Сальватор
Шрифт:
Ямщик остановил лошадей, спрыгнул на землю и открыл дверцу.
– Приехали, мсье Сальватор, – сказал он.
– Как? Это ты, Бернар?
– Да, это я!
– Ты проехал два перегона?
– Конечно!
– Я думал, что это запрещено.
– Да разве есть что-нибудь, что запрещено для вас, мсье Сальватор?
– Но как же?..
– Вот как все произошло. Я подумал: «Мсье Сальватору предстоит какое-то благородное дело и ему нужен человек, который бы ничего не видел и ничего не слышал, но имел на всякий случай пару рук. И этот человек – я!» И тогда в Вильжюифе я сделал вот что: я сказал Пьеру Ланглюме, который должен был ехать с вами: «Слушай, друг
Сальватор протянул Жаку Бернару руку.
– Друг мой, – сказал он ему. – Не думаю, что ты мне сегодня понадобишься, но будь спокоен, если представится случай обратиться к тебе за помощью, я непременно это сделаю.
– Обещаете, мсье Сальватор?
– Обещаю.
– Отлично!.. Что я теперь должен делать?
– Проезжай вперед примерно сто пятьдесят шагов.
– А дальше?
– Остановись там.
Бернар взобрался на облучок и проехал сто пятьдесят шагов, остановился, спустился на землю и открыл дверцу.
Сальватор вышел из коляски и направился ко рву.
В двадцати метрах от него из темноты поднялся какой-то человек и сосчитал до четырех. Сальватор досчитал до восьми и пошел навстречу этому человеку.
Этим человеком был генерал Лебатар де Премон.
Сальватор подвел генерала к коляске и помог ему подняться в нее. Потом сел сам и сказал Бернару:
– В Шатильон!
– А куда именно в Шатильоне, хозяин?
– К таверне «Божья благодать».
– Знаем… Отведать индийских цыплят!
И Жак Бернар, стеганув лошадей, поехал по дороге на Шатильон. Спустя десять минут коляска, заскрипев осями, остановилась перед таверной «Божья благодать».
Пока они ехали, Сальватор представил Жюстена генералу. Генерал уже знал, кто такой Жюстен, а тот даже не представлял себе ни кто такой этот генерал, ни какую услугу он ему оказал.
Итак, как мы уже сказали, коляска подкатила к таверне «Божья благодать».
Мы уже помним, что именно там Сальватор назначил встречу Жану Торо и Туссену Лувертюру.
Оба могиканина были на месте, но – странное дело! – хотя они уже сидели там целый час, стоявшая на столе бутылка еще не была даже открыта. Можно было бы подумать, что это – уже вторая, но стаканы были такими же чистыми, словно они только что вышли со стеклодувной фабрики.
Жан Торо и Туссен Лувертюр встали, завидев выходящего из коляски Сальватора. Тот вошел в таверну один.
Осмотревшись, Сальватор увидел, что его люди сидели в одиночестве в уголке зала.
Жан Торо понял, что беспокоило комиссионера.
– О! Вы можете говорить, мсье Сальватор, – сказал он. – Здесь нас никто не услышит.
– Да, – подтвердил Туссен Лувертюр. – Давайте приказания и мы их исполним.
– Указания будут краткими, – сказал Сальватор. – Сегодня ночью вы можете мне понадобиться.
– Тем лучше! – сказал Жан Торо.
– Но, возможно, и не понадобитесь.
–
Тем хуже! – сказал Туссен Лувертюр.– Но в любом случае вы пойдете со мной.
– Мы готовы!
– И вы даже не спрашиваете, куда я вас поведу?
– А зачем? Вы прекрасно знаете, что мы пойдем за вами даже к черту на рога, – сказал Бартелеми Лелон.
– И что потом? – спросил Туссен Лувертюр.
– Потом… Я поставлю вас на места, где вы должны будете находиться, но не показывайтесь раньше, чем я скажу: «Ко мне!»
– А вдруг вам будет угрожать опасность, мсье Сальватор?
– Это касается только меня.
– Ну вот!
– Дайте слово, что появитесь только тогда, когда я скажу: «Ко мне!»
– Черт! Придется дать.
– Итак, даете слово?
– Слово Бартелеми Лелона!
– Слово Туссена Лувертюра!
– Хорошо! Бартелеми, положи эту веревку в карман. А ты, Туссен, сунь себе в карман вот этот платок.
– Готово.
– А теперь скажите, знаете ли вы парк Вири?
– Я не знаю, – сказал Туссен.
– А я знаком с этим парком, – ответил Жан Торо.
– Отлично! Один из двоих знает, и этого достаточно!
– И что с того?
– А то, что вы пойдете сейчас через поле, а когда увидите высокую белую стену, выходящую углом на дорогу, остановитесь там и спрячетесь где-нибудь неподалеку. Там я вас и разыщу.
– Понятно, – хором ответили Жан Торо и Туссен Лувертюр.
– Ну, тогда до встречи?
– До встречи, мсье Сальватор.
И могикане ушли.
Сальватор пошел к коляске, в которой оставил, как мы уже знаем, генерала де Премона и Жюстена.
Коляска поехала назад по дороге, по которой прикатила в Шатильон, и выехала на шляхт на Фонтенбло, в то место, где он идет под уклон к мосту Годо, а оттуда к замку Вири.
Натренированный глаз Сальватора заметил в потемках две крадущиеся тени: это были Бартелеми Лелон и Туссен Лувертюр.
Коляска спустилась вниз, доехала до моста Годо. Пассажиры увидели вдали белую стену, которая ночью походила на белую реку, текущую по равнине.
Трое мужчин вышли из коляски и помогли ямщику спрятать коляску и лошадей в рощице, росшей рядом с дорогой, которая, казалось, была самой природой создана для того, чтобы служить огромным ангаром. Жаку Бернару было приказано не шуметь. Тот был ужасно доволен, что принимал какое-то участие в подготавливавшейся тайной операции.
Когда карета и лошади были замаскированы, вместо того, чтобы продолжать идти по дороге на Вири, Сальватор, а за ним следом Жюстен и генерал, пошли по тропинке, которая вела к стене замка.
Стояла «нежная тихая лунная ночь», как сказал Виргилий про одну из последних ночей весны или скорее про одну из первых летних ночей. Воздух был влажным, по небу плыли облака и ежесекундно луна помогала нашим друзьям своим дружелюбным молчанием, прячась за облака, словно ребенок прячется за деревьями, потом показываясь на небосклоне для того, чтобы сразу же снова укрыться за тучей.
Так друзья достигли решетки двери парка, о которой мы уже вам говорили. Взяв вправо, они подошли к тому месту стены, в котором Жюстен обычно перелезал. Там генералу показали, что он должен был сделать. Сальватор прислонился спиной к стене и сложил руки на коленях. Жюстен, подавая пример, первым взобрался с помощью Сальватора на стену и спрыгнул в парк с ловкостью, доказывающей большую практику в подобных упражнениях. Генерал последовал за ним и сделал то же самое с такой же легкостью и ловкостью, хотя и был лет на пятнадцать старше Жюстена.