Сага о копье: Омнибус. Том III

Он с трудом глотал влажный воздух, так сильно сотрясалось его тело. Потом Грозного Волка выгнуло дугой, и он, лягнув ногой корзину, упал лицом в лужу. Вода хлынула ему в рот и в нос. Дамон силился вдохнуть — но вода уже была и в легких.

«Я не умру здесь!» — забилось в его мозгу, и, собрав последние силы, преодолевая завесу боли. Грозный Волк сумел перекатиться на спину, судорожно выкашливая дождевую воду и все еще крепко сжимая эфес Убийцы Червей. Последнее, что он увидел, были тени, которые быстро сгущались в переулке, словно протягивая к нему темные щупальца, и Дамон провалился в благословенное беспамятство.

Очнулся Грозный Волк несколько часов спустя. Он лежал на спине, почти полностью погрузившись в лужу, которая стала еще глубже из-за непрекращающегося дождя. Было абсолютно темно, значит, солнце уже зашло. Дамон с трудом поднялся на четвереньки, потом, опираясь о стену, осторожно встал. В голове стучало, частично из-за пережитой боли, но большей частью — от голода. Есть он хотел так, что в животе заурчало.

«Поем после того, как куплю ножны, — сказал он себе, — А до этого куплю одежду. Когда наемся досыта, отправлюсь к Угрюмому Кедару — пусть посмотрит мою ладонь, — Порез на руке Грозного Волка был глубоким, и края раны уже начали вздуваться. — Но надо быть чрезвычайно осторожным. За Угрюмым могли прийти из дворца, чтобы он исцелил Доннага, и в его доме можно нарваться на слуг Вождя».

Впрочем, в самом Угрюмом Кедаре Дамон не сомневался.

— Ножны, — повторил он вслух и отметил, что эфес меча мягко толкнулся в его здоровой ладони, словно выражая свое согласие. В карманах Грозного Волка было достаточно сокровищ, чтобы уговорить владельца оружейной лавки открыть ему двери в такое позднее время. — Самые прекрасные ножны, какие только смогу найти.

Глава 14 Затруднительное положение

На рассвете отряд, выделенный Доннагом для Фионы, стоял перед дворцом, вытянувшись под струями дождя по стойке «смирно»: Вождь разъяснял им суть миссии, которая состояла в том, чтобы следовать за Соламнийским Рыцарем к руинам Такара. Фиона должна была доставить туда выкуп, а они — позаботиться о том, чтобы она получила взамен брата или, если случилось непоправимое, хотя бы его тело.

— Охраняйте ее и ценности, как если бы охраняли нас самих? — соловьем заливался Доннаг.

Прохожие удивленно взирали на это. Одни бормотали, что очень уж странно видеть правителя Блотена в столь ранний час бодрствующими, другие задумывались, чего ради собран отряд и почему Соламнийский Рыцарь, находящаяся здесь же, чувствует себя так свободно и даже, кажется, пользуется покровительством Вождя.

Доннаг был одет как подобает королю: длинная темно-красная мантия, расшитая золотом и драгоценными камнями, шлейфом тянулась за ним по грязи. Держался он преувеличенно жестко и властно, расхаживал твердой, размашистой походкой. Предыдущие два дня Вождь не выходил из опочивальни, оправляясь от ран, которые ему нанес Дамон, и теперь чувствовал себя значительно лучше. Магия Угрюмого Кедара сделала его столь же здоровым, каким он был до событий в сокровищнице, если не здоровее, но сил старого целителя оказалось недостаточно, чтобы вырастить Доннагу новые зубы, которые он потерял в схватке с Грозным Волком, или успокоить его ярость по отношению к предавшему его человеку.

— Фиона, я удивлен, что Доннаг держит свое слово, — шепнул мореход девушке, кивая на деревянный сундук, доверху набитый монетами и драгоценными камнями.

Вождь тем временем, подойдя к сундуку, остановился перед ним, окинул пристальным взглядом содержимое и добавил туда еще несколько драгоценностей. После этого он махнул рукой. Сундук тут же закрыли и, обвязав толстыми кожаными ремнями, водрузили на спину самого крупного людоеда.

