Сага о Бриттланде
Шрифт:
Сторборгские напитки были хуже, чем в доме Херлифа, но в целом неплохи. Крепкое густое пиво с сильным хмельным запахом насыщало не хуже еды, но почему-то не давало опьянения.
Ко мне стали подходить чаще, и уже не только женщины. Подходили и карлы, старше меня на десяток зим, и хускарлы, что-то спрашивали, предлагали сесть с ними или пойти вместе в таверну. Один болван попытался меня ограбить, думая, что я уже пьян. Я раздавил ему кисть, смяв все кости.
Я пил и мрачнел с каждым глотком, так как перед глазами все еще стояло болото. Сплошное болото с десятками изрубленных
Бочонок становился все легче, я уже раза четыре бегал отливать. Костер понемногу угасал, и люди расходились по домам. Трактирщик спросил, не надо ли мне чего, а потом закрыл двери. А я сидел, смотрел на красные переливающиеся угли, пил и никак не мог перестать вспоминать.
Мимо шмыгнула знакомая тень.
– Фарлей? Стой! Иди сюда!
Это и впрямь был он, рыжий бритт в клетчатых штанах! Он вздрогнул, видать, не заметил меня сперва, так как я сидел возле стены таверны, в тени.
– Господин?
– неуверенно сказал бритт, оглядываясь.
– Я здесь. Иди сюда!
Вот ему я почему-то был рад. Наверное, потому что я мог ему ничего не говорить и не объяснять.
Он подошел ближе, всмотрелся в тень и, наконец, узнал меня.
– А, господин из Фискехале! Тебе чем-то помочь?
Фарлей вел себя немного не так, как прежде: не выкручивался, не подпрыгивал, не кривлялся.
– Садись, - я похлопал по земле рядом с собой.
– Пиво будешь? У меня тут еще осталось.
Тряханул бочонок. Еще булькало.
– Фарлей не смеет пить вместе со славным господином. Ой, господин! Ты теперь хускарл!
– Да, потому садись и пей.
Бритт нервно оглянулся, но больше возражать не стал. Плюхнулся на землю, скрутил ноги чудным образом, попытался поднять бочонок…
– Слишком тяжелый, - усмехнулся бритт.
У меня еще осталась кружка, так что я наполнил ее из бочонка и протянул Фарлею.
– Сказать по правде, я ни разу не пил пиво с… - неуверенно сказал он.
– С нордом? А я — ни разу с бриттом. Но, думаю, пиво для всех одинаково.
Рыжий странно скривился.
– Разве что пиво…
Он выпил кружку залпом, снова оглянулся.
– Не боись. Если кому-то что-то будет не по нраву, я с ним поговорю. Лучше расскажи чего. Что нового? Как жизнь? Есть ли у тебя семья?
– я протянул ему еще и пирог.
Фарлей взглянул на меня с испугом, затем встряхнулся, взял пирог, подождал, пока я снова наполню его кружку, а потом заговорил.
– Сторборг — большой город. Тут каждый день происходит много всякого. Седьмицу назад пришлый хирдман побил Скирикра, сына Вальдрика, сына Вальгарда. И хотя спор разрешили мирным путем, Скирикр не захотел больше оставаться в рунном доме, купил корабль в тридцать весел, собрал свою дружину и ушел в вольные хирдманы.
Теперь уже я смотрел на бритта удивленно. Откуда он знал, что это связано со мной? Неспроста же он начал рассказывать именно это.
– Вальдрик, отец Скирикра, сильно разозлился, так как сын увел из рунного дома самых лучших бойцов, которые чаще покупали самых дорогих тварей. А потом ему еще пришлось говорить с семьями ушедших, которые тоже были недовольны.
–
Как он все успел? Семь дней всего прошло, - пробормотал я.– Корабль в Сторборге купить несложно, было бы серебро. А в семье Вальгарда серебра много, - отозвался бритт.
– И куда пошел хёвдинг Скирикр?
– В Сторборге он взял еще несколько человек, опытных мореходов, а потом его корабль ушел вниз по реке Ум. Больше пока о нем никто ничего не слышал.
Я невольно потянулся за деньгами, выудил мелкую монету и кинул ее Фарлею.
– А еще что есть?
– Неподалеку от земель бонда Барди Долгоуса нашли тело изгоя Дагмара. Кто его убил — непонятно. Поговаривают, то могли сделать дикие бритты.
– А правда они?
Недолгий разговор с Фарлеем сделал то, с чем не справился целый бочонок пива: выбил из моей головы ненужные мысли.
– Тут всегда всё непонятное вешают на диких бриттов, - пожал плечами Рыжий.
– Корова ли пропала, штаны ли потерялись, человек ли помер, - всё дикие бритты виноваты.
– Есть ли у тебя хозяин?
– Есть, - тут же ответил бритт.
– Но он позволяет мне ходить где вздумается. Так я приношу ему больше прибыли, чем на поле. Каждые три месяца я возвращаюсь и отдаю заработок.
– А хочешь, я тебя выкуплю?
Костер почти совсем угас, и я видел лишь красные отблески на лице бритта. Но мне показалось, что он странно улыбнулся. Почти оскалился.
– Благодарю, господин. У меня там семья: жена, дети. У меня добрый хозяин. А тебе безрунный бритт только мешать будет. Господин еще что-то хочет услышать?
Я встал. Фарлей тут же подскочил и даже попытался сделать какой-то финт, но я похлопал его по плечу.
– Спасибо, Фарлей Рыжий! Отличный ты мужик, хоть и безрунный.
Глава 13
После встречи с Фарлеем я успокоился, вернулся на Волчару и, не отвечая на вопросы, повалился спать.
Проснулся, когда было далеко за полдень. Вепрь сунул мне в руки плошку с кашей, и пока я ел, вокруг собрались все ульверы.
– А теперь рассказывай, - потребовал Тулле.
И я рассказал.
– … и вдруг выперся на нас вроде великан, только тощий сильно, будто год не жрал. Глаза голодные-преголодные, пасть — во, руки до колена свисают.
– На Торкеля Мачту похож, - хохотнул Бьярне.
– Мы его и так, и сяк рубим, а ему хоть бы что!
– Ну точно Мачта.
– Я такой: да это ж драугр! Значит, надо сжечь. Подвели мы его к оградке, он перешагнул, я трут запалил, а хвоя не хочет гореть. Дымит, сволочь, воняет, а не горит…
Так все и пересказал вплоть до того, как мы нашли Рыбака. Ребята слушали так, как не каждого скальда слушают. Видарссон и вовсе сидел с раскрытым ртом. А потом я посмотрел на новеньких: вид один в один как у Видарссона, даром что хускарлы.
– Альрик будто весь разум растерял. Если б жрец что супротив сказал, зарубил бы его хёвдинг. И кажется мне, что Халле не просто хирдман. Верно, Энок?
Косой пожал плечами.
– Я после пришел. Вепрь, Арне и Халле уже были.
Мы уставились на Вепря. Тот покачал головой, но ответил: