С утра и до вечера

ворон, что перед ним сцены мирного ухаживания. Самец и

самка настроены очень враждебно. Глядя на них, трудно

решить, кто здесь представляет слабый пол, а кто сильный.

Обе птицы (внешне не отличимые) ходят одинаково,

одинаковыми шагами и одинаково полураспустив крылья,

одинаково угрожают друг другу: встают нос к носу с

взъерошенными перьями на голове и клювы у каждой готовы

к бою. Так враждуют они и день и два. Но потом одна из

ворон (самка) потихоньку уступает, нападает не так лихо,

наконец, и вовсе подставляет противнику самое слабое

место— затылок: один удар по нему убил бы ее. Но самец

не бьет, а нежно перебирает клювом перья на затылке

своей строптивой подруги, укрощение которой свершилось.

Союз заключен.

1 На Украине, по дороге от Киева в Богуслав, я пятнадцать лет,

проезжая там, каждое лето вижу аистов с птенцами в гнезде на крыше

одной хаты.

Мирные битвы

Факты, собранные зоологами уже в двадцатом веке,

свидетельствуют о том, что многие животные борьбу за самок

и территорию ведут с соблюдением определенных «правил»,

ограничивающих увечья и смертельные ранения. Это

неожиданное открытие заставило естествоиспытателей

взглянуть на борьбу зверей иными глазами.

В «рыцарственное» средневековье в Европе, говорят, был

обычай: на поединке победитель имел право сорвать с

поверженного на землю противника шлем и, приставив к

незащищенному горлу меч, заколоть его. Не всегда, но

довольно часто рыцари-победители пользовались этим правом.

Животные так не поступают. Если в драке

обнаруживается, что один из противников слабее, он спешит обратиться

в бегство (победитель его преследует лишь для проформы)

или просит пощады, упав на землю и задрав, что называется,

кверху лапки. Победитель всегда дарует ему жизнь.

Драки вообще может не быть, если слабейший, например

молодой волк, с самого начала попросит у сильного

пощады, смиренно поджав хвост и подставив горло. И силы

волки пробуют часто не грызней, а бегают долго по кругу,

прижавшись мордами: кто раньше устанет, тот и слабее.

Почти у каждого вида высших животных есть в «языке»

особые знаки, с помощью которых слабый просит о пощаде.

Обычно «белый флаг» в мире зверей символизирует какая-

нибудь униженная поза («униженная» буквально: зверь,

который сдается, прижимается теснее к земле у ног гордо,

возвышающегося над ним победителя) или какой-нибудь

особый крик: например, визг у скунса. Вороны и чайки

подставляют незащищенный затылок — по смыслу это

равноценно человеческому «Руки вверх!». Когда затылки

предложены с обеих враждующих сторон, значит, заключен пакт

о ненападении.

У каждого вида свой «фасон» белого флага. Поэтому

обычно даже животные, близкие по крови и

происхождению, не всегда понимают друг друга.

Я вспоминаю трагикомический эпизод, который описал

известный швейцарский биолог Адольф Портманн. Он

видел, как подрались из-за лидерства на птичьем дворе индюк

с павлином. Индюк оказался слабее и решил прекратить

бой, бросив на ринг вместо полотенца свое грузное тело:

распростерся на земле, прося пощады. Но павлин не понял:

в его племени сдаются по-другому.

Покорная поза индюка была удобна для нападения, и

павлин с еще большим остервенением ринулся на

противника, подмял его и стал долбить по голове клювом. Индюк не

сопротивлялся, хотя, наверное, и был здорово возмущен

несоблюдением правил поединка. Он лишь все теснее

прижимался к земле.

Самцы некоторых животных вообще не дерутся и

никогда не ранят друг друга. Дуэль, которая должна решить

спор из-за территории или самки, заменена у них

своеобразными «ритуальными» движениями, которые напоминают

порой фигуры какого-то замысловатого танца. Некоторые

английские биологи называют такого рода борьбу

соперников блефом. Блефующие самцы не дерутся, а лишь, так

сказать, куражатся друг перед другом.

Так поступают селезни, об этом я уже рассказывал.

Большие синицы, например, прыгают одна перед другой,

вытянув вверх шеи и слегка покачиваясь из стороны в

сторону: выставляют напоказ красивые черно-белые пятна на

щеках.

Зорянки, или лесные малиновки, похваляются красными

грудками. Выпячивают их, задрав кверху головы и тоже

покачиваясь.

Голуби только пыжатся друг перед другом, выпячивая

груди и топорща перья. У кого вид получается более

внушительный, тот и победитель.

Бой пуночек — очень забавное зрелище: чередующиеся

наскоки и побеги. Подобно качающемуся маятнику,

дерущиеся самцы бегут то в одну сторону, то в другую, то

один преследует соперника, то другой. Пробежав немного,

беглец вдруг оборачивается к преследователю и гонит его

почти на такое же расстояние в обратную сторону. А потом

опять показывает спину и удирает.

«Я никогда не видел у них драки,— говорит один

исследователь о маньчжурских журавлях.— Всегда угрожающей

позы достаточно, чтобы соперник удалился».

Поза эта довольно выразительная: голова с клювом

вытянута вперед, шея выгнута аркой вверх или вниз.

Шипение извергается из горла, и большая голенастая птица с

вытянутой вперед «рапирой» бежит на врага, смешно подки-

дывая вверх длинные ноги. Нервы возмутителя ее покоя не

выдерживают, и он удирает.

Хаплохромис и некоторые другие рыбки, его родичи,

например цихлазома Мика, угрожают соперникам,

¦страшно» растопыривая свои жаберные крышки. Соперники