САКУРОВ И ЯПОНСКАЯ ВИШНЯ САКУРА

– А Семёныч в Рязань поедет?

– Поедет. Я ему пообещал две банки тормозной жидкости. Ну, не считая водки…

Жорка, привязав к другому концу верёвки монтажку с топором и кувалдой, стал спускать их в щель.

– А почему металл не надо искать? – вспомнил Сакуров.

– Потому что его уже нашли и сложили в двух местах. Но так как металл собирали нелегитимные пацаны вроде нас с тобой, то братаны их завалили.

– Что?! – переспросил Сакуров и ему стало ещё страшней, хотя был он не из пугливых.

– Завалили, говорю. Эти, которые вроде нас с тобой, были какими-то залётными. И всё бы ничего, но шумели они здорово. А рядом с ними оказались артельщики из законных. Ну, они братанам и доложи. В общем, приехали братаны на место лично, вошли через главный вход, нашли этих, завалили их, а металл оставили. Пока…

– Ну, ты меня утешил! – негромко воскликнул Константин Матвеевич и огляделся по сторонам.

– Да не ссы ты! – возразил Жорка. – Вот если бы мы через главный вход попёрлись, тогда другое дело.

– А здесь нормально?

– Да.

– Тогда какого фига мы сразу не приехали сюда на Семёныче?

– Соображаешь? А если бы засекли? А так он приедет в нужное время, мы мухой грузимся и – ищи нас. Ладно, я полез вниз.

– А на хрена тебе кувалда? – решил поинтересоваться Сакуров.

– Да там в одном месте проход завалило. Чтобы добраться до металла, надо будет пару стоек повышибать.

– Что-о?! Это как?

– Да всё нормально! – отмахнулся Жорка. – Я уже был здесь и всё прикинул. Вышибу стойки, кое-где грунт сместится и образуется проход. Я так думаю…

– Я не понял. Ты что – маркшейдер?

– Да нет. Но я же был диверсантом. И нам в учебке преподавали горное дело.

– Ты в учебке полгода кантовался? – спросил Константин Матвеевич.

– Да.

– А сколько времени вам там преподавали горное дело?

– Четыре часа.

– Да, специалист ты ещё тот, - поёжился Сакуров.

– Да, ещё тот, - не стал спорить Жорка, заткнул фонарик за пазуху и по пояс засунулся в жуткую щель. – В общем, так, - на прощание напутствовал он приятеля, - если меня там не завалит, я тебя позову. Кстати, фонариком зря не свети…

С этими словами он интенсивно заработал ногами по породе, помогая себе задницей, и, перехватывая рукой верёвку, пропал из виду.

«Ни хрена себе! – подумал Сакуров. – А если завалит? Интересно, знает его жена о его авантюрах?»

Константин Матвеевич выключил фонарик и нахохлился над щелью, тревожно прислушиваясь к окружающей ночной действительности. Метрах в пятистах от места их с Жоркой незаконного предприятия проходило шоссе, и по нему нет-нет да проезжали редкие автомобили. Когда фары, появившись на несколько секунд в ночи и осветив унылую местность вокруг заброшенных шахт, снова исчезали, темень становилась ещё гуще. Радости во время ожидания Жоркиного зова это не прибавляло.

«Закурить, что ли?» - подумал Сакуров, и в то же время почувствовал, как земля под ним дрогнула. Потом ещё и ещё. Затем из щели пахнуло какой-то дрянью, а спустя минут пять томительного ожидания из подземелья послышался глухой Жоркин голос:

– Спускайся, давай! Слышишь?

– Ну, слава Богу! – пробормотал Сакуров, сунул фонарик за пояс и полез вниз.

Глава 15

Спуск оказался несложным. Щель была узкой, и Сакуров не спускался, а, скорее, полз вниз. Тем не менее, он умудрился сорваться метрах в двух от основания штольни и упал на Жорку.

– Ну, ты, полегче! – огрызнулся Жорка. – Фонарик не раскокал?

– Да нет…

– Включай. А то с одним тут делать не хрен.

Действительно, темень стояла такая, что хоть глаз коли. И свет фонарей, несмотря на замкнутое пространство, темень эту как бы усугублял. И вместо освещённого замкнутого пространства приятели имели два отчуждённых комка призрачного света, в которые попадали они сами или мрачные фрагменты технологического подземелья.

– Куда? – спросил Сакуров.

– За мной.

– Чем это тут воняет? – снова спросил Сакуров.

– Покойниками, - напомнил Жорка.

– А где они? – задрожал Сакуров.

– Завалило, когда проход освобождал.

– Удачно освободил?

– Нормально. Боялся, правда, что металл засыплет.

– Не засыпало?

– Нет

– А что тебя засыплет, не боялся?

– Не засыпало же.

– А ещё может?

– Запросто.

– Блин, на хрена я с тобой связался!

– Хватит причитать. Пошли за металлом.

– А где он?

– Тут. Недалеко.

И Жорка потащил Сакурова за собой через завалы. Эти завалы походили на косые волны и, поднимаясь по шуршащим склонам, Сакуров невольно задирал голову вверх и поднимал фонарик. Но ни черта не видел, и ему чудилось, будто над гребнем каждого завала зловеще зияет перевёрнутая воронка, откуда в любой момент может просыпаться погребальная порода.

Миновав завалы, приятели оказались в месте бывшего забоя. Здесь когда-то стояла врубмашина, кое-где валялась кабельная оплётка, а на рельсах лежала перевёрнутая вагонетка. Рядом с ней стояла аккуратно свёрнутая бухта медной проволоки. За первой бухтой виднелись ещё две.

– Три тут и две чуть дальше, - сообщил Жорка, - каждая бухта килограммов по сто, не меньше.

– Нехило покойнички поработали, - с невольным одобрением произнёс Сакуров, трогая ближнюю бухту из «ошкуренной» проволоки.

– Наверняка бывшие зеки, - поддакнул Жорка, - однако и нам попотеть придётся…

Он глянул на светящийся циферблат командирских часов.

– …За три часа надо всё это добро подтащить к штольне и поднять наверх.

– А Семёныч сможет увезти столько проволоки? – спросил Сакуров и взялся за бухту, собираясь кантовать её к штольне.

– Я ему сказал, чтобы убрал задние сиденья, - объяснил Жорка и поддел бухту монтажкой. – Когда погрузим, мы с Семёнычем поедем в Рязань, а ты с инструментом пойдёшь домой.