С любовью, Луна!

Боюсь, что опять начну падать, а всё вокруг покажется нереальным. Боюсь так, что меня начинает пробивать дрожь в руках мужа.

— Зайка. Я же могу тебя так называть? — муж спрашивает, а я не могу понять что значит этот вопрос.

— Паш, а какое сейчас число?

— Ну что вы кричите? — слышу сонный возмущающийся голос, и резко разворачиваюсь в сторону откуда он исходит.

На нас смотрят три пары сонных глазок и улыбаются.

— Пап, а ты же сегодня на рыбалку собирался? Передумал? — спрашивает Ксюша, а Мирон растягивая губы в самой заразительной улыбке добавляет:

— Мапа, а я тут.

— Это был сон. — шепчем одновременно с мужем, и так же резко замолкаем.

— Никогда! Никогда больше не ложись спать на этом грёбаном диване! Запрещаю тебе! — полушепотом выдыхает мне Паша у губы, зарываясь руками в волосы, а после целует так, будто пол жизни не целовал.

А я отвечаю! Отвечаю, пытаясь перестать плакать.

— Фуууу! Мама и папа целуются. — визжит со смехом Катя, и дети начинают свой забег по дому, с визгом и криком.

— Никогда не лягу. — выдыхаю мужу в шею, отрываясь от его губ и понимаю, что готова так стоять вечность. — Слушай, так какое же число сегодня?

— Зайка моя. Ну его это число.

— Двадцать пятое мая, мам. После завтра в школу. У нас же вроде закончился больничный. — выкрикивает ксюша с ванной, а мне хочется и смеяться, и ещё сильнее рыдать.

Ну его нахрен, такие сны, товарищи!

Эпилог

Эпилог

2 месяца спустя…

— Паша. — зову громко, чтобы муж точно услышал меня. — Выходи дорогой, я вернулась.

Меня конечно, немного раздражает сложившаяся ситуация, но уже ничего не сделаешь, раз случилось, значит так должно быть.

Тем более после моего «сна», я очень много переосмыслила. Начала думать, много думать, прежде чем, что-то попросить, но вот сейчас мне хочется «поговорить» много и не совсем красиво!

— Где же ты где, звёздочка алая! — запела во всю глотку, потому что если не начну сейчас хоть что-то говорить адекватное, из моего рта прольётся не адекватное. — Паша, я тебя всё равно найду, так что лучше выходи сам!

Став посреди двора проорала, чтобы и в огороде меня услышали.

— Ну что ты там ругаешься, Зайка? — слышу голос мужа и в первые секунды не могу понять откуда он звучит. — Выше, Зай. — слышу улыбку в голосе мужа, он, наверное, заметил, как я начала оглядываться в его поисках.

Поднимаю голову и смотрю на своего ненаглядного, который сидит в двери на чердак и так улыбается, будто уже знает с какими новостями я пришла.

А эта его улыбка говорит мне, что «косяк» был не случайный. Ой не случайным!

— Спускайся Паш. — начинаю говорить, пожевывая губу, чтобы сдержать рвущийся наружу мат.

— Эээ нет, любимая. Я лучше здесь посижу и подожду пока ты немного пар сбросишь. — и опять эта его мальчишеская улыбка.

— Дорогой мой, а что ты делал на чердаке? — за своим внутренним кипением, не сразу поняла, что меня так смутило.

— Лазил, кроватку смотрел. — проговаривает весело.

— Ах ты ж… — начинаю рычать и двигаться в сторону лестницы. — Ты знал, да?

Ох, я его прибью сейчас! Просто… так, дыши Вика, просто дыши! Нервничать тебе теперь нельзя! Так что давай, как обычно: «морду лица — кирпичом, и жизнь хороша».

— Дорогая моя. — начинает причитать, но вот прям видно, что уже готов начать «яблочко» выплясывать от радости, — Любимая! Ты же моя супруга! Женщина моя! Самая невероятна, красивая, обожаемая и до последнего волоска знакома! И неужели ты думала, что я не замечу насколько ты стала красивее, м? Какая грудь у тебя шикарная! Да я только ради её вида готов тебе детей делать! — и так он это говорит сейчас, что у меня сжимается внутри всё, запуская табуны мурашек от пальчиков ног до макушки.

— Зараза ты, Паша. Ох же и зараза! — рычу ему, но глядя в его невероятно любимые глаза, просто сдуваюсь.

И весь тот коктейль эмоций, который бурлил во мне, пока я шла домой с больницы, просто растворяется.

Я останавливаюсь у лестницы, смотрю ещё минуту в сияющие глаза мужа и окончательно выдыхаю.

Махнув рукой на саму себя, опять разворачиваюсь и ухожу, только уже в беседку.

Сзади слышу, как муж взволнованно зовёт меня, но отвечать не хочу. Вот закончился у меня весь запал и всё тут!

Сажусь на качелю, а у самой в голове уже запущен процесс где и что нужно взять.

Прикрывая глаза, стараясь выровнять дыхание, а то мне что-то поплакать захотелось теперь. И тут мои ладошки, накрывают руки мужа.

— Ну милая моя. — начинает он ласково, — Викуличка. — чувствую, как губами дотрагивается до пальцев, — Тебе нельзя теперь нервничать, родная. Успокаивайся. — и опять целует руки. — Мы со всем справимся, ты же знаешь.

— Паш. — тихо хнычу, — Ну ты издеваешься? Я же только выдохнула Мирошу. Он спать начал отдельно, а не на мне. А ты… гад ты, муж мой!

— Согласен. Гад. — и опять улыбается, — Но ведь самый любимый! — и даже не спрашивает ведь. Просто констатирует факт. — А тем более, я как вспоминаю свой «сон» периодически, так меня аж передёргивает. — и по его открытым рукам правда мурашки побежали. — Я не хочу такой жены. Я хочу, чтобы моя Викуля была вот такая: немного злая, немного весёлая, слегка уставшая, с растрепанной гулькой на голове, в растянутой футболке и пахнущая… счастьем! — последнее проговаривает с придыханием и такой обворожительной улыбкой, что и я начинаю улыбаться в ответ.

Он наклоняется ниже и утыкается лбом в мой живот. И пускай он сейчас на коленях стоит, и говорит мне ерунду, но столько счастья и любви в словах мужа, что я сама заражаюсь его настроением!

И можно конечно закатать сейчас ему истерику, вычленив из речи только «удобные слова и выражения», но зачем портить и так скачущее настроение.

Тем более, что мы с Пашей два месяца уже обсуждаем каждый вечер, всё то, что происходило с нами.

А вот когда я рассказала мужу как отбивалась от ухажёров «Виктории», думала он полдома разнесет. И вот вроде улыбался мой муж и повторял постоянно, что это не со мной всё было. Но то как у него напрягались руки каждый раз — меня пугало.

Ну а ещё у нас с Пашей начался новый период «влюбленности» что ли? И вот последствием этого периода стала моя очередная беременность.

— Слушай, к нам же должны сегодня приехать наши все. — резко поднявшись начал Паша, — Я там, кстати, уже овощи отварил и приготовил картошку на пюре. Давай что нибудь съездим возьмём тебе?

— Паш, я ничего не хочу. — выдыхаю устало, — Вот. Видишь? Я опять буду, как сарделька, а ты начнёшь ездить на свою рыбалку и…

— Нет-нет-нет! — резко перебивает меня и наклонившись подхватывает на руки. — Никакой рыбалки, без предупреждений. И вообще, ну её. Буду с тобой и нашим табором. Они, кстати умчали на площадку. Нужно идти звать.