Тебе никто не виноват,ты понапрасну недоволен,что красный рушится закатза этажами колоколен,и во пророках – «все – мура,на жизни переклеен ценник» —к тебе выходит со дворакристально пьяный современник.И ночь на сходку с кондачкаподвалит – нервная, глухая…А над водой два огонькадруг другу ласково кивают.
Царицыно
Как навсегда исчерпанная тема,
В смертельном сне покоится дворец.
А. Ахматова
Государыня строит дворец…Недостроила и померла.И дворцу наступает конец.В общем, грустные это дела.Но
кирпичные башни стоят,и деревья аллеи растут.И, прудам загнивающим рад,отдыхающий шляется люд.Коммунизму приходит кердык.Октября стал милее Февраль.В кепке толстый и лысый мужикговорит: «Будем строить Версаль!Нам пора приобщаться культур.Все должно быть тип-топ в человеке».И старательно режут в ажурбелый камень таджики, узбеки.Подновляют на стенах узор,вновь возводят масонские знаки.Чтобы снова плели заговор,раздували кровавые драки?Иль страстям и надрывам конец?Тот и правит, кто больше башляет?И, на пенсию выйдя, дворецбезмятежно по парку гуляет.
Море
«только вытку скорей распускаю…»
только вытку скорей распускаюОдиссей Навсикаяу дырявых камней причитаюОдиссей Навсикаязнаешь ветра прочней только пена морскаяОдиссей Навсикая
««…Александрович Серов…»
«…Александрович Серовв этом доме жил и умер».Две картины помню: в шумесиних пенистых валоведет к морю Навсикая,стирка будет ей большая,ветер светел и суров.Деву бык везёт в пучину,сновидением дельфинапрочь скользит от береговНавсикая иль другая…Я иду себе, гуляю.…Александрович Серов…
Слабеет тоска, икончается солнца поход.По отмели белая пена морская,как войско, на гибель идет.…..Речка вспухла, залит огород.Погода такая-сякая.Трактор вдоль моря словно плывет —это едет стирать Навсикая.
Возвращение Одиссея
У подножья вечерних домашних огнейвсплески волн, словно взмахи отчаянных сабель.Наконец он причалил к Итаке своейи под кручею в бухте поставил корабль.И закат заблестел залпом солнечных стрел,и встречала у скал та, что ткала, жена.Одиссей воротился, сделав все, что хотел,и теперь ему смерть не страшна.
14
Агва – турецкий курорт на Черном море.
«Катает камушки во рту, как Демосфен…»
Катает камушки во рту, как Демосфен,и речи репетирует в просторе.Угроз твоих я не боюсь совсем,о море!Но ветер раздувает отголоски.Сверкает и гремит броня.И стройных волн разбуженное войскообрушилось на персов и меня.
«Я за камнем в тени прикорну…»
Я за камнем в тени прикорнуи услышав увижу – вотвода тянет обратно волнукак на вдохе животее голос всего роднейно задерживаться нельзя ведьна этом солнце mediterrain [15]можно сгоретья и не спорючтоб желающий камень в меня бросить могговорю этот синий цвет моряи есть Бог
15
Mediterrain – средиземноморский.
«когда слово песок прочитаешь как лесби…»
когда слово песок прочитаешь как лесбии в кармане у сердца услышишь щелчоки по ветру развеешь великое если бкак тропический пряный цветоккак оптический теплый обман как химерупонимаешь меняется стильи последнее время такого размеракатит волны что
кажется – штиль
Афон
О насельник монастырей,в чем теперь твоя верана зеленой средь моря горе?– Калимера [16] , мой брат, калимера…Темнота на изнанке листа —свету пристань и мера.– Я хотел бы оливою стать…Калимера, сестра, калимера!Истребитель царапает слух —черный ангел ржавеющей эры,но на вышивке красной петух«Калимера» поет, «Калимера!»
16
Калимера (греч.) – доброе утро.
«повеет ветер от воды…»
повеет ветер от водыи сдует темных бед следыволна волне как эхо вторяпод грохот моряидет чтоб гальку всласть толочьвсю ночьспи как дитя ни с кем не споряпод рокот моря
«Горы, как динозавры…»
Горы, как динозавры.Гуляем, друг другу рады.Насквозь ножи лаврапроткнули ограды.Рядом оркестр морямарш заиграл гремящий.Прибой – вор на воре —гальку куда-то тащит.Ветер все скажет честно —всласть ему даль любая.Ночью в саду небесномходит и звезды сшибает.
В самолете
Лежит ошую, одесную,не угрызаясь тем, как вдругоно бузит и негодует,и отбивается от рук,чтоб разметав морскую траву,на волноломах сбросив гнев,лежать налево и направо,покоем вечным овладев.
«Когда душа твоя угрюма…»
Feast them upon the wideness of the Sea.
John Keats. On the Sea
Когда душа твоя угрюма,наполни уши мерным шумомтам, где буянит, с ветром споря,простора арендатор – море,и гонит волны на убойпастух прибой.
«Сюда мы, будто птицы…»
Сюда мы, будто птицы,слетелись этим маемна скалах угнездиться,друг дружку обнимая.Над нами сокол кружитв лазоревом просторе,где неба полукружьес дугой стакнулось моря.И разве это мало,чтобы на целом светеодна лазурь осталась,и моря шум, и ветер…
Дачное утро
1
лезешь за вишней и с шиферной крышимускулы ветра видишь и слышишьгонит по кругу трамвая вагонызарослей волны катит по склонув выцветший синий брызнув зеленый
2
после шагаешь сквозь рощу акацийбудет к ступням твоим сухо ласкатьсяглина обрыва и радость для глаза —скользкой волны виноградное мясодачное лето одесса таласса [17]
17
Таласса (греч.) – море.
«… и на окнах в сад колышет…»
… и на окнах в сад колышетветер занавеси снов,и, мне кажется, я слышу,как по шиферу на крышебродят тени облаков…
Глициния
Живу теперь в столице я.Здесь мало сини.У нас цветет форзиция,а там – глициния.Она с обрыва свесит ветки,как будто дар растущей веры,неугомонных волн соседка,зеленых, синих или серых.Она цветки стряхнет на гальку,точь-в-точь голодным – крохи хлеба,оттенка мела или талькакогда под вечер станет небо.Потом цветки утащит морев минуту крепкого ненастья,но никакого в этом горяне будет, а одно лишь счастье.