Сады Луны

– Хорошо. Я отослал моих охранников обратно на их посты. Мой слуга Роулд идет сюда с остатками ужина, надеюсь, тебя это устроит?

– Великолепно! – Крон проковылял по комнате и устроился на коврике перед камином. – Ну, господин, а теперь чашу вина. Не возражаешь?

– Кто послал тебя, Крон? – спросил Барук, направляясь к графину, стоящему на письменном столе. Обычно он не пил после захода солнца, поскольку ночь была его рабочим временем, но он должен был знать, что предпочитает Крон. Успокаивающий бальзам – то, что нужно.

Великий Ворон заколебался на мгновение, прежде чем ответить.

– Повелитель Лунного Семени.

Барук помедлил, наполняя свой стакан.

– Понятно, – сказал он спокойно, изо всех сил стараясь сдержать сердцебиение. Он медленно поставил графин обратно и с величайшей сосредоточенностью поднес бокал к губам. Жидкость охладила его язык, а когда он сделал глоток, спиртное действительно успокоило его.

– Ладно, – сказал он, оборачиваясь, – что же твой господин хочет от мирного алхимика?

Крон распахнул клюв, Барук воспринял этот жест как беззвучный смех. Птица поглядела на него одним глазом.

– В твоих словах уже содержится ответ на вопрос. Мира. Мой повелитель мечтает побеседовать с тобой. Он хотел бы прийти сюда, сегодня ночью. Через час.

– И ты подождешь моего ответа.

– Только если ты ответишь быстро, господин. В конце концов, у меня есть дела. Я несколько больше, чем просто курьер. Те, кто понимает в магии, ценят меня. Я Крон, старейший из Воронов Лунного Семени, чьи глаза уже тысячу лет глядят на человеческие глупости. Мои потрепанные перья и мой поломанный клюв – доказательства вашей беспорядочной разрушительной деятельности. Я всего лишь оперенное свидетельство вашей бесконечной глупости.

С легкой усмешкой Барук ответил:

– Больше, чем просто свидетель. Хорошо известно, как ты и твои родичи пировали под стенами Засеки.

– Мы не первые, кто пирует на костях и плоти, господин, если ты помнишь. Барук отвернулся.

– Давно мне не доводилось защищать свой род, – пробормотал скорее себе, чем Крону, чьи слова задели его. Его взгляд упал на осколки стекла на полу. Алхимик произнес заклинание и поглядел, как соединяются осколки стекла. – Я поговорю с твоим хозяином, Крон. – Барук кивнул, когда целое стекло поднялось с пола и вернулось в оконную раму. – Скажи, он так же легко преодолеет мою защиту, как и ты?

– Мой господин знает, как следует себя вести, – неопределенно ответил Крон. – Я позову его?

– Зови, – отозвался Барук, потягивая вино, – свободный вход ему обеспечен. Раздался стук в дверь.

– Да?

В комнату вошел Роулд.

– У ворот человек, он хочет поговорить с вами, – сказал седовласый слуга, ставя на стол тарелку, полную жареной свинины.

Барук взглянул на Крона, брови его поднялись.

Птица взъерошила перья.

– Твой гость – обычный смертный. Беспокойное существо, чьи мысли отравлены жадностью и вероломством. На его плечах сидит демон по имени Честолюбие.

– Как его зовут, Роулд? – спросил Барук. Слуга замялся, он в смятении поглядел на птицу, которая теперь направлялась к еде. Барук засмеялся.

– Комментарий моего мудрого гостя показывает, что он прекрасно знает имя пришедшего. Говори, Роулд.

– Член Совета Турбан Орр.

– Я бы остался, – сказал Крон, – на случай, если тебе понадобится мой совет.

– Конечно, оставайся, мне он понадобится, – отозвался алхимик.

– Я буду не более чем дрессированной собакой, – хитро сказал Ворон, предвосхищая следующий вопрос. – В глазах Орра, разумеется. Для него мои слова будут простым собачьим ворчанием.

Крон ухватил кусок мяса и быстро проглотил.

Барук поймал себя на том, что ему начинает нравиться эта паршивая старая тварь.

– Введи сюда члена Совета, Роулд. Слуга вышел.

Старинные факелы освещали неверным светом, бросавшим колеблющиеся тени на камни мостовой, высокую стену, которой был обнесен сад поместья. Когда ветер с озера приносил с собой опавшие листья, тени начинали плясать и неистовствовать. На третьем этаже дома был балкон, выходящий в сад. За задернутым занавеской окном двигались две фигуры.

Раллик Ном распростерся на садовой ограде, в темной нише под карнизом фронтона постройки. Он следил за женским силуэтом с терпеливостью змеи. Эта была пятая по счету ночь, когда он караулил в своем тайном убежище. Число любовников леди Симталь было велико, однако он выделил только двоих, заслуживающих внимания. Оба были членами городского Совета.

Стеклянная дверь балкона открылась, и на балконе появилась фигура. Раллик усмехнулся, он узнал члена Совета Лима. Убийца слегка переменил положение, крепче ухватившись одной рукой в перчатке за ствол арбалета; другой рукой он отвел назад смазанную маслом скобу. Не спуская глаз с человека, опирающегося на перила балкона напротив него, Раллик зарядил арбалет. Быстрый взгляд на железный наконечник стрелы убедил его, что все в порядке. Яд влажно блестел на заточенных гранях наконечника. Когда он поднял глаза на балкон, то оказалось, что леди Симталь присоединилась к Лиму.

«Без всякого сомнения, нехватки в любовниках с потерей Лима у Симталь не будет», – подумал Раллик. Глаза его сузились, пока он смотрел на них. Ее черные волосы, освобожденные теперь от шпилек, свободно спадали по спине и поблескивали. На ней было прозрачное ночное одеяние, свет падал из комнаты сзади, и все округлости и изгибы ее тела были видны.

Когда они заговорили, их голоса достигли укрытия, где лежал Раллик.

– Почему алхимик? – спросила леди Симталь, очевидно, продолжая разговор, начатый в комнате. – Жирный старик, пропахший серой. Едва ли обладающий каким-либо политическим влиянием. Он ведь даже не член Совета, так?

Лим тихо рассмеялся.

– Твоя наивность очаровательна. Симталь оттолкнулась от перил и скрестила руки на груди.

– Просвети же меня, в таком случае, – ее слова звучали резко, натянуто.

Лим пожал плечами.

– Мы можем только предполагать, леди. Но старый мудрый волк чует любой след, даже самый невидимый. Наверняка есть люди, которые думают про алхимика так же, как и ты. Трясущийся старый дурак.

Лим замолчал, как будто задумавшись и взвешивая, что он может сказать.

– У нас имеются источники, – осторожно продолжил он, – среди людей, сведущих в магии. Они сообщили нам об одном конкретном факте с далеко идущими последствиями. Многие волшебники в городе боятся алхимика, они присвоили ему титул, уже одно это предполагает некую тайную власть. Целое сообщество волшебников, леди, – это вещь, говорящая сама за себя.

Леди Симталь приблизилась к члену Совета. Теперь они оба стояли, опираясь на перила и вглядываясь в темный сад внизу. Женщина минуту помолчала, затем произнесла: