С ней будут проблемы!

– Да пошел ты! – вызверилась я, взмахнув рукой.

Кончики пальцев обожгло жаром. Недоуменно застыла, наблюдая, как маленький огненный шарик, родившись на них, стремительно разросся до футбольного мяча, и, оторвавшись, слетел с руки в сторону притаившегося на берегу одинокого дерева.

– Ни фига себе! – присвистнула, ошарашенно рассматривая свои руки, и совсем тихо добавила: – Выплеснула эмоции…

Огненный острый треугольник мелькнул на запястье, и я поспешно отодвинула рукав, успев заметить юркий хвостик, спешно спрятавшейся змейки.

«Вообще-то, она ящерка, – прокаркал в моей голове карас, приземляясь на ветку дерева, что прогнулась под его весом. – Ооо, ты славно порыбачила. В следующий раз, когда захочешь рыбный суп, вари не всю реку, а пару рыбешек, а то Су-Эзи обидится».

– Как ты это сделала?

– Я? – вырвалось у меня.

«Ну, не я же! – эхом в голове пророкотал безымянный ворон: – Хотя от такого щедрого предложения не откажусь – нечего добру пропадать».

– Ну, не я же!

Огромная черная птица, взвилась в небо и, пролетев над речкой к тому месту, где еще недавно стояла я, подхватила рыбешку.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – обхватив двумя руками мои плечи и легонько встряхнув, допытывался Ми-Раш.

– Прросто замечательно. Все прросто замечательно, – усмехнулась устало. – Сначала меня выжигают изнутри, потом рассказывают про какой-то безумный отбор гайнэ, заставляют ехать на каких-то монстрах, взрывают какой-то поезд, на нас нападают индейцы, разглядевшие во мне женщину… А еще в голове у меня каркает ворона, я варю рыбу прямо в речке и поджигаю деревья взмахом руки. Так, что все зашибись. Как в лучшем чокнутом вестерне, который написал какой-то укуренный придурок.

– Что? – растерялся мужчина.

– Тебе не понять, – хотела махнуть рукой на змеехвостого, но вовремя вспомнив про вспыхнувшее дерево, не рискнула.

Опустилась на землю, расправляя штанины, обматывая ноги подобием портянок и водружая на них ботинки. И чего в этом мире носков нет? Может, освоюсь… И одарю мир чулочными изделиями и трикотажными труселями. А то это выданное мне недоразумение в виде тонких тканевых шортиков, трещащее от лишних усилий, безумно раздражает. Еще и сворачивается неудобно. Интересно, а девицы погламурнее носят кружева? Или до коклюшек и крючка, как и до спиц, в этом мире пути развития не вывернули?

Открою вязальную машину, а за ней и фабрику, сколочу состояние, отгрохаю дворец.… Если в ближайшие дни выживу…

«Что за мысли? Обязательно выживем. Я что зря пять тысяч лет ждал твое появления?» – прокаркал музейный раритет, терзая вторую рыбешку.

– Хотел порыбачить, но в реке рыба всплыла. Су-Эзи гневается. Пойду, поохочусь, – запоздало оповестил меня ниран.

«Ох, и туго до этого детеныша змеи доходит…».

«Молчи уже, раритетный Каркуша», – выдохнула, закатывая глаза.

Возмущенное карканье в голове вызвало приступ резкой боли.

«Зо-Рро. Будешь моим Зо-Рро», – выпалила я, первое же пришедшее в голову имя.

«Зо-Рро», – согласно каркнул, смакуя новое имя, карас.

Что ж одной головоломкой меньше. Осталось всего ничего – разгадать, что от меня хотят и придумать, как их всех объегорить. Не к месту вспомнила я наше с Варей буквальное значение этого слова – поступать так, как Егор, а именно извлекать выгоду там, где другие видят только разбитое корыто.

Глава 4

Добрались до столицы мы уже поздно ночью. К счастью, больше ничего необычного не произошло. Нагнавший нас Ти-Мер, привел двух ездовых животных. И следующие несколько часов я провела крепко прижатая к его груди. Почему его? Мне было без разницы.

Вопросов я не задавала, отвечать на заданные не собиралась, лишь посапывала, медленно скатываясь в сон под тихий говор мужчин.

Стук когтей о булыжник выдернул меня из дремы. Маленький городок, наполненный двух и трехэтажными домиками, уже спал укутанный теплым светом уличных фонарей. Не останавливаясь, въехали на центральную площадь, где ярким голубым цветом мерцала пара арок.

– Куда, господа, изволите? – вырос, словно из-под земли, рядом с нами мужчина.

– В столицу, – буркнул Ти-Мер, кидая монетку.

Мужчина отошел, освобождая проезд, и мы направились к более яркой и широкой арке, в которую запросто мог проехать харрб.

Стоило Ти-Меру подъехать ближе, как воздух буквально натянулся, а потом лопнул подобно мыльному пузырю, перенося нас на такую же площадь в окружении высоких домов. Тут арок было примерно с десяток – разных по размерам и цвету, а площадь была взята в кольцо молчаливыми закованными в латы стражами.

– Кто? – спросил один из них, преграждая нам путь.

Парни представились и нас пропустили. Путешествие маленькими улочками и бесконечную череду домов из темно-синего камня, я почти не запомнила. Все было каким-то однотипным и в полудреме сливалось в единое синее пятно.

– Утром отправимся во дворец, а сегодня переночуем здесь, – пояснил Ти-Мер, заприметив мой вопрошающий взгляд.

Дом оказался гостиницей. Зал, полный пустых столов, и перевернутых установленных на них лавок, стойка администратора прямо возле двери и широкая лестница, уходящая на второй этаж.

– Три смежные комнаты, – заказал Ти-Мер, позвонив в колокольчик и опустив блюдце монеты: – и ужин на троих.

На пустой стойке материализовались кристаллы с бирками, подхватив которые мужчины повели меня наверх. Комнаты оказались не просто смежными, а соединенными одной гостиной, в которой нас уже ожидал накрытый горячим ужином стол.

– Это твоя комната, Та-Нья, – указал мне на среднюю дверь Ти-Мер, – ужин или сначала примешь ванну?

– Умоюсь, – фыркнула я, заходя в выделенную мне комнату.

Просто и можно сказать аскетично – широкая кровать у двойного окна, стул со столом возле стены, пара стоящих вешалок и узкая дверь.

– Это умывальная, – указал на нее эрин.

Умывальная оказалась большой и, как и гостиная, соединяла все три комнаты. Я даже покрутилась, пытаясь представиться себе эту конструкцию, но то ли воображение буксовало, то ли я просто устала, состыковать наличие трех смежных комнат и двух общих мне никак не удавалось.

Махнув на это рукой, умылась теплой водой, думая о том, что впору рассуждать, как Скарлетт и повторять: «Я подумаю об этом завтра».