Сальватор. Том 1

– Неужели у него нет друзей?

– У него есть два друга, готовые отдать за него жизнь.

– Кто же они?

– Господин Мюллер и я.

– И что?

– Старик Мюллер – учитель музыки, я – простой комиссионер.

– Разве как глава венты вы не располагаете значительными суммами?

– У меня в распоряжении более миллиона.

– Так что же?

– Это не мои деньги, генерал, и даже если на моих глазах будет умирать от голода любимое существо, я не истрачу из этих денег ни гроша.

Генерал протянул Сальватору руку.

– Правильно! – одобрил он.

Потом прибавил:

– Предлагаю сто тысяч франков в распоряжение вашего друга, этого довольно?

– Это вдвое больше, чем нужно, генерал, но…

– …но что?

– Меня смущает вот что: когда-нибудь родители девушки объявятся.

– И?..

– Если они знатны, богаты, могущественны, не упрекнут ли они Жюстена?

– Человека, подобравшего их дочь, после того как они ее бросили? Воспитавшего ее как родную сестру? Спасшего ее от бесчестья?.. Ну вы и скажете!

– Значит, если бы вы были отцом, генерал, и в ваше отсутствие дочери угрожала опасность, которую сейчас переживает невеста Жюстена, вы простили бы человека, который, будучи вам далеко не ровней, разделил ее судьбу?

– Я не только обнял бы его как супруга своей дочери, но и благословил его как спасителя моей девочки.

– В таком случае все прекрасно, генерал. Если у меня и оставалось сомнение, вы его совершенно рассеяли… Через неделю Жюстен и его невеста уедут из Франции и мы сможем без помех осмотреть замок и парк Вири.

Господин Лебастар де Премон сделал несколько шагов по направлению к опушке, чтобы встать поближе к свету.

Сальватор последовал за ним.

Выйдя на такое место, которое показалось ему подходящим, генерал вынул из кармана небольшую записную книжку, черкнул карандашом несколько слов и протянул листок Сальватору со словами:

– Возьмите, сударь.

– Что это? – поинтересовался тот.

– Что я вам и обещал: чек на сто тысяч франков в банке господина де Маранда.

– Я же вам сказал, что пятидесяти тысяч хватило бы с избытком, генерал.

– Об остальной сумме вы дадите мне отчет. В таком важном деле, как наше с вами, нельзя допустить, чтобы нас остановила какая-нибудь безделица.

Сальватор поклонился.

Генерал с минуту вглядывался в него, потом протянул РУку.

– Вашу руку, сударь!

Сальватор схватил руку графа де Премона и крепко ее пожал.

– Я знаком с вами всего час, господин Сальватор, – в волнении произнес генерал, – и не знаю, кто вы такой. Но я многое повидал на своем веку, изучил лица всех типов и цветов и полагаю, что разбираюсь в людях. Смею вас уверить, господин Сальватор: вы представляетесь мне приятнейшим человеком из всех, кого я когда-либо встречал.

Кажется, мы уже говорили, что красивый и честный молодой человек неизменно производил сильное впечатление на окружающих. Он с первого взгляда располагал к себе людей и умел увлечь их за собой: их привлекал его ласковый и выразительный взгляд.

Два только что подружившихся человека еще раз пожали друг другу руки и, направившись в терновую аллею, вскоре спустились в подземелье, через которое часом раньше ушли девятнадцать заговорщиков.

XXXIII. Утро комиссионера

Спустя два дня в семь часов утра Сальватор стучался в дверь к Петрусу.

Молодой художник еще спал, убаюканный сладкими снами, что витают над влюбленными. Он спрыгнул с кровати, отпер дверь и принял Сальватора с распростертыми объятиями, но еще смеженными веками.

– Что нового? – улыбнулся Петрус. – Вы мне принесли какие-нибудь новости или опять пришли оказать услугу?

– Наоборот, дорогой Петрус, – возразил Сальватор, – я пришел просить вашей помощи.

– Говорите, мой друг, – протянув ему руку, сказал Петрус. – Но я хочу оказать вам серьезную услугу. Вы же знаете, я только и жду случая прыгнуть ради вас в огонь.

– Я никогда в этом не сомневался, Петрус… Дело вот в чем.

У меня был паспорт, я отдал его около месяца тому назад Доминику, который отправлялся в Италию и боялся, что его арестуют, если он будет путешествовать под своим именем.

Сегодня ради одного большого дела, о котором я вам как-нибудь расскажу, уезжает Жюстен…

– Уезжает?

– Нынче или завтра ночью.

– Надеюсь, с ним все в порядке? – спросил Петрус.

– Нет, напротив. Но он должен уехать так, чтобы никто об этом не знал, а для этого ему, как и Доминику, необходимо уехать под чужим именем. Он всего на два года старше вас, описания примет схожи… Вы можете дать свой паспорт Жюстену?

– Я в отчаянии, дорогой Сальватор, – отвечал Петрус. – Вы же знаете, с какой приятной целью я сижу в Париже уже полгода. У меня есть только старый римский паспорт, уже год как просроченный.

– Дьявольщина! – выругался Сальватор. – Вот досада!

Жюстен не может пойти за паспортом в полицию: это привлекло бы к нему внимание… Пойду к Жану Роберу… Хотя он на целую голову выше Жюстена!

– Погодите-ка…

– Вы возвращаете меня к жизни.

– Жюстен отправляется в какую-то определенную страну?

– Нет, ему важно уехать из Франции.

– Тогда я смогу ему помочь.

– Каким образом?

– Я дам ему паспорт Людовика.

– Паспорт Людовика? Как же он оказался у вас?

– Да очень просто. Он ездил в Голландию и вернулся третьего дня. Он брал у меня небольшой чемодан и оставил в кармашке паспорт.

– А что если Людовику понадобится вернуться в Голландию?

– Это маловероятно. Но в таком случае он скажет, что потерял паспорт, и закажет другой.

– Хорошо.

Петрус подошел к сундуку и вынул бумагу.

– Вот вам паспорт, – сказал он. – Счастливого путешествия Жюстену!

– Спасибо.

Молодые люди пожали друг другу руки и расстались.

Пройдя Восточную улицу, Сальватор зашагал по аллее Обсерватуар, потом по улице Анфер со стороны заставы и, подойдя к приюту Анфан-Труве, поискал глазами дом каретника.

Хозяин стоял на пороге, Сальватор хлопнул его по плечу.

Каретник обернулся, узнал молодого человека и приветствовал его дружески и вместе с тем почтительно.