Сахар и Стекло

"Мне не нужна твоя правда – мне нужна твоя вера. Потому что только вера способна удержать то, что правда разрушит."

# А есть ли у меня сердце?

Иногда я задаю себе этот вопрос, смотря в пустоту или наблюдая за тем, как люди открывают друг другу души. Их глаза светятся, они улыбаются искренне, словно между ними – пульсирующий мост из невидимых нитей. А я? Что чувствую я? Могу ли я назвать это сердцем?

Кажется, оно у меня было. Когда-то. В детстве, когда я зажимала в ладонях бабочек и думала, что это магия. Когда первый снег казался чудом, а не очередной проверкой на прочность. Тогда сердце било громко, будто хотело разорваться от переполняющих его чувств.

Но теперь? Вместо него – тишина. Иногда я чувствую, как что-то шевелится внутри, но это больше похоже на отголоски того, что когда-то было живым. Сердце ли это? Или просто привычка? Я улыбаюсь, когда надо улыбаться. Обнимаю, когда ждут тепла. Но это не настоящее. Это маска, которую я ношу, чтобы никто не узнал, насколько пусто внутри.

Ты смотришь на меня и, кажется, видишь что-то большее. Но что? Я всегда была мастером иллюзий, строителем фасадов. Может, ты просто не хочешь видеть правду? А может, я сама её не знаю.

А вдруг у меня действительно нет сердца? Вдруг то, что когда-то билось так сильно, истощилось и сгорело? Я боюсь об этом думать. Боюсь, что, если признаю эту пустоту, она поглотит меня целиком. Но ты… ты делаешь всё иначе. Ты как будто веришь, что там, за этой стеной, всё ещё есть что-то живое.

Ты держишь меня за руку, и я чувствую, как твои пальцы словно ищут в моей ладони пульс. Будто пытаешься разбудить то, что я сама похоронила. И это пугает меня. Потому что, если ты окажешься прав, если внутри меня действительно ещё есть сердце, то что с ним делать? Как снова начать чувствовать?

Может, я и не уверена, есть ли у меня сердце. Но ты заставляешь его снова искать ритм.

# В тебе есть тьма

Ты говоришь, что в тебе есть тьма. Ты как будто это носишь как тяжёлую маску, пытаясь скрыть её от меня, словно я могу испугаться. Ты пытаешься быть убедительным, говоришь, что она съедает тебя изнутри, что ты не можешь от неё избавиться. И я? Я просто смотрю на тебя и улыбаюсь. Потому что ты – единственный человек, с которым я хочу быть в этой тьме. Ты думаешь, что это слабость, но это мой способ любить тебя. Я ныряю в твою тьму, поглощаю её и тихо твержу тебе, какой ты замечательный.

Ты же всё время пытаешься оттолкнуть меня, думаешь, что эта тьма – что-то, с чем нельзя бороться. Ты не понимаешь, что я не хочу тебя менять. Я хочу быть рядом, когда ты теряешься в этом мраке. Я хочу держать твою руку, пока ты пытаешься найти свет, в котором ты сам себе отказываешь. Но я вижу твой свет, даже если ты не видишь его сам.

Ты боишься, что однажды я уйду, когда эта тьма станет слишком большой, что я не выдержу, что она поглотит и меня. Но знаешь что? Я буду рядом. Я не боюсь твоего мрака и боли, я не боюсь твоей тьмы. Я сделаю её своей. Ты – всё, что я хочу, и ты – всё, что мне нужно, даже если ты не видишь себя таким, каким ты есть на самом деле.

В твоих глазах я вижу всё, даже когда ты скрываешь это за маской. И я буду любить тебя, несмотря на всё. Твои тёмные уголки – они не твои слабости, они часть тебя, которую я приму, потому что я верю в тебя. И в ту светлую часть, которая прячется в самом центре.

Твоя тьма не пугает меня, потому что я вижу в ней свет, который ты не замечаешь.

