С широко открытыми глазами

Я был прекрасно осведомлен о ее прошлом, и сейчас это знание оказывало на меня невыносимое давление. Моя девочка страдала от депрессии. Она даже пыталась покончить с собой в самый скверный и трагический период своей жизни. Вот, я сказал это. Хотя это признание не принесло мне гребаного облегчения. Да, это было давным-давно и теперь она была гораздо собранней и разумней… но не существовало никакой гарантии, что она не вернется к этим самоистязаниям вновь, или не скажет мне проваливать и держать мою жалкую задницу от нее подальше, когда справиться со всем этим будет очень сложно.

Я втянул в легкие воздух и посмотрел в сторону двери зеркального шкафа, чтобы увидеть свое отражение. Что за ублюдка, черт подери, я из себя корчил? Брианна была не одинока. Депрессия была суровой дамочкой, и мы с Брианной были прекрасно с ней знакомы на протяжении довольно продолжительного срока.

Я подавил желание прикоснуться к ней. Ей нужен отдых, а мне нужна сигарета. Я быстро сверился с часами на ночном столике и осторожно поднялся. Надев спортивные штаны и майку, я вышел наружу, чтобы посидеть возле бассейна и попотворствовать своей никотиновой зависимости. Еще я хотел позвонить Нилу.

Я задумчиво глядел на темную воду, пока ждал соединения. Та самая темная вода, в которой Том Беннет провел последние мгновения своей жизни.

Я оставил дверь приоткрытой, чтобы услышать, если Брианна будет нуждаться во мне. Ей начали снова сниться кошмары, но, поскольку она была беременна, лекарства были не лучшим вариантом. Слишком большой риск для развития ребенка. Она бы в любом случае отказалась принять их. Поэтому она страдала. А я переживал.

На водной поверхности отражалась летняя луна, и я задумался о смерти Тома. Я не детектив, занимающийся расследованием убийств, но кое-какие сценарии, безусловно, пронеслись у меня в голове. Заставить себя произнести их вслух не могло быть и речи. Если бы я сделал это, то обрек бы мою девочку на подобную участь. Я не готов так рисковать. Ни за что, черт возьми.

— Привет, приятель.

— На работе все в порядке? – ответил я на бесцеремонное приветствие Нила.

— Здесь типичный хаос, так что тебе не о чем волноваться. Все как обычно, И.

— Ладно. Я доверяю тебе. Передай этим козлам мои слова, пожалуйста.

— С удовольствием, босс, но ты должен знать, что все клиенты отнеслись с пониманием. Большинство из них люди.

Я глубоко затянулся, наполнив свои легкие парами гвоздики и удерживая их внутри, чтобы получить максимальный ожог. Нил терпеливо меня ждал. Похоже, он никуда не торопился. Самый терпеливый парень, которого я когда-либо знал.

— Такие события довольно быстро вынудят тебя расставить приоритеты, согласен?

— Да. Держу пари, так и есть. Как Брианна, держится?

— Она… прилагает все усилия, чтобы оставаться сильной, но ей тяжело. Я пока не обсуждал с ней возможные причины смерти и не уверен, что мы когда-нибудь заведем этот разговор. Похоже, это был тяжелый сердечный приступ во время плавания, который очень даже мог произойти, но я хочу увидеть отчет о вскрытии. – Я вздохнул. – Ты же знаешь, как долго они могут тянуть. В Штатах лаборатории судебно-медицинской экспертизы также паршивы, как и у нас дома.

— В его доме обнаружили какие-нибудь улики?

— Еще нет. С составлением завещаний, распоряжений, доверительных и тому подобному все было в порядке, насколько я могу судить, но во всех этих документах присутствует какая-то странная упорядоченность. Как будто он знал, что его время на исходе. Это вполне могло быть связано с его сердцем. Брианна знала, что он принимал лекарства от давления, и беспокоилась о нем. Ты бы никогда не догадался о его проблемах со здоровьем, если бы посмотрел на него. Мужик был в отличной форме.

— Хммм. Единственные люди, которые бы извлекли выгоду из его смерти, – штаб сенатора Оукли.

— Знаю. Не хотелось бы это признавать, но придется. Все отойдет Брианне — дом, автомобили, инвестиции. В этом нет ничего удивительного, но мне интересно не оставил ли Том какой-нибудь компромат на Оукли.

— Например, видеозапись с показаниями?

— Да… именно. Может, завтра узнаем. У нас утром встреча с его деловым партнером, чтобы уладить вопросы с доверенностью, затем похороны и поминки. Это будет чертовски длинный день.

— Когда вы вернетесь домой?

— Если успеем завершить здесь все дела, то завтра ночным рейсом. Я хочу увезти отсюда Брианну. Иначе свихнусь от беспокойства. Мне здесь не по себе.

— Да уж. Передай ей наши соболезнования, пожалуйста. Звони, если понадоблюсь. Я на месте.

— Спасибо… увидимся через двадцать четыре часа.

Я закончил разговор и закурил вторую сигарету с ароматом гвоздики, клубящийся дым от которой медленно растворялся в безмолвие ночи. Я курил и размышлял, мой разум вернул меня к мыслям о прошлом, к которым я не возвращался уже долгое время. Они приводили меня в ужас, в буквальном смысле этого слова.

Смерть в воде — самый жуткий уход из жизни. Ну, это если ты в сознании. То, что мне было знакомо по личному опыту. Чувство беспомощности и отчаяния, когда вода проникает в нос и рот. Безрезультатная попытка сохранить спокойствие и задержать остатки дыхания. Боль в легких, полностью исчерпавших запасы кислорода.

Думаю, что афганцы издевались надо мной, чтобы посмотреть, как я буду корчиться от пыток водой. Безусловно, этот метод был у них не самый предпочтительный. Больше всего они любили подвешивать за руки с помощью лебедки и полосовать мою спину плетью. Вдобавок они лишали меня сна, что по ощущениям тянулось неделя за неделей. В мозгах царит полный хаос, когда его винтикам не дают отдохнуть.

Я взглянул на звезды и подумал о ней. Моей маме. Она была ангелом, парящим где-то над землей. Я знал это. Вера – это глубоко личное дело каждого, и мне не требовалось никакого подтверждения того, во что я верил, помимо того, что (я знал это!) реально существовало в моем сердце. Она была там, наблюдая за мной, она была рядом, когда они собирались отрезать мой…

Нет. Не думай сейчас об этом гребаном ужасе. Позже…

Я резко поднялся и затушил свою вторую сигарету. Я запихнул окурки в сигаретную пачку и вошел в уютный по-американски современный дом моего тестя. Я никогда уже не поговорю с ним, но по иронии судьбы один из самых важных разговоров, которые я когда-либо вел, — перевесивший по своей значимости все прочие разговоры в моей жизни — был с ним. Его электронное письмо с просьбой о помощи… и фотография.

Я вернулся в дом, забрался в постель и лег рядом с Брианной, а затем помолился. Да, я сделал это. Уповая на то, что Том Беннет находился в бессознательном состоянии, когда покинул этот мир.

В черном костюме от «Шанель» и с собранными вверх волосами Брианна выглядела великолепно. Ужасно печальной, но прекрасной в обрушившейся на нее трагедии. Ее мать принесла для нее одежду. По-видимому, они были одинаковой комплекции, к тому же Брианна была по большей части беспомощна против аргументов в данной ситуации. Я чувствовал, что она еще найдет в себе силы справиться с этим несчастьем и постарается не идти на поводу у своего горя.