Самая плохая ведьма - спасатель

Милдред сидела на корточках и с удивление смотрела на черепаху, глядящую на нее с веселой ухмылкой.

– И еще одно, - продолжил он сварливым голосом.
– Я полагаю, ты думаешь, что действительно остроумно назвать черепаху "Спиди", когда мы не так быстры, как, скажем, гепарды. Люди придумывают подобные имена только ради собственного развлечения. Я не скажу больше ни слова, пока ты не придумаешь для меня имя получше. Я не понимаю, почему должен откликаться на имя, которое считаю оскорблением.

Сказав это, он быстро втащил в панцирь голову и передние ноги, а затем его задние ноги и хвост, и в комнате наступила тишина.

– О, нет!

– воскликнула Милдред.
– Пожалуйста, не спи!

Она вытащила черепаху из-под кровати и положила на постельное белье.

– Будь добра, оставь меня в покое, - холодно сказала черепаха.

– Извини, я сожалею о твоем имени, - ответила Милдред.
– А по поводу грубых замечаний... Ты можешь обижаться. Мне очень, очень жаль. Какое имя ты хочешь? Я имею в виду, я всегда хотела, чтобы меня звали Миранда, так что я понимаю тебя.

– В вашем мире есть известные умные люди?
– спросила черепаха.

– Раньше были, Эйнштейн, например.
– сказала Милли.
– Все знают об Эйнштейне.

– Хм...
– черепаха наполовину высунулась из панциря.
– Эйнштейн. Мне это нравится. Можешь звать меня Эйнштейн.

– Замечательно!
– сказала Милли.
– Эйнштейн. Это гораздо лучше, чем прошлое имя.

– Теперь, если ты не возражаешь, я собираюсь поспать и действительно не хочу, чтобы меня беспокоили на этот раз. Ты не могла бы вернуть меня в корзинку для кота? Там хорошо и темно.

– Ты еще поговоришь со мной?
– спросила Милдред.
– Я бы хотела тебя о кое-чем спросить.

– Возможно, да, - сказал Эйнштейн.
– Возможно, нет. Теперь, если ты не возражаешь, я действительно устал. И, пожалуйста, оставь крышку корзинки открытой, чтобы я смог прогуляться. Кроме того, черепахи, как правило, боятся тесных замкнутых пространств. Странно, не правда ли? Ведь мы живем в панцире.

– Конечно, конечно!
– согласилась Милдред. Она оставила щель, опуская крышку корзинки.
– Спи спокойно, увидимся позже.

Эйнштейн не ответил. Милдред забралась обратно в свою постель, пытаясь сохранить спокойствие. Она напрягла память, чтобы вспомнить, сколько дней назад наложила чары на черепаху. Она вдруг вспомнила, что это был обед в день рождения ее тети, то есть ровно тринадцать дней назад. Это означало, что остается только один день, когда Эйнштейн может говорить, только один день до того, как свидетель ее разговора с Этель замолчит навсегда.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Фонари уже освещали коридоры школы, когда Милдред отправилась искать Мод и Энид. Их не было в комнатах, поэтому Милли направилась во двор. Во время каникул Энид научила своего кота прыгать со стены на движущуюся метлу. К счастью для Энид ее кот был довольно смелым, в отличие от большинства кошек, которые не любят быстрые движения и опасность.

По неизвестной причине Шторм действительно наслаждался этим процессом и был счастлив, прыгая со стены на летящую вокруг двора метлу, а затем возвращаясь обратно на стену под руководством гордой Энид.

Мод, наблюдавшая за этим, была впечатлена.

– Мод! Энид!
– крикнула Милдред.- У меня есть доказательства! Я могу доказать, что Этель украла мое заклинание!

– Минуточку!
– сказала Энид. Она остановила метлу и приказала ей парить, Шторм получил передышку и лег.

– Мы можем поговорить об этом завтра?
– спросила Мод уставшим голосом.
– Сегодня был долгий день, и нам надо ложиться спать через двадцать минут.

– Нет, нет времени, Мод!
– вскрикнула Милдред.
– У нас меньше суток, чтобы исправить положение! Это Эйнштейн. Он был там все время, и он может говорить!

– Какой Эйнштейн?
– воскликнули Мод и Энид вместе.

– Ой, простите, я забыла, - засмеялась Милдред.
– Это черепаха. Он не хочет, чтобы его звали Спиди. Мы должны называть его Эйнштейн, иначе он не будет ни с кем разговаривать!

– Ты опять о том же, Милдред?
– спросила Мод.

– Пойдемте со мной, - сказала Милдред, схватив за руку Мод.
– Вам лучше своими глазами все увидеть и услышать, что он говорит. Тогда вы поверите. Я не спросила его, слышал ли он наш разговор с Этель на дереве и видел ли, что произошло. Этель, должно быть, специально сбила мою сумку, а я подумала, что это произошло случайно. Видеть он, скорее всего, не видел, но надеюсь, что слышал. Он должен был слышать! Я знаю, что он не спал, когда Этель приземлилась на дереве, потому что проверяла его перед этим. Это не займет много времени. Идем ко мне и спросим его вместе.

Милдред потащила Мод вверх по лестнице. Следом шла Энид с метлой и котом, парящими позади них.

Милдред вошла в комнату и заглянула в корзинку. Эйнштейна там не было. Трое подруг перевернули в комнате все с ног на голову, ища черепаху, но так и не нашли.

– Он может быть, где угодно, - сказала Милдред, стоя в дверях и осматривая освещенный фонарями коридор.
– Возможно, кто-то забрал его.

– Давайте подождем до утра, - сказала Энид.
– Мы понятия не имеем, куда он подевался, и Х-Б будет скоро делать обход, чтобы убедиться, что мы уже в постелях.

– Но ведь он не может быть далеко...
– ответила Милли.
– Мне бы пять минут, а к утру он может быть очень далеко...

– Х-Б приближается, - прошептала Мод.
– Я знаю это. Воздух стал холодным.

– Добрый вечер, девочки, - сказал леденящий кровь голос мисс Хардбрум, когда она вышла из темноты лестницы.

– Да, Милдред, - она подошла к трем подругам, которые инстинктивно прижались друг к другу.
– Интересно, какие сюрпризы ты готовишь для нас на завтра.

Никто не сказал ни слова, все смотрели в пол.

– Я не знаю, что вы трое задумали, - сказала мисс Хардбрум.
– Но я хочу, чтобы вы были в своих постелях через десять минут, и я не ожидаю вас снова увидеть до завтра.

Она исчезла, девочки постояли тихо в течение нескольких минут, пока воздух не прогрелся.

– Все в порядке, - сказала Мод.
– Она ушла.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

– Этель?
– прошептала Друзилла, входя в комнату своей подруги, когда она уже была готова задуть свечу.

– Смотри, что только что вышло из комнаты Милдред Хаббл!

Этель села на кровати и посмотрела в изумлении.

– Черепаха!
– она рассмеялась.
– Что же Милдред Хаббл делает с черепахой?

Друзилла положили Эйнштейна на покрывало, и Этель подняла свечу, чтобы они могли лучше рассмотреть черепаху, но Эйнштейн сидел в своем панцире и сердито смотрел на них из глубины, как будто из пещеры.

– Может, скажем Х-Б?
– спросила Друзилла.
– Нам ведь не разрешают иметь никаких домашних животных, кроме кошек. Ее, скорее всего, исключат за это, тем более после инцидента со змеями.