Садовники Солнца

– Все нормально, Ольга, - засмеялся Илья.
– В старину это называлось почетный караул. Да, да, - продолжал он беспечно.
– Есть прекрасные ритуалы, которые переживут нас и детей наших тоже. Вон и флаг Совета Обитаемых миров... Четче шаг, Оля. Форма лица - бесстрастно-значительная. Егор, убери живот... Сейчас должен объявиться капитан звездолета и отрапортовать.

Капитан действительно объявился. Окруженный какими-то людьми, он стоял у входа в космопорт - пожилой, в серебристом комбинезоне со множеством знаков профессионального различия.

– Калчо Драгнев, - представился звездолетчик.
– Экипаж "Джордано Бруно" готов к старту.

– Рад, - сказал Илья и прищурился: - За экипаж я крайне рад. И за вас, капитан, тоже рад. Особенно!

К ним пристроился худенький юркий распорядитель. Он шел впереди, настороженно поглядывая на богатырскую фигуру Ильи, затем нырнул в сторону, тут же вернулся и наклонил голову:

– Прошу в зал прощаний.

Они остались одни. В огромном пустом зале, светлом, будто последние дни сентября. Но не успели они перемолвиться даже словом, как из стен вдруг вышли хороводы берез, открылась даль - свежая, утренняя - и закапали звуки. Немножко грустные, немножко обнадеживающие, будто перезвон капели.

– Отставить!
– повелительно сказал Илья и поднял руку, сигнализируя какому-то невидимому автомату.

Березки тотчас же растаяли, бирюзовые стены, в которых копошились желтые искорки света, вернулись на свои места. А музыка осталась. Только стала тише, растеклась вокруг.

– Зачем все это?
– спросил Егор, недоумевая и немного сердясь.
– Ты же дважды летал. И безо всякой буффонады.

– Особый случай, друзья, - задумчиво сказал Илья. Они подошли к стене-окну, за которым открывался амфитеатр космопорта. Ольга прислушалась: ловила отзвуки капели и в то же время старалась ничего не пропустить из их разговора.

– Особый случай, друзья, - повторил Илья.
– Хотя, в конечном счете, все это мальчишество. А причин для эдакой нарочитой торжественности много. Во-первых, Окно, куда я сейчас лечу, не просто кусок пространства, наделенный странными свойствами, а одна из самых больших тайн, с которыми человечеству приходилось иметь дело. Там, на Станции, собрались лучшие умы Обитаемых миров. Представьте себе интерес к Окну остальных людей и прежде всего, конечно же, исследователей. Представили?

Ольга улыбнулась.

– Во-вторых, - продолжал Илья, - это первое серьезное вмешательство Службы Солнца в исследования дальнего космоса. Тут срабатывают и боязнь за тайну (вдруг отберут?), и какие-то реликты престижности профессии. Ведь почти два столетия все мальчишки буквально бредили космосом, мечтали только об одном - о героических путях первопроходцев и исследователей. Затем эти пути превратились в рейсовые линии, звездных избранников оказалось двенадцать миллионов и пришла пора заняться самим человеком. Его микровселенной. Для некоторых чересчур деятельных натур это кажется преждевременным, несущественным... Понимаешь?

– Я понимаю, - тихо сказала Ольга.

– А поработаешь когда-нибудь с нами - убедишься, - заключил Илья. Услышав тройную трель звонка, Садовник решительно шагнул к двери.

У выхода на поле он обернулся:

– В-третьих, и это главное, - голос Ильи зазвучал вдруг сухо и официально, - там бессмысленно гибнут люди, а я наделен особыми полномочиями... Восемь человек... Погибло... Между этими двумя фактами существует прямая и жесткая связь.

ТОСТ В ПОЛЬЗУ РАЗМЫШЛЕНИЙ

Они как раз вышли из тени Земли, но скорость вырастала так стремительно, что пока Илья приноравливался к иллюминатору, шарик планеты откатился уже довольно далеко - отсюда она казалась трогательно маленькой и беззащитной.

"Интересно, - Илья все еще не мог оторваться от иллюминатора, приходит ли исследователям мысль о беззащитности нашей планеты? Должна приходить. Ведь им, хоть и не часто, случается иметь дело со всяческой дрянью. Наверное, должна выработаться привычка, даже рефлекс, как у врачей-инфекционников - после окончания работы обязательная дезинфекция. Нужна именно привычка, а не обязанность, продиктованная инструкцией. Ведь первопроходцы и исследователи могут не только занести на Землю зло, но и привести его за собой. Указать адрес... Надо будет, кстати, выяснить..."

"Бруно" вздрогнул, принимая очередную порцию ускорения. Логическая цепочка оборвалась. И сразу же расхотелось куда-либо идти, заводить разговоры.

"Спрячу я пока свои врожденные и нажитые способности к общению и пойду спать, - решил Илья.
– До Наковальни еще четыре дня пути, успеется".

Он затопал по коридору, увязая ботинками в толстом ворсе ковра. Невесомость в обычных условиях Илье не нравилась - мало того, что бесполезна, так еще и отвлекает, - и он включил поле гравитации скафандра.

Неподалеку, в спортзале, забухал мяч; отозвался свисток судьи. "Вот где на невесомость молятся", - отметил про себя Илья. Звездолетчики "Бруно" не без оснований считали себя первооткрывателями популярнейшего нынче пространственного футбола.

В следующий миг Илья увидел, что по коридору стремительно летит светловолосая девушка в спортивном трико, и отступил ровно настолько, сколько требовалось любительнице "экстренных способов передвижения в условиях невесомости", чтобы избежать столкновения. Пилотом незнакомка оказалась неважным. Разгоряченное тело со всего размаху ударилось о грудь Ильи, и он, покачнувшись, придержал девушку, чтобы незадачливого пилота не понесло кубарем.

– Это что - подарок судьбы?
– смеясь, поинтересовался Илья.

– Простите, у меня плохо получаются виражи, - незнакомка осторожно, но решительно высвободилась.

– Хоть сто раз, - ответил Илья.
– Я вообще гожусь для этого. Ефремов идеальная мишень. При желании можете обстреливать меня даже кварками.

– Это идея, - девушка глянула на Илью снизу вверх. В ее зеленоватых, чуть удлиненных глазах он заметил явный вызов и удивился - дело, оказывается, не только в его шутливом тоне.
– В м-алых дозах действует успокаивающе, - продолжала она.
– Будто ионный душ. Снимает с синапсов избыток потенциалов. Бремя... особых полномочий тогда кажется не таким тягостным.

– Спасибо за совет, - уже серьезно сказал Илья.
– Но вы, милая, преувеличиваете роль ионного душа. Моя первая специальность - врач.

– Простите, - девушка зарделась.
– Я не хотела вас обидеть.

Она отступила, наконец, в сторону, ухватилась за эластичный полукруг, выступающий из стены, и приготовилась оттолкнуться, чтобы опять взмыть в воздух. Дышала девушка все еще часто, и Илья невольно залюбовался ее телосложением гимнастки, загорелым лицом с золотистым пушком над верхней губой.