Сад Лиоты

— Твоя бабушка сама сказала тебе, что хорошо себя чувствует.

— Я должна была не верить на слово, а поехать к ней или хотя бы перезвонить вчера вечером.

— Энни, ты не можешь одновременно быть всюду. Кроме того, никто не знает, когда пробьет его час. — Она поморщилась. — Прости.

Выйдя из вестибюля на улицу, они попали в густой туман. Небо заволокли тяжелые тучи, грозившие пролиться дождем.

— Лучше я сама поведу, — заявила Сьюзен, когда они подошли к припаркованной машине. — Тебе сейчас нельзя садиться за руль.

— По графику ты должна быть на работе.

— Пусть меня увольняют!

Энни глубоко вздохнула и попыталась успокоиться.

Господи, все в Твоих руках. Все в Твоих руках. Что бы ни случилось, я знаю: жизнь бабушки принадлежит Тебе.

— Со мной все в порядке, Сьюзи. Я знала, что это должно было когда-нибудь случиться.

О, Господи, только не так скоро. Я провела с ней так мало времени, я хочу еще!

— Дай-ка мне твои руки. — Сьюзен стояла перед дверцей машины и с тревогой смотрела на Энни. — Я не позволю тебе сесть за руль, пока у тебя дрожат руки. — Энни с отчаянной решимостью выполнила просьбу, и Сьюзен с нежностью взяла ее руки в свои. — Ладно. — Она поцеловала подругу в щеку. — Только не гони. Никому не станет легче, если ты попадешь в аварию по дороге в больницу.

— Я буду осторожна, обещаю. — Она открыла дверцу машины и скользнула на сиденье.

— Пристегнись. — Сьюзен наблюдала за Энни, придерживая дверцу.

— Ладно. А ты сообщила моей матери?

— Позвоню ей, как только приеду на работу. Все равно ты доберешься до больницы раньше.

«Еслиона вообще там появится», — невольно подумала Энни. Станет ли она утруждать себя?

О, Господи, если мама сейчас не приедет, я притащу ее в больницу за волосы!

Сдерживая слезы, Энни завела машину и выехала с площадки. Зная, что Сьюзен наблюдает за ней, она осторожничала. Ее машина очень медленно покинула место парковки. Но, как только Энни вырвалась на шоссе, она прибавила скорость и помчалась вперед.

Держись, бабушка. О, Господи, не забирай ее. Пожалуйста, не забирай!

Приехав в больницу, Корбан ничего не смог узнать о состоянии здоровья Лиоты. Первым делом ему задали вопрос: «Вы родственник?». И как только он назвался ее другом, отказались говорить с ним. И даже когда Корбан сказал, что он тот человек, который обнаружил их пациентку и позвонил по телефону 911, все равно отказались сообщать ему хоть что-нибудь.

Огорченный и обеспокоенный, Корбан решил подождать приезда Энни, которая введет его в курс дела и расскажет, что с Лиотой. Он не уедет домой, пока не узнает.

Приехавшая Энни промчалась по коридору с мертвенно-бледным лицом.

— К вам поступила моя бабушка. Лиота Рейнхардт. Где она? — Когда Корбан коснулся ее руки, Энни обернулась. — Ой, Корбан! — Она упала в его объятия. — Слава Богу, ты нашел ее!

Сестра бросила на Корбана виноватый взгляд и сказала Энни, что сейчас ведется обследование миссис Рейнхардт, что врачу сообщат о приезде ее внучки.

Находясь вместе с Корбаном в комнате для посетителей, Энни не находила себе места. Она прохаживалась по ней, садилась, вскакивала и выглядывала в окно, потом опять начинала мерять комнату шагами, опять садилась. Корбан раньше, чем Энни, увидел Эйлинору и Фреда. Эйлинора Гейнз выглядела такой же бледной и подавленной, только глаза были потухшими, а не покрасневшими от слез, как у Энни.

— Мама! — обрадовалась Энни. Однако Корбан подметил, что она не бросилась в объятия матери, а осталась на месте. — Слава Богу, вы приехали.

— А что онздесь делает? — вместо ответа спросила Эйлинора.

Заметив, как вспыхнула Энни, он сжал кулаки. Неужели такая женщина, как Эйлинора Гейнз, произвела когда-тона свет такую дочь, как Энни?

— Корбан нашел бабушку и вызнал по телефону «скорую». — Энни посмотрела на него с благодарной улыбкой. — Он ждет сообщения о том, как она себя чувствует.

— Ну и как?

— Мило, что спросили, — не выдержал Корбан.

— Зря вы так, — тихо сказал Фред, взяв жену за локоть.

— Извините. — Корбан пробежал пальцами по своим волосам. В глубине души он понимал, что брякнул не подумав, но поведение Эйлиноры Гейнз бесило его.

Энни снова заплакала. Она отвернулась от матери и отчима, села на диван и закрыла лицо руками. Эйлинора почувствовала себя неловко.

— Энн-Линн. — Она неуверенными шагами приблизилась к дочери и протянула руку, чтобы погладить ее по голове, но потом передумала и медленно опустилась на диван рядом с ней. — Я ожидала, что такое может случиться.

— А я нет, — всхлипнула Энни.

— Ну же, возьми себя в руки, дорогая. — Эйлинора глянула на сидевших в комнате посетителей. Ее неприязненный взгляд остановился на Корбане.

Отвечаю взаимностью, леди.

Эйлинора достала из своей сумочки модный носовой платок и протянула его Энни.

— Твоя бабушка очень старенькая. Она начала сдавать. Все мы когда-нибудь уйдем, милая.

Энни с ужасом посмотрела на мать:

— Она же твоя мать!Неужели тебе все равно, что ты можешь ее потерять?

Услышав эти слова, Эйлинора побледнела. Она осталась сидеть, когда Энни снова вскочила с дивана и принялась ходить по комнате.

— Естественно, меня не может не беспокоить это, — нарушив молчание, наконец, сказала она, и ее глаза стали как будто безжизненными.

Энни повернулась к матери и застыла в картинной позе.

— С каких пор тебя это заботит, мама? Разве ты побеспокоилась о том, чтобы День благодарения стал для бабушки приятным воспоминанием? Да ни за что. Ты вообще пришла к ней на праздник, потому что на этом настоял дядя Джордж и я не стала возвращаться домой!

— Не смейразговаривать со мной в таком тоне! — Эйлинора поднялась с дивана.

— Почему, мама? Потому что это правда? — Энни расплакалась, и увидевший это Корбан почувствовал сильное желание подойти и крепко обнять ее. — Ты сделала все возможное, чтобы испортить бабушке этот день, чтобы все были несчастными. Ты даже выбросила индейку!

Лицо Эйлиноры сделалось пунцовым. Она огляделась и обнаружила, что все посетители смотрят уже не на Энн-Линн, а на нее.