Сакура, свадьба, смерть

– А давайте, пойдём с вами к пруду?

Маленькая Ева с пристальным ожиданием смотрела на капитана Глеба Никитина.

– Пошли. Кто покатит коляску?

– Вы. Вы – мужчина.

– Аргумент.

Вот так вот, одним случайным моментом, каким-то словом, незначительным поступком кто-то всемогущий бросил его на много лет назад, почти через всю жизнь.

…Ботанический сад, аллеи.

Он, Глеб Никитин, и детская коляска катится перед ним.

Лёгкое детское дыхание, спящий сын, тишина. Солнце. Счастье…

…Было всё почти так, как сейчас.

– Стойте же, стойте!

Ева замахала перед ним ладошками.

– Стойте, я возьму хлеб для уток.

Из приготовленного в подколясочном пространстве пластикового пакета девочка достала несколько кусков хлеба.

– Держите, вот это вам, вы бросайте свои кусочки подальше, а то слабым уткам вообще ничего не достанется.

Сказано это было настолько деловито, что Глеб сразу же согласился поступать именно так.

– Хорошо. Куда лучше бросать, влево или вправо?

– Далеко! За спины им!

Они быстро побросали в воду весь хлеб, и Ева убедила Глеба сводить её к оранжерее.

– Пошли!

– Ой!

Шагнув с асфальта в высокую траву к какому-то жёлтому цветку, Ева тут же пискнула и резво отпрыгнула в сторону.

– Что такое?

– Крапива! Жалится как акула!

– Да, крапива почти всегда злая, а акулы иногда бывают и добрыми…

– Точно?

Потирая ногу и морщась, Ева недоверчиво смотрела на Глеба снизу вверх.

– Почти все существа и в море, и на земле – добрые. Если их не злить…. Даже очень большие. Я, например, видел, как в далёком океане маленькие детёныши гигантских скатов-мант прыгают, переворачиваясь, как блинчики на сковородке ловкого повара.

– Мама говорила, что вы выглядите мужественно!

– Ну что ты, дитя моё! Обо мне только составилось мнение, что я великий волшебник.

– А на самом деле?

– На самом деле…, увы, на самом деле я обыкновенный человек, дитя моё!

– Жалко. Но хлеб-то же вы всё равно далеко бросаете!

– А вот это – истинная правда. Ладно, малышка, пошли к выходу, будем там встречать твою отважную маму.

– Смотрите, смотрите!

Ева шёпотом закричала, привычно оглядываясь на коляску.

– Смотрите, там птицы летят, похожие на цифру единицу, только в другую сторону!

Первый в этом году клин перелётных птиц стремился по небу куда-то за пределы высокой ограды ботанического сада.

Запыхавшаяся и разрумянившаяся молодая мамаша, действительно, управилась очень быстро.

– Вот, держите…. Пригодится.

– Конечно. Как только вся эта сложная история закончится, я позвоню вам.

– А…?

– Ваш телефонный номер заканчивается на «24». Я это помню. Вы – прелестны!

Как и в любом подобном случае, воздушный поцелуй в исполнении капитана Глеба Никитина оказался великолепным.

Целый раздел в телефонной записной книжке капитана Глеба Никитина был отведён личным номерам таксистов. Тех, кто когда-то запоминался ему достойной работой, в разных городах и во многих странах, он отмечал записью. На всякий случай.

Машина к воротам в ботанический сад подъехала быстро.

Таксист, тот самый, с которым они ездили выбирать костюм для Ваньки, откликнулся на его звонок без лишних разговоров. Разумный профессионал всегда отличит в толпе выгодного клиента.

– Куда сейчас?

Капитан Глеб продиктовал ему адрес загородной дачи родителей рыжего.

– Далековато. Компанию будем ждать?

– Нет, сегодня я один.

– Тогда едем.

Утренний город не мешал Глебу стремиться к цели.