— Этот мир полон неожиданностей, — ответила Ригу Фиона.

— Может быть. Но ты все равно не должна ему доверять, — Мореход заговорил немного громче, поскольку уже Доннаг отошел довольно далеко. — Я тебе уже говорил, что видел, как твой брат умер. Это было ровно неделю назад в пещере, в самом чреве гор. Несун смог воспользоваться магическим бассейном в форме глаза, который создали маги Ложи Черных Мантий, и вызвал видение темниц Шрентака, — Риг потратил весь вчерашний вечер на рассказы об их путешествии по гномским руинам и по подземной реке, а также о том, что сделал кобольд. — Фиона, я видел, как Эйвен умер. «А потом видел, как Несун умер тоже…» — добавил он про себя.

Девушка выдержала его пристальный взгляд — ее глаза блестели от едва сдерживаемых слез, но в них горела фанатичная решимость, которая помогала соламнийке не заплакать.

— Риг, ты не можешь знать этого наверняка, — сказала она упрямо, повторяя те же слова, которые говорила ему вчера вечером. — Это было видение — на самом деле ты не был в Шрентаке. И может быть, брат все еще жив.

Мореход закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы немного успокоиться, — упорство Фионы его раздражало, а когда вновь поднял веки, то увидел, что губы девушки чуть дрожат.

— Фиона, видение было достаточно реальным. Сколько раз я должен описать его, чтобы ты поверила?

— Даже если ты прав, — тихо сказала она, — я хочу, по крайней мере, получить его тело. Если Эйвен умер, то он заслуживает быть похороненным по обычаю Соламнийских Рыцарей. Я не оставлю его гнить в логове черной драконицы и пойду туда, чтобы забрать его — живым или мертвым.

Девушка расправила плечи, гордо выдвинула подбородок и, усилием воли заставив слезы высохнуть, попыталась отойти от Рига, но он протянул руку и поймал ее ладонь, мягко заставив остаться рядом и повернуться к нему.

— Фиона… — начал мореход.

— Ты еще можешь передумать, — произнесла она так же тихо. — Я пойму, если ты откажешься сопровождать меня.

— Ну уж нет. Я не собираюсь оставлять тебя одну и…

Но Фиона дернула его за рукав, призывая замолчать, и обернулась к строю людоедов, указывая на одного из них, стоящего в первой шеренге:

— Вон тот мужчина бывал в руинах Такара прежде. Он поведет нас.

Людоед был высоким, с бочкообразной грудью, затянутой в кожаный доспех. Его тело темно-коричневого цвета покрывало множество бородавок, а глаза были такими же серыми, как дождевые облака над головой.

— Его зовут Малок, и говорят, он очень стар, даже для людоеда. Ему довелось побывать в руинах давно, когда черная драконица еще только начала создавать болото.

Риг вскинул голову и тяжело сглотнул, словно его горло сдавило невидимой петлей. Выпустив руку девушки, он снова понизил голос:

— Из меня тоже получился бы неплохой проводник. И мы бы сами доставили в Такар сундук с драгоценностями. Мы вдвоем — ты и я.

— Ни ты, ни я не были там раньше. Мы знаем только направление, в котором нужно идти, а это еще далеко не все. Этот же людоед — один из самых удачливых воинов Доннага, раз сумел не только попасть в Такар, но и вернуться.

— Но направление-то мы знаем точно.

— Знаем, но думаю, что лучше, если рядом будет Малок. — Она отступила от морехода. — Мэлдред в нем уверен. А, кроме того, ты привык ориентироваться по звездам, а за такими плотными облаками их еще долго не увидишь.

— Не знаю, не знаю… — Риг сунул большие пальцы рук за пояс, а остальными принялся барабанить по коже перевязи. — Не нравится мне все это, Фиона. А особенно не нравится твой план.

Девушка тяжело вздохнула, явно не желая дальше продолжать этот спор, и нервно сплела пальцы. Риг знал, что она всегда непроизвольно так делает, когда расстроена. Но через мгновение Фиона продолжала: