С/С том 4. Заставьте танцевать мертвеца. Вечер вне дома. А жизнь так коротка!

— Мне нужно поговорить с вами, — сказал он Холанду, подходя.

— Идемте, — сказал Кен, и вместе с гостем вернулся в дом. — Простите за беспорядок: я искал кое-что и перевернул все вверх дном.

Паркер рухнул в кресло. Его толстое, обычно красное лицо, было осунувшимся и бледным. Руки, лежащие на коленях, судорожно шевелились.

— У вас есть выпить?

— Конечно, — ответил Кен и наполнил виски два стакана. — Ко мне недавно приезжали полицейские, они спрашивали ваш адрес. Я пытался предупредить вас, но они успели раньше.

Паркер бросил на него инквизиторский взгляд. Кен, чувствуя себя очень скверно, отошел и сел в кресло.

— Что произошло? — спросил он после долгого молчания.

— Им ничего не удалось вытянуть из меня, — тихо сказал Паркер. — Я держался своей версии. Но сержант мне не поверил, он сказал, что я лгу, а на самом деле звонил не жене, а Фей. Я предложил ему доказать это. Он страшно ругался, но под конец сказал, что не считает меня убийцей. Это очень любезно с его стороны, вы не находите? Но он надеялся, что я знаю некоторых ее клиентов. Тогда я снова сказал, что ничего не знаю, и звонил не ей, а жене, и сержант решил узнать у Мези, правду ли я говорю…

Паркер сделал большой глоток и стал разглядывать свои ботинки.

— Те десять минут, которые я провел наедине с другим полицейским, пока сержант разговаривал с Мези, были самыми ужасными в моей жизни. Но Мези… Боже мой! Это необыкновенная женщина! Она почувствовала, что я попал в беду, и подтвердила, что я звонил где-то после девяти часов. Ей удалось убедить сержанта, и он извинился передо мной.

Кен откинулся на спинку кресла.

— Знаете, — продолжал Паркер, — я в восторге от нее. После их ухода я все рассказал Мези, и она очень плохо восприняла это…

— Вы рассказали, что ходили к этой девице?

— Это было необходимо. Мези знала, что я солгал сержанту. Не мог же я лгать и ей. Она прямо спросила, виделся ли я с Фей. Я ответил — да…

Кен почувствовал, что если бы Энн задала ему такой вопрос, он не в состоянии был бы скрыть от нее правду.

— Мне очень жаль…

— Да, — Паркер провел рукой по лбу. — Она очень плохо восприняла это. Ее мать все слышала, и сразу же влезла в разговор. Это может разбить нашу семью.

— Мне очень жаль, — повторил Холанд.

— Ах, как я виноват перед ней, — лепетал Паркер. — Это смешно, но мне было так уютно с Фей, мне казалось, что рядом с ней я становлюсь сильным и мне не грозят никакие неприятности. — Неожиданно он поднял глаза и твердо посмотрел на Кена. — Довольно говорить о моих неприятностях, я должен сказать вам кое-что еще… Сержант описал мне типа, которого они подозревают в убийстве. Его приметы заставили меня задуматься. — И, наклонившись вперед, он продолжал: — Вы совершенно уверены, Холанд, что не ходили к ней прошлой ночью?

Сердце Кена остановилось на мгновение, а потом забилось с бешеной энергией. Кажется, он изменился в лице. Он делал страшные усилия, чтобы посмотреть Паркеру в глаза, но понимал, что это ему не удастся.

Чтобы скрыть волнение, Кен взял сигарету, закурил и проговорил чуть дрожащим голосом:

— Не могу понять, к чему вы клоните, Макс. Я же говорил вам, что провел вечер дома.

Паркер не отводил испытующего взгляда.

— А у меня ощущение, что вы лжете, — сказал он. — Вы ходили к ней?

— Я же сказал, что нет! — закричал Кен, вскакивая с места.

— Боже мой! — пробормотал Паркер, бледнея. — Когда они сказали как выглядел убийца, я подумал, что он очень похож на вас, но гнал от себя эту мысль. А вот теперь… теперь я полностью уверен, что это вы!

Ужас Холанда был так велик, что скрыть его было невозможно.

— Они ищут высокого темноволосого парня лет тридцати, — горько сказал Паркер, — одетого в серый костюм и серую шляпу, владельца старого «линкольна». — Он с трудом встал. — Боже! Боже! Конечно, это вы. Все написано у вас на лице, Холанд!

Мужчины, замерев, некоторое время смотрели друг на друга.

— Это не я! — воскликнул, наконец, Холанд. — Вы должны мне верить, Паркер, это не я. Ну, говорю же вам!

— Ничего не хочу слушать, — быстро прошептал Паркер. — Я не знаю ваших дел, и хочу остаться в стороне от всего этого. Понимаете? Я дал вам номер телефона, но, умоляю, не говорите этого полицейским. Вы уже разрушили мой семейный очаг. Если узнают, что номер телефона дал вам я, меня вышвырнут с работы. Газеты вываляют мое имя в грязи. Не вмешивайте меня в эту историю, Холанд!

— Я же сказал вам, что это не я, — выдавил Кен, беря Паркера за руку. — Почему вы не верите?

Паркер с силой вырвал руку и отступил.

— Считаю я вас виноватым или нет — неважно. Пусть это решает полиция. Рано или поздно вас поймают.

У них есть ваши приметы, им не понадобится много времени, чтобы выйти на вас. И с того момента, как вас арестуют, заклинаю: не произносите моего имени! Обещайте мне это!

— О! Довольно о вас! — с неожиданной яростью закричал Холанд. — Вы говорите только о себе, а что же я?

— Выкарабкивайтесь сами! — заявил Паркер.

— Вот еще! Не забывайте, что вы толкнули меня на это. Если бы я, как идиот, не послушался ваших отвратительных советов! Это из-за вас я пошел туда! — Холанд остановился, чтобы набрать воздуха, но видя страх Паркера, осекся. — Да, я был с ней прошлой ночью. Я был с ней, но не убивал. Она была в спальне, а я — в гостиной, когда…

— Остановитесь! — закричал Паркер с искаженным лицом. — Вы не соображаете, что говорите! Я не желаю вас слушать! Вы пытаетесь сделать из меня своего сообщника, рассказывая это. Но я ничего не хочу слышать. Не вмешивайте меня в это дело, большего я не прошу. И запомните: это дело касается только вас, вас, а не меня. У меня лишь одна просьба: когда полиция вас схватит, не говорите им, что я дал вам телефон этой девки!

Перед этим бледным, искаженным ужасом лицом, Кен неожиданно обрел мужество.

— Будьте спокойны, — сказал он. — Я не назову вашего имени. Но не забывайте все же о своей вине. По вашей милости я пошел туда, без вас мне бы такое и в голову не взбрело. Думайте об этом иногда, может быть, вам все же станет хоть немного стыдно. А теперь — вон отсюда!

Паркер не нуждался в повторении. Он бросился к двери и уже через несколько секунд бежал по дорожке. Кен из окна смотрел ему в спину.