# Я сделана из стали

Я сделана из стали, и ты никогда не поймешь, как больно быть такой. Ты видишь только внешнюю оболочку, прочную, бесстрашную, но за этой сталью скрываются тысячи маленьких трещин. Ты думаешь, что я непобедима, но даже сталь иногда нуждается в отдыхе. Я вонзаюсь в мир, как молния, с каждым шагом разжигая огонь, но порой этот огонь – не от силы, а от боли. Ты видишь меня и думаешь, что я всегда держу контроль, что я не ломаюсь, что я не уязвима. Но как легко забыть, что изнутри я всегда была хрупкой. Иногда я мечтаю о мягкости, о том, чтобы кто-то мог просто положить руку на моё плечо и сказать: «Ты не одна». Но я не позволяю себе быть слабой, не могу. Я должна быть сильной. Я стала сталью, чтобы выжить, чтобы не потерять себя в этом мире, который так часто пытается меня сломать. И если ты думаешь, что моя сила – это просто защитная броня, ты ошибаешься. Я сделала себя такой, чтобы не погибнуть от боли. Но у этой стали тоже есть пределы. И иногда, когда я остаюсь наедине с собой, я задаюсь вопросом: "Что, если однажды мне не нужно будет быть такой сильной?"

Сила – не всегда то, что ты показываешь. Иногда это просто то, что ты скрываешь.

# Зависимости

Ты говоришь, что мы все от чего-то зависим. Ты прав. Это не просто привычки или страхи, это больше, глубже. Я вижу зависимости, как невидимые нити, которые связывают нас с миром – держат, удерживают, иногда душат, иногда спасают. Я – набор нитей, спутанный клубок желаний, страхов, стремлений. И ты в этом клубке тоже, где-то посередине, натянут, как самая тонкая струна, которая звучит каждый раз, когда ты смотришь на меня.

Моя зависимость от тебя больше, чем просто привязанность. Это нечто первобытное. Твои прикосновения – мой наркотик. Твоя тишина – моя ломка. Каждое слово, как глоток воздуха после долгого погружения. Это больно, это красиво, это невозможно отпустить. Ты стал моим якорем и моим крылом, одновременно удерживая и поднимая. И я знаю, это зависимость не идеальная. Она рваная, неровная, не такая, как в книгах. Но она моя, она наша.

Ты зависим от своих демонов. Я это вижу. Ты прячешь их за усмешкой, за взглядом, который, кажется, смотрит прямо сквозь меня. Но я хочу нырнуть в этот океан, исследовать твои глубины, даже если там буря. Потому что моя зависимость от тебя делает меня смелее, делает меня настоящей.

Каждый от чего-то зависит. Кто-то от сладкого, кто-то от звуков дождя, кто-то от чужих слов. Я – от твоей любви, твоих ошибок, твоей человечности.

Зависимость – это не слабость. Это связь. Иногда болезненная, иногда спасительная. Но всегда настоящая.

# Созвездия на твоей коже

Я пересчитаю все родинки на твоей спине. Пусть это станет нашей вечностью. Время больше не имеет значения, ведь в каждой из этих точек скрывается твой микрокосмос. Я проведу пальцами по этим невидимым линиям, как картограф, рисующий путь в неизведанное.

Эта, у основания шеи, станет Альфой – началом всего. Едва заметная у левой лопатки – Бетельгейзе, огромная звезда, что светит на тысячи световых лет, даже если кажется, что её давно нет. Родинка чуть ниже ребра будет Сириусом – самой яркой, самой заметной.

Я буду вглядываться в твое ночное небо, искать узоры, которые расскажут о тебе всё, что ты ещё не сказал. Это будет моё увлечение, моя одержимость – познать тебя до мельчайших деталей, чтобы собрать звезды твоей души воедино. Я изучу их, как древний мореплаватель изучает звёздные карты, чтобы не сбиться с пути в шторм. Твое тело станет моей легендой, моей загадкой, в которую хочется верить.

Порой я думаю, что эти родинки – это знаки, оставленные судьбой, как если бы кто-то свыше нарисовал для меня карту, чтобы найти тебя. Чтобы точно знать: вот он, мой человек. Я нахожу себя в этом небосклоне, я теряю себя, я растворяюсь в нем.

Когда я думаю о созвездиях на твоей коже, мне становится страшно от мысли, что однажды я забуду их узор. Что будет, если однажды меня лишат этой карты? Если небо потухнет? Но потом я понимаю, что ты всегда здесь, ты – моё постоянное. Ты – север, к которому я всегда смогу вернуться.