Машин и на улицах, и на трассе, ведущей из центра в сельскохозяйственную сторону области, противоположную морскому побережью, было мало, большинство населения желало выехать в эти ранние воскресные часы на пляж, на шашлыки к воде, ближе к веселью курортов.

В открытом окне машины трепетал бодрый ветер, яркое солнце и высокое синее небо значительно сокращали расстояние предстоящей дороги.

Говорить о посторонних вещах со случайным человеком не хотелось.

Поэтому Глеб молча думал.

«Нужно попадать точно! И без того в этой истории всё было странно и тёмно, а тут ещё и с Игорем возникло слишком много новых допущений…. Времени – мизер, пустой информации – в избытке. Ситуацию с комендантом и с пропажей его племянника качают сейчас опера, туда соваться не надо…. Сам Игорёк, уверен, знает массу интересных вещей, но ещё не скоро поделится чем-нибудь полезным…. У Сашки с его компьютерной бандой тоже пока ничего конкретного. Игоря грохнул кто-то из близко знакомых ему людей, тот, кто смог объяснить ему необходимость прийти рано утром в ботанический сад. Причина разговора была весомая, место выбрано тоже не случайно…. Только вот никакое убийство, ни жестокое членовредительство не предполагались. Оружия с собой у незнакомца не было, лопата подвернулась ему под руку совершенно случайно, в порыве гнева, или же он почувствовал в ходе милой беседы с Игорем какую-то для себя серьёзную опасность…. Но определённый результат предполагался. Рисовать-то преступник начал явно после того, как Игорёк упал. До этого момента крови в его распоряжении не было. Но, чтобы суметь так ровно рисовать красивые линии сразу же после того, как сделал всё, чтобы лишить человека жизни, необходимо наличие очень сильной и правильной психики. Или отсутствие её вообще…. Теперь о рисунке. Зачем он? Чтобы объяснить кому-то непонятное? Или сбить со следа? В любом случае рисунок означает что-то, связанное с Игорем, а Игорь – большой специалист по сказочным книжным делам…. Та-ак, не нужно сейчас валить всё в одну кучу, легко можно запутаться и пропустить в размышлениях главное. Первое – рыжий, второе – Сашка и объяснение этого странного рисунка на сосновом пне…».

Молчаливый таксист подобрал что-то музыкально-приятное, машина была на ходу, дорога попалась им ровная. По всем приметам скоро должно было случиться что-то нехорошее.

Их совместная жизнь началась бы в таком красивом месте!

Огромные тёплые сосны, уютные особняки, и новые, и ещё из тех позабытых времён, партийных и номенклатурных. Мягкий грунт просёлка, аромат хвои, тихий сорочий стрёкот.

– Вот здесь останови.

Номер дома, улица Сиреневая….

Капитан Глеб вышел из машины, не торопясь осмотрел высокий деревянный забор, глухую калитку с почтовым ящиком. Подошёл, тронул холодную металлическую ручку. Дверь, незакрытая, заскрипела.

Участок красивый, без лишнего барахла хозяйственных построек.

Дом строгий, из тёмного кирпича.

Много старых берёз, позади дома – беседка.

Дорожка из плоских камней с прозеленью мелкой травы вела от калитки к дому.

Капитан Глеб Никитин шёл, уверенно предполагая, что именно здесь можно найти ответы на все вопросы.

В нескольких шагах от просторного крыльца он остановился, ещё раз прислушался, ещё раз осмотрелся.

В двух крайних, с правого угла, окнах, через прозрачные шторы пробивался свет.

«Это хорошо…».

А на просторном дощатом крыльце, под дверью и дальше, к самым ступенькам лестницы, ровным слоем лежали мелкие берёзовые листья, нанесённые случайным ночным ветром, сухие, жёлтые и жёлто-зелёные.

«А вот это – плохо. Никто сегодня из дома не выходил. Но ведь свет там горит…».