Сагертская Военная Академия

Последняя фраза поставила меня в тупик, но бабушка пояснила:

— Я тоже таким пользуюсь. Это чтобы никто не мог вычислить пол ритуалиста. Он говорит, что это была женщина, а потом намекает, что мог быть и мужчина.

— И получается, что нам даже не известен пол мага, — выдохнула Нольвен. — Красиво.

— Что вы можете рассказать о проклятии? — спросил Хранитель Теней.

— Все мои дети будут рождены с запечатанным даром, все мои дети будут женского пола, — отчеканил алвориг Конлет.

— И вы решили не обращаться к Совету Магов.

— Я не мог!

— Вы не захотели смочь, — произнес кто-то из немногочисленных зрителей.

Алвориг Конлет промолчал.

— Вы решили бороться с проклятьем самостоятельно. Как?

Но прежде чем алвориг Конлет заговорил, пол под его ногами стал молочно-белым. Круг Истины активирован.

— Я знал, что есть кудесник, который помогает детям открыть магический потенциал, — он смотрел в пол. — Знал тех, кто воспользовался его услугами. Не был уверен, ибо никто не подтверждал. Но осторожные расспросы привели меня к алворигу Тенеану. И мы заключили взаимовыгодную сделку.

— Вы знали, что род Тенеанов проклят?

— Да, — скупо бросил алвориг Конлет.

— Вы знали, как именно будет снято проклятие с рода Тенеан?

— Нет, — скупо бросил он.

И пол под его ногами стал розоватым. Не красный, но и не белый, это значит…

— Вы имели некоторые подозрения? — уточнил Хранитель Теней.

— Да.

— Теперь вы знаете суть ритуала?

— Да.

— Расскажите, — приказал Хранитель Теней.

— Девушка, чей дар распечатан при помощи усовершенствованного концентратора, должна родить близнецов, чему способствует особый ритуал. Мальчики рождаются болезненными, им не пережить порог трехлетия. Женщина, ведомая любовью к своим детям, должна обратиться к Матери-Магии и попросить о милости. В обмен она добровольно отказывается от своей пробужденной магии, чтобы доказать, что ее намерения чисты.

Я прикрыла глаза. Как… Как больно. Как подло.

— Повторять через поколение, потому что проклятье Тальмелита неискоренимо, — закончил алвориг Конлет.

— Вы знали, что алвориг Тенеан проводит эксперименты на детях и что дети умирают?

— Нет.

Приоткрыв глаза, я увидела, что пол под ногами алворига Конлета светел. Что ж, это немного утешает.

— Вы предполагали это?

— Нет. Я был уверен, что все давно отработано.

Хранитель Теней задал еще несколько вопросов, после чего озвучил свое решение:

— Спорим, что с него просто возьмут кучу клятв? — шепнула Нольвен. — Никакого наказания не будет.

Я хотела возразить, а потом сникла. Если ритуал не запрещен, значит он разрешен. Если использование артефакта не запрещено, значит оно разрешено. А то, что он решил мою судьбу до моего рождения… Имел право, как глава рода. Он мог бы быть осужден только в том случае, если бы знал о жертвах и экспериментах над детьми.

И так оно и оказалось. Хранитель Теней опутал алворига Конлета десятком клятв и приказал ему в трехдневный срок покинуть Сагерт. Без права возвращения.

— Приведите Стевена Тенеана, — приказал Хранитель Теней.

Воспользовавшись заминкой, я перегнулась через Нольвен и спросила Меру:

— Почему для алворига Конлета был активирован Круг Истины?

— По его личному ходатайству, — тонко улыбнулась Меровиг. — Круг Истины к предполагаемому преступнику может быть применен в двух случаях — по решению Совета Магов, если есть достаточно веские причины, и по просьбе самого предполагаемого преступника.

В центре пустого пространства разгорелся портал, из которого вышагнул Стевен. Наглец выглядел так, будто его никто не задерживал — опрятная одежда, никакой бледности и кругов под глазами. Удивительное самообладание.

— Стевен Тенеан, Малый Совет Магов собрался здесь ради вас, — произнес Хранитель Теней ритуальную фразу.

Мой бывший жених поклонился, прижав руку к груди:

— Я готов отвечать.

— Знаете ли вы, по какой причине вы вызваны сюда?

— Нет, алвориг Алсой, мне это неизвестно.

Нольвен, сидевшая рядом со мной, гневно прошипела:

— Вот гырбова отрыжка. Неужели он сможет выкрутиться?

— Нет, — скупо произнесла я. — Мы здесь для того и находимся, чтобы он не ушел без подарков.

Хранитель Теней продолжил задавать Стевену вопросы:

— Знали ли вы, что именно ваши предки были среди тех, кто атаковал Тальмелита?

— Да.

— Знали ли вы, что на вас лежит проклятье?

— Нет, алвориг Алсой.

— Знали ли вы, что ваш отец проводил неодобренные Советом Магов ритуалы над чужими детьми?

— Нет, алвориг Алсой. Хочу заметить, что меня крайне возмущает этот момент. Если бы я только знал, — Тенеан скорбно вздохнул и покачал головой.

На ладони сидевшего рядом со мной Дрегарта вспыхнуло пламя. Кончиками пальцев я коснулась его запястья и магия, спрятавшись под кожей, притихла.

— Знали ли вы, по какой причине был заключен брачный договор между вами и Маэлин Конлет?

— Я не интересовался этим. Послушание — основа взаимоотношений в нашей семье. Отец указал на девушку, которая должна была стать моей женой, и я принял это.

Я остро поняла, что наступил переломный момент.

— Сейчас или никогда, — проронила бабушка.

У меня из головы вылетели все ритуальные фразы. А потому я просто встала и, выйдя в проход, пошла вниз. Я смотрела прямо перед собой и не позволяла себе отвлекаться на едва слышный шепоток, сопровождающий меня.

— Хранитель Теней, — я встала рядом с ним. — Позволено ли мне войти в активированный Круг Истины?

— Кто вы, юная квэнти?

— Маэлин Конлет.

Взгляд Стевена был полон ненависти. О, если бы взглядом можно было убивать…

— Алвориг Тенеан, сойдите с Круга Истины.

Я вышла в центр и камень под моими ногами стал молочно-белым. Хаос, я затеяла страшную авантюру, но она может сработать!

— Я, Маэлин Конлет, обвиняю Стевена Тенеана в том, что он действовал заодно со своим отцом.

Пол под моими ногами остался белым, ведь в моем обвинении не было ни капли лжи. Я сказала лишь то, в чем была уверена.

— Бред, — не сдержался Стевен. — Маэлин не может свидетельствовать против меня.

— Стевен Тенеан, — я смотрела только на Хранителя Теней, — встретив меня и моего жениха, Дрегарта Катуаллона, сказал следующие слова: «Все, что ты имеешь, Маэлин Конлет, заслуга моего рода. И кто знает, была бы ты кому-нибудь интересна, если бы жизнь сложилась иначе. Если бы наши отцы не заключили взаимовыгодное соглашение». Это — прямая цитата.