Сафари на черепашку

– Давайте в вашей машине посидим, вот тут, на площади.

– За чашечкой кофе комфортней, – ласково сказал я, – а по поводу счета не волнуйтесь, соглашайтесь! Вы же видели документы, понимаете теперь, что мой интерес к вам вызван лишь профессиональным любопытством. Кстати, вы нелогичны. Моя машина тонирована, крепко запирается изнутри, ничто не помешает обидеть вас даже в случае парковки на людной площади. Ну же, решайтесь, нельзя же быть такой глупышкой!

Рита сдвинула тоненькие красивые брови.

– Вовсе я не дура!

– Конечно, нет.

– Где кафе?

– В двух минутах езды.

– Ладно, – кивнула Семина, – ваша правда, мне кофе хочется, и разговаривать лучше в спокойном месте.

* * *

Устроившись за столиком, я некоторое время потратил на уговоры, предлагал Рите сначала мясо, потом рыбу, затем сладкое, но девушка качала головой:

– Нет, мне только латте.

В конце концов я сдался, заказал ей кофе, а себе чай и тарелку с пирожными. Когда аппетитные эклеры, буше и картошки окажутся на столе, Рита не устоит перед соблазном, а съев сладкое, станет более спокойной и не такой колючей.

Вначале все шло по моему сценарию. Когда официант поставил блюдо, Рита мечтательно протянула:

– Какие корзиночки!

– Со взбитыми сливками, – словно змей-искуситель, сказал я.

Девушка взяла пирожное и мгновенно проглотила его. Я обрадовался и решил исподволь завести разговор.

– Насколько я знаю, вы дружили с Анжелой.

Рука Риты, тянувшаяся к буше, повисла в воздухе.

– Дружили? Ох, боюсь, трудно точно определить тип наших отношений.

– Вы в парикмахерской сказали, будто ходили с Анжелой в одно училище, – напомнил я.

Рита осторожно положила пирожное на десертную тарелочку.

– Почему вы интересуетесь Лиховой?

– Вы знаете, что она умерла? – задал я свой вопрос.

Семина кивнула.

– Мне звонила ее сводная сестра, звала на похороны.

– Пойдете?

– Конечно, – вздохнула Рита, – если человек умер, живые обязаны его простить и проводить в последний путь.

– Анжела вас сильно обидела?

– Неохота вспоминать, – мрачно ответила парикмахерша, – всякое было, и плохое, и хорошее. Раньше мы дружили, потом перестали, обычное дело.

– Лихова жила с Грибковым?

– Вроде да.

– А потом переметнулась к Константину Арапову?

Рита сделала вид, что не слышит мой совершенно конкретный вопрос, она взяла пирожное и принялась с преувеличенным аппетитом есть его.

– Анжела закрутила роман с Араповым? – не отступал я. – Только очень прошу вас, Рита, не надо снова говорить, будто вы не знаете сына богатой бизнесвумен.

– Ну… он ходит к нам, – протянула Семина, – у Грибкова стрижется, маникюр у Раи делает, хороший клиент, веселый такой, придет, улыбается, всем доволен, чаевые оставляет щедрые. И сестра его у нас обслуживается. Только Костя давно не заглядывал, занят, наверное, а Анечка на днях приходила, ей на учебу в Англию улетать, вот и приводила себя в порядок. Села ко мне в кресло и говорит:

«Ты, Ритуся, меня поярче покрась, в Лондоне парикмахерские дорогие, жаль деньги тратить, сделай так, чтобы минимум на три месяца хватило, потом, конечно, придется к англичанам идти».

Араповы – приятная семья, у нас в салоне много богатых клиентов, некоторые такие распальцованные! Но ни Костя, ни Аня щек не надувают, и мама у них милая.

Выпалив это, Семина взялась за высокий бокал с латте.

– Значит, Анжела решила прибрать Константина к рукам! – воскликнул я.

– Не знаю.

– Риточка, – сохраняя внешне спартанское спокойствие, протянул я, – вы можете попасть в беду. Впрочем, наверное, и сами хорошо понимаете размер нависшей над вами опасности, иначе по какой причине решили встретиться со мной?

Парикмахерша оторвала безмятежный взгляд от латте.

– Уж извините, – внезапно улыбнулась она, – но вы показались мне упертым. Отчего-то я подумала: такой не оставит в покое, подстережет после работы, у салона, а мы обычно большой компанией до метро идем. Арина увидит и мигом вывод сделает: клиент на Семину запал, нажалуется хозяйке, та мне втык устроит, еще и вон выставит, наше начальство дико скандалов боится. Знаете, как бывает, муж девчонке глазки строит, а жена в салон явится и стекла перебьет.

А еще, не дай бог, ко мне домой притопаете, маму больную напугаете. Вот я и решила: лучше уж поговорим в укромном местечке, мне же меньше головной боли. Только прямо скажите, чего вы хотите?

Неожиданная вербальная активность тихони сначала меня удивила, но потом я понял: Рита напугана, сейчас она старательно прячет страх под не присущей ей разговорчивостью.

– Случилось что-нибудь? – продолжала девушка.

Я на секунду заколебался, интуиция велела мне честно изложить Семиной факты в расчете на то, что скромная, милая девушка знает некие детали, держит в руках ключик к загадочной истории, может даже, наверное, назвать место, где находится Марина. Но Элеонора велела мне не раскрывать тайны. И как поступить? Посоветоваться с хозяйкой сейчас невозможно. Хотя я могу выйти якобы в туалет.

– Простите, – заулыбался я, – хочу руки помыть.

Рита кивнула.

Чуть ли не бегом я достиг туалетной комнаты и попытался соединиться с хозяйкой.

– Алле, – ответила Ленка.

– Позови Элеонору.

– Она уехала.

– Куда?

– Разве ж она мне докладает, – забубнила домработница, – облилась дрянью вонючей и умотала, сижу теперь, чихаю.

Не став слушать нытье Лены, я отсоединился и живо набрал номер мобильного.

– Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Но меня так просто не вышибить из седла, Нора всегда ездит с шофером Шуриком, а у того имеется сотовый. На этот раз я достиг успеха.

– Слушаю, – отозвался водитель.

– Вы где?

– Так на работе, Иван Палыч.

– Ясное дело, куда подевалась Нора?

– В дом пошла.

– Какой?

– Серый, с колоннами.

– К кому?

– Мне не сказала, – туманно пояснил Шурик, – выйдет, непременно сообщу о вашем звонке.

Я сунул трубку в карман и поспешил назад. Шурик предан Норе безмерно, он никогда никому не скажет, куда пошла хозяйка, режь его, строгай на бекон – будет молчать, сцепив крепкие зубы.

* * *

– Так что случилось? – воскликнула Рита, вертя в пальцах крохотную ложечку.

И я решился подчиниться голосу интуиции.

– Рита, вы умеете держать язык за зубами?

Семина кивнула.

– Я не слишком болтлива.

– Я понял это, когда стригся у вас.

– Надеюсь, вы не обиделись? Мне трудно работать и молоть языком!

– Нисколько. Очень хорошо, что вы не похожи на Олесю.

– Да уж! У той язык без костей, – довольно сердито отметила Семина, – знает все об окружающих, и, как правило, неточно.