С волками на Вы

В книге лежала визитка. Явно не просто так здесь забытая. Варя вытащила её дрожащими пальцами и уставилась на цифры телефона. Если она опустит визитку в урну — это будет конец, а если позвонит по этому телефону, то это будет начало, только чего? А если она вдруг опять его неправильно поняла? Или себя?

И Варя решила не звонить и не благодарить. Однако решимости хватило ровно до памятника Ломоносову. Она ещё даже не дошла до Кунсткамеры, а уже набрала номер.

— Поздравляю с пятёркой, — начала Варя дрожащим голосом, радуясь, что городской шум хоть чуточку прикрыл её неуверенность. — Только зачем ты наврал про мою помощь? И зачем книгу подарил?

— Ты сейчас где? — наконец удосужился ответить Костя. — Кофе хочешь? Варя прижала руку к остановившемуся сердцу.

— Я не для этого звоню. Я хочу вернуть книгу.

— Ну вот и вернёшь, — ударил ей в ухо смешок.

«Дура!» — ругала она себя и за то, что согласилась на встречу, и за то, что шла в кофейню семимильными шагами. И за страх, что может не узнать его в толпе. Ведь так старалась забыть его лицо, так старалась! Но волновалась она напрасно. Костя ждал её на улице. Или просто не мог внутри говорить.

— Привет! — крикнул он ещё издали, пряча телефон в карман. Так резко важные разговоры не прекращают. С другом, видно, трепался. О ней? — Ты какой кофе будешь?

Она даже «здрасте» сказать не успела, а он уже втолкнул её в дверь кофейни.

— Без разницы какой. Я не люблю кофе вообще.

— Тогда возьму с перцем!

Издевается? Улыбка-то наглее, чем тогда в квартире.

— Я обожаю с перцем. Допью за тобой, если что. Мне всё равно не спать сегодня. Много работы.

Варя грохнулась на стул подле единственного свободного столика, который, к несчастью, соседствовал с дверью, в которую дуло, а у неё и так с носа текло. И платка нет. И шмыгать нельзя. А то подумает, что её расстроили его слова про ночную занятость. Она пришла вернуть книгу и только. Пусть ничего другого не смеет себе фантазировать!

— Вот, — она вытащила из сумки книгу и положила на пустой стол.

— А у тебя нет подружки, которой можно её подарить? — Костя оттолкнул книгу. — Мне она не нужна.

И Варя тут же со злостью толкнула книгу обратно, и та свалилась со стола.

— Я не помойное ведро. Не нужна, так иди выброси!

На них обернулись, и она в смущении зацепилась сумкой за стул, когда хотела вскочить и уйти. Пришлось нагнуться под стол и встретиться лицом к лицу с Костей, который поднимал книгу с пола.

— Я специально в мягкой обложке выбирал. Знал, что получу ей по морде.

— Извини, — сейчас она действительно чувствовала себя виноватой.

— Извиняю. Но подарки обратно не беру. Вон, — он положил книгу на подоконник. — Может, кто захочет почитать.

— Отдай её мне!

Варя схватила протянутую книгу и сунула обратно в сумку.

— Зачем ты наврал Анне Алексеевне?

— Я не врал. Ты мне очень помогла, — И когда она надулась, добавил: — Понять, что фольклор мне нафиг не нужен. А что книге пропадать? Она хорошая. Ты такой здесь не купишь. Чего разозлилась-то так?

Варя пожала плечами. Она действительно не понимала, почему ей вдруг сделалось так больно от его слов.

— Я сейчас кофе принесу. Тебе точно с перцем?

Она кивнула и сложила руки поверх сумки. Почему она не способна вести себя, как девушка за соседним столиком — откинуться вальяжно на спинку, закинуть ногу на ногу и ещё этой ногой болтать. И смеяться — громко, не обращая ни на кого внимания, будто она со своим парнем здесь одна. Наверное, потому что у неё нет никакого парня.

— А мне сегодня без перца, — Костя вернулся как-то слишком быстро, или она со своими горестями выпала из реальности. — Вдруг ни с того ни с сего захотелось с лимоном и мороженым.

Он сел напротив и, не успела она протянуть руки за фирменной чашкой, как чашки поменялись местами — с мороженым оказалась на её стороне.

— Это вкусно. Попробуй. Любимый кофе моей мамы.

Варя впилась глазами в чашку. Он явно хотел сказать не про маму. Наверное, он всем девушкам заказывает мороженое — джентльмен фигов. Можно сказать, что у неё сопли, пусть она успела в его отсутствие утереть нос ладонью. Теперь бы утереть нос ему. Только подобный выпад его не обидит. Он вон специально не отпивает из своей чашки — ждёт её решения. Не такой уж он и козёл. Ладно, к соплям мороженое уже ничего не добавит, а его обменами чашками можно и заразить. А этого она делать не собиралась, так что отхлебнула кофе. Дура! Надо было мороженое ложкой снять, а теперь тайком уже не утрёшься. Хрюша! Вот затем он и принёс с мороженым, чтобы посмеяться. Хотя не так-то ему и весело. Даже скучно. Молчит и всё на телефон поглядывает.

— Я тебя задерживаю? — спросила она, как можно злее.

Костя тут же спрятал телефон.

— Нет, нет, это по работе… А работа ещё тот волк…

— Так задерживаю? — не унималась Варя. — Я могу уйти.

— Сказал же, что буду писать ночью. Хочешь ещё кофе?

— Я кофе не пью, — поспешила она отказаться. Хватит, ему с ней неинтересно, как и ей с ним. Пора уходить. — Я люблю чай.

— Хочешь чаю?

И тут она вспыхнула явно не от кофе. Ну всё с ним ясно. Понимала же, что не надо звонить, если не хочешь «чаю».

— Я дома попью, — попыталась она вернуть лицу прежнюю бледность. Не тут-то было!

— А здесь чай тоже неплохой есть. И до чайной тут недалеко. А по дороге можно в «Лавку художника» завернуть. Там сейчас висит пара маминых натюрмортов. Хочешь посмотреть?

Надо сказать — нет. Надо иметь совесть и не водить его за нос. Она же не собака на сене, в конце-то концов. Он сейчас чего только не предложит, чтобы в итоге напоить её чаем.

— Хотя я пейзажи у неё больше люблю. Но сейчас холодно, а с фотографий мама не рисует. Ну?

И она согласилась. Да чёрт с ним! Она ведь отчего-то кусала губы, когда он оставил её тогда у подъезда без прощального поцелуя.

А картины действительно висели, но она не слышала его объяснений про разные художественные техники соседних полотен. Удары сердца перекрывали все остальные шумы. Что она делает? Что она делает? И чего он треплется о никому неизвестных членах союза художников, когда она сейчас сжуёт шарф. Надо было намотать его, как у него, чтобы висел на груди, а не душил шею, а то она и так кумач-кумачом. Наверное, она всё же себе насочиняла и нафиг она ему не сдалась. Он просто слишком вежливый, чтобы по-быстрому распрощаться.

— Спасибо, что пригласил, — выпалила она наконец. — Мне пора.

— Пора так пора, — пожал он плечами и двинулся к выходу, чтобы заботливо придержать дверь. — Я тебя провожу.

— Ещё светло. Даже не час-пик.

— Тогда куда ты спешишь? Хочешь, до «Горьковской» догуляем?

Варя не знала, что и думать. Чего он её просто не отпустит? В прошлый раз она рада была его джентльменству — дорога в ночи до дома у них не очень приятная.

— Далеко. Не хочу, — ответила Варя уклончиво.