленное дерево, врущая табличка на столбе.

Здесь было светлее, чем в зарослях, но ненамного. Темные тучи укрывали небо плотным слоем, не оставляя шанса ни луне, ни звездам.

– Твоя берлога? – усмехнулся Васька, разглядывая пейзаж.

– Берлога у медведей! – Олег пнул столб, сбивая целую гроздь наползших на него после дождя улиток. – Знаешь, как меня девчонки из бухгалтерии называют? Аллигатор! Перед тобой мрачное логово аллигатора – заросли, болото, тина. Классика!

– И аромат чайной розы, - задумчиво согласился Васька. – Темный властелин с ранимой душой – то, что богатым дурам надо. Но для серьезного разговора света мало. Мне глаза твои бесстыжие видеть надо.

– Думаешь, разглядишь там что-то новое? Но так и быть, сделаем тебе светло - как на деревенской дискотеке. Сегодня тут неподалеку экскаватор видел.

– Ой, мамочки… - испугалась Галина. – Вы что, угнали экскаватор?!

– Зачем… - обиделся Васька. – Чуть-чуть подогнали поближе просто. Даже из кустов не выезжали. Фары включили, чтобы полянку осветить. Светлый – деревенский, умеет заводить технику как-то. Он рулил, я толкал.

– А чего толкал? Не ехала что ли?

– Ехала, - вздохнул Васька. – Только что-то совсем не туда.

– Вы что, совсем пьяные были?!

– Тогда еще не совсем.

– А телефон Олег как уронил?

– С моста.

– А что вы на мосту делали-то?!

– Разговаривали… - отвел глаза Васька. – По душам.

– Ты же сказал, вы не…?!!

– Конечно, не! – горячо уверил он. – Обнимались по-дружески просто.

– Писец…- хриплым голосом прокомментировал Аллигатор, глядя, как айфон неспешно идет на дно пруда, разгоняя по липкой поверхности мелкую рябь. И закашлялся.

Возможно, он сказал здесь что-то другое. И не только здесь. Кто знает? Со слов Васьки записано верно.

– Опять в долбанный пруд лезть! – сплюнул Аллигатор сквозь зубы и начал расстегивать рубашку. – Заколдованный он что ли? Второй день подряд купаюсь!

Васька молча стоял рядом и безэмоционально смотрел вниз. От пруда поднимались тяжелые испарения, в перебаламученной падением телефоном воде всплывали обрывки бумаги и рваные полиэтиленовые пакеты:

– А вчера-то чего?

– Галка сумочку уронила. С паспортом.

– Ты был с ней вчера весь день? И вечером тоже. Понятно. – Васька тоже сплюнул вниз и отвернулся.

– Ничего тебе не понятно! – фыркнул Аллигатор, бросая рубашку на доски моста. – Мы на подписание договора ездили. А потом… Ей подумать нужно было, в себе разобраться. Она сама тут стояла, я гулял. Экскаватор вон нашел. А домой к себе затащила плечо обработать – разодрал, когда за сумкой лазил. И кровь с рукава застирать, а то пришлось бы домой пешком топать, в такси с такой красотой не пускают.