Сага о Копье: Омнибус. Том I

Снизу послышался возмущенный крик Алфрика.

— Ну что же, — ответил ему сэр Баярд, — полезай и ты мне на плечи.

Алфрик попытался забраться на плечи сэра Баярда, но не смог — он был не столь ловок, как я.

— Ну что же, — спокойно проговорил мой хозяин, — ничего другого, Алфрик, тебе не остается, как принять бой.

Все трое крепко сжали рукояти своих мечей.

Подняв голову вверх, сэр Баярд крикнул мне беспечно и даже весело:

— Не забудь: встречаемся у двери.

— Да помогут вам боги! — прошептал я.

Сэр Баярд, оказалось, услышал мой шепот.

— Боги с тобою, мой мальчик! И помни: это те боги, что не причинят тебе зла! А также помни: с тобой — мое сердце!

Глотая слезы, я отошел от окна.

В комнате леди Энид было темно — ни камин, ни свечи не горели.

Я быстро выбежал за дверь и оказался в другой комнате. Но едва я ступил на порог, как ноги мои по колено провалились в пол. Я крикнул: «Сэр Баярд!» но он меня, конечно, не услышал.

Пол засасывал меня так, как прежде засасывало болото. Тогда мне удалось выбраться, но сумею ли я выбраться на этот раз?! Ведь теперь я был в самом гнезде Скорпиона. Беспомощно шарил я по полу темной комнаты, но руки мои натыкались только на гладкий холодный камень. Я отчаянно дернулся и неожиданно нащупал правой рукой лампу.

— Да, кстати, — усмехнулся я, — надо бы зажечь свет.

Я полез в карман за огнивом, но… огнива в кармане не оказалось.

Обеими руками я вцепился в лампу. Она почему-то казалась мне спасительной. И видимо, лампа действительно спасла меня. Мне удалось выдернуть ноги из пола, и я, словно краб, боком пополз туда, где должна была быть дверь в коридор.

Пол подо мною зыбился и норовил вновь засосать… Все же мне удалось доползти до двери.

С силой я толкнул дверь от себя и выбрался в коридор.

Луч света, словно молния, промчался по коридору и мгновенно погас. Я снова был в кромешной тьме.

Но я хорошо знал эту часть замка ди Каэла. И поэтому шел по коридору весьма уверенно и быстро.

Вот здесь должна быть короткая лестница — в пять ступеней. Она должна вести в зал с аркой… Да, так все и оказалось.

И механическая птица тоже была на месте. Только она молчала. Даже когда я прошел мимо нее, она не издала ни звука.

В замке Скорпиона царила тишина. Мертвая тишина!

В зале было чуть посветлее, чем в коридоре.

Я огляделся.

Нет, этот замок — не творение рук человеческих! Слишком гладкие стены — человек не может так отполировать камень! Но главное — в них нет тепла жизни!

Немигающие глаза птицы смотрели на меня зловеще. Или мне это показалось из-за тусклого света?!

Пол был отполирован так, что, словно зеркало, отражал своды потолка. Человеку удержаться на таком полу на ногах было очень трудно.

Я поспешил вернуться в коридор.

Дышать мне стало тяжело — сам воздух давил, словно стены. И — давящая, мертвая тишина…

Неожиданно я услышал голоса. Прислушался. Голоса звучали совсем тихо, но… Это они! Да, да, они — Энид и Скорпион!

* * *

Я решительно пошел на голоса.

Внезапно где-то прокричала механическая птица.

Я опять спустился по короткой лестнице в пять ступеней, осторожно прошел по зеркально-гладкому холодному полу зала. Вышел во второй зал, вдвое больше первого.

Здесь чары Скорпиона словно бы отпустили меня — я шел легко и дышал тоже легко.

За этим залом была галерея с бюстами.

Пока все было, как в подлинном замке ди Каэла.

Но в галерее все оказалось иное, чем в замке сэра Робера. Бюсты здесь представляли пародии на тех, кого они изображали.

Мария ди Каэла выглядела премерзостной старушенцией, вся она была в кошачьем дерьме. Дени была изображена в виде крысы. Симон ди Каэла — огромная белая ящерица.

А еще я увидел статую, которой и вовсе не было в галерее замка у подножья Вингаардских гор. Мраморный скелетообразный человек в капюшоне сидел в кресле в окружении черных скорпионов. Это был, так сказать, Бенедикт ди Каэла собственной персоной. Где-то здесь должна была быть дверь в комнату Дени — где точно, я не знал.

Я спустился по винтовой лестнице и очутился у двери в кабинет сэра Робера. Здесь царили покой и тишина.

Неожиданно вновь запела механическая птица. Затем она смолкла и я услышал голоса.

Сейчас я уже ясно расслышал эти голоса. Мужской и женский. Я снова пошел на голоса. Вышел в коридор, который вел на балкон трапезной. Я отлично помнил этот коридор в замке ди Каэла. В этом коридоре, как и в том замке, было темно.

Голоса звучали все явственнее. Оба голоса были приятны на слух. Но мужской — я это слышал очень ясно — был полон смертоносного яда.

Энид и Скорпион…

Как я и ожидал, вскоре я уткнулся в бархатную портьеру. Я бесшумно раздвинул ее.

Теперь я слышал каждое слово.

Мужской голос — мягкий, музыкальный, холодный — говорил вкрадчиво:

— Вы полагаете, дорогая моя, что вы у меня в плену. Но уверяю вас, жэто не так. Это я — в плену ваших чар.

— Да если это и так, Бенедикт, что из этого? Я соглашусь скорее умереть, чем стать вашей…

Значит, леди Энид действительно жива?! Да, да, конечно, она жива! А что, если это только ее образ? Призрак? Нет, нет! Не может быть!

— Подумайте, леди! — перебил ее Бенедикт. — Мне от вас не нужно ничего… Почти ничего. Вам достаточно посмотреть на меня чуть ласковей — и я уже счастлив…

Я слегка раздвинул занавесь балкона. На мгновение яркий свет из трапезной ослепил меня.

Снова зазвучал голос Энид — тихий, усталый:

— Ах, Бенедикт, Бенедикт! Вы обошлись со мной так жестоко и даже не соизволили попросить прощения! Я узнала вас еще во время турнира и могла бы все рассказать отцу. Но я пожалела вас, а вы!.. Впрочем, я и сейчас могу велеть позвать отца…

Значит, она о том, что произошло с ней, ничего не знает, ни о чем не догадывается?!

Она сидела в высоком кресле, спиной ко мне. Я не видел ее лица, но верил: оно такое же прекрасное, как и было, только, наверное, утомленное.

Возле нее, тоже в высоком кресле сидел Бенедикт. Скорпион! Он был в капюшоне — видимо, не посмел открыть леди Энид своего лица.

— Ну что же, давайте позовем вашего отца, — отозвался Скорпион и насмешливо крикнул: — Сэр Робер! Сэр Робер!.. Видите, он почему-то не спешит к вам… Дорогая моя, поймите, отец ваш — просто старый дурак!