S-T-I-K-S. Грибы с зубами

– А что муры? Воля человечья остается свободна, каждый свой выбор сам делает. Они для большинства рейдеров враг, с которым надо воевать. Но признают же люди, что муры это часть естественного порядка вещей, хоть и темная его сторона. Что урки своим обычаем живут никого не удивляет, как и то, что многие из них под рукой внешников. Улей и это тоже принял и они тоже часть Улья.

– А внешники?

– Они отдельно. Но когда-то очень давно, внешники-первопроходцы, проложившие сюда путь с Земли, были магами. Порталы они строили, большие камни до сих пор остались, а кое-где клинописи, кое-где руны. Что им надо было тут, уже и не важно. Этого мира не было тогда, был Стикс, изнанка миров. Страшное, судя по всему, место. Из нынешнего разве что скребберы в начале времен были, они аборигены, но и они с тех пор, скорее всего, поменялись изрядно. А из числа пришлых магов появились первые иммунные и первые зараженные, оттого и возник Улей и навострился себе из земных реальностей пропитание приносить тем способом, которому от рождения обучен.

– Меня магия потрясла. Просто сам факт ее наличия. Знать и понять захотелось. Изучить да применить, это уж совсем мечта.

– Изначальная та магия досель жива, каждый ее кусочек получает и от каждого Улей что-то берет, по способности. Больше прочих знахарям дано, они же не только лечат, они знают. Спрос с них больше, но и прислушивается к ним Улей внимательно и говорит с ними. Хоть и без слов. Именно от того великим знахарям в стабах неуютно, что там их связь с Ульем слабее. Тебе, впрочем, тоже труднее там, ты больше сил потратишь на контроль, чем на стандартном кластере. Но путь у знахаря всё же другой, не тот, по которому ты двинулся. Вот, по-твоему, что есть магия?

– Говорят, продвинутая технология неотличима от магии. Значит и наоборот. Раз в мире есть магия и это часть мира, ее надо изучать точно так, как и всё остальное. Строить модели, проверять их экспериментом, на этой базе решать свои задачи.

– Любая магия это власть воли над разумом и над реальностью. Шли мы по этой долгой дороге неспешно и шаг за шагом. Потому как и наоборот, реальность дает форму разуму, а разум, зауженный прежним опытом, ограничивает волю. Так всегда было. До тебя. – Даньша повертел в руке стопку, сжал ее пальцами. Стекло смялось как пластилин, потекло. Плетения, возникшие в ауре Даньши, Грибник запомнил. Попытался воспроизвести, не смог. Стекло раскололось.

– Что же со мной иначе?

– Дык говорено же. Азов не освоив, вперед забежал неведомым путем, да еще и норовишь гармонию алгеброй поверить, прям как умники с Института. Различие не в том, что у меня стекло смялось, а у тебя треснуло. Разница в том, что моя воля была направлена на стакан, твоя же на собственную ауру, аура и разум для тебя инструменты. – Даньша достал две новых стопки.

– Волшебник-недоучка это опасный зверек?

– Да не, чего бояться то. Осторожность полезна, но раз опасности на каждом шагу, значит бояться уже и нечего. Будешь жив, значит не помрёшь, покуда смерть не придет. Улей тебя принял, твой путь теперь тоже есть, а раз есть, то не хуже прочих. Никто не знает, какой путь истинный, кроме того, кто прошел их все. А возможно, Улью нужны и ошибки тоже. Ну а мне посмотреть захотелось на тебя, да поговорить. Рассказать и научить. Да и послушать о том, как ты дошел до жизни такой. Считай, еще одно крещение.

– Учиться всегда любил. За науку спасибо.

– Тогда смотри еще, покажу чуток полезных фокусов.

Даньша подбросил к потолку пробку, которой прежде был штоф закрыт. Сперва пробка летела как обычно, но когда начала падать, набирая скорость, вдруг резко замедлилась, потом ускорилась вновь, опять замедлилась почти до полной остановки. Так, рывками, до стола и долетела, упала наконец.

– Что видел, а что понял из виденного?

– Плетение запомнил, воспроизвести сходу не берусь. А что произошло тут, предположить могу. Ты свойства воздуха поменял, но возможно, первично изменение свойств пространства. Вязкость воздуха стала зависеть от скорости течения, с увеличением скорости нарастать, причем нелинейно. Такие среды реопексными называют, они науке известны, хоть и довольно редки. В противоположность трясинной жиже, там наоборот.

– Ну точно, как институтские. Мудреное слово сказали, название придумали и счастливы аки дети малые. А как пользу извлечь, скумекал?

– Пулю удержит? Впрочем, неважно. В цель она всё равно уже не попадет.

Даньша прищурился. Теперь пробка подлетела вверх и зависла над столом.

– А про это что скажешь?

Грибник почесал затылок.

– Без стакана не разобраться.

– Подумай еще. Да наливай, и давай теперь ты рассказывай. Где бывал, что видал.

Вышли затем подышать ночным воздухом. Грибник поднял голову.

– Сколько ни смотрю, всё удивляюсь, восхищаюсь, да и пугаюсь. Звезды яркие, крупные. Звезд много, да немного таких мест в Галактике, где подобное на небесах. Меня всегда это смущало, ведь не может в таком месте быть стабильных планетных орбит и жизни быть не может. Хотя конечно не факт, что то, что светит как звезда, это и есть звезда. Теперь понял, колдовское это место не стоит земными мерками мерять. А из Улья до земной реальности один шаг. Только его сделать потруднее, чем к звездам долететь.

– Красота это страшная сила.

Вдруг ощущение присутствия Даньши пропало. Исчез, как появился. Такому порталы не нужны. Но всё таки из Улья и ему дороги нет. Возможно, никому нет – внешники то прокладывают путь в другом направлении.

День 330.

Поутру разбудил кот. Грибник уже подумывал, что может и стоит взять с собой пушистого, а назвать его Хатуль Мадан. Будет сказки мурчать. Грибнику показалось, что изучать Улей на пару с котом идея хорошая, она Улью понравится. Но животинка рассудила иначе. Покормили и ладно, а дальше уж каждый сам по себе гуляет. Однако, когда Грибник уходил, кот шел одно время впереди, будто дорогу показывал. Потом разлегся на ветке и провожал взглядом. Жаль, цепи там нет, да и береза не вполне дубовая.

Уходил не туда, откуда пришел. Тропинка через березняк вывела к опушке, за ней виднелась речка, горбатый мостик. Даньша про дорогу досюда рассказал, а мост переходить отсоветовал. Но Грибник туда подошел. Полюбопытствовал. Мостик как мостик, рядом кусты калины, гроздья ягод висят. Грибник сорвал одну, положил аккуратно в карман рюкзачка. Рядом, у обреза воды камень замшелый, что-то на нем высечено. Надпись Грибник не разобрал, но свернул вдоль реки налево. На всякий случай.

Брод вскоре сыскал. Удивительно сильное течение, однако не глубоко и не топко. Когда перешел границу кластера, проходящую тут по реке, оглянулся. Позади туман, не видать за ним березняка. А под ногами и впереди опять болото. Логично предположить, что это тоже самое болото по которому вчера ходил, но нет полной уверенности. Грибник зарекся безоговорочно верить своим глазам и полностью доверять логике. Все болота похожи друг на друга, в отличие от гор, возвышающихся каждая на свой манер. Однако, тут заметно суше прежнего и на юге виднеется нечто, отдалённо напоминающее опушку леса. Перспективно выглядит. Догадка оказалась верна. Это и на самом деле граница кластера и болот. И хоть недалеко, но добраться туда сухим и чистым не вышло. Пока шел болотом, дроны регулярно укладывали лицом в грязь, вынуждая прервать движение. На отвод глаз не надеялся.

Перейдя границу, Грибник двинулся по лесу на юго-запад. Болото, которое уже казалось родным и безопасным, вскоре отступило, а лес поредел и теперь граничил с полем. Поэтому пришлось еще глубже в лес отступить, очень уж опушка разнотравьем заросла. Неоднократно Грибник обнаруживал Даром группы иммунных. Траектории их быстрого передвижения это, наверняка, дороги, а точки длительных остановок это, скорее всего, блокпосты. Способности скрытника могут пригодиться, чтобы мимо пройти. Может и отклоняющий пулю щит понадобиться. Тренироваться Грибник уже начал, пока безуспешно, но прежний опыт давал уверенность, что всё получится. Не исключено, что испытания пройдут на днях. Хотя лучше до того не доводить, постараться тихо дойти. В целом активность муров понятна, вылавливают отставших от своих при отступлении в последнем деле стронгов.

Впереди знакомые края, кластер, с которым в Улей забросило. Грибник предположил, что идет вдоль той самой дороги, по которой неслась, отстреливаясь от элитника, машина с парой рейдеров. Той самой, по которой когда-то двигалась и колонна внешников. Круг замкнулся. Почувствовал, что ему не терпится вновь побывать на тех скалах. И движет им не только ностальгия, но и любопытство. Интерес узнать, как будет теперь смотреться пережитое полгода назад. Место то изменилось наверняка, но Грибник изменился не менее. Мерой этих изменений может быть различие в восприятии ранее виденного, с позиции нового опыта. Грибник задумался над тем, насколько изменился он сам.