Самая темная мука

– Его здесь нет. Он ушел несколько часов назад.
– Торин провел рукой по лицу, оставляя красные разводы.
– Напавший на нас кусок дерьма, первым делом вырубил Кили, чтобы она не смогла нам помочь. Он намеренно первым делом разбомбил нашу спальню, а потом уже остальную часть крепости.

– Все...

Сабин резко кивнул.

– Живы, да. Здоровы? Нет.

Баден взглянул на Пандору, которая убийственным взглядом наблюдала за его друзьями.

– Ты, - выплюнул он.
– Если бы ты не напала на моих собак, мы бы не стали отвлекаться.

Секунду спустя они встали лицом к лицу.

– Хочешь напасть на меня?
– прорычала она.
– А?

– Имеешь в виду снова. Как твое зрение. Хреновая двадцатка?

Она распрямила и вновь сжала пальцы в кулак. Мэддокс встал между ними и оттолкнул их друг от друга.

– Уходи, - сказал он ей.
– Сейчас же. Или Баден будет не единственным, кто надерет тебе задницу.

Пандора открыла рот, чтобы поспорить.

Но Мэддокс прервал ее:

– Я даю тебе этот шанс, потому что мы наделали плохих вещей, когда украли шкатулку - потому что я плохо поступил с тобой, став одержимым - но второго шанса не будет.

– Эту драку ты не выиграешь, - сказал ей Сабин.
– Мы слишком взвинчены, а ты - ранена.

Они не знали об супер силе, которой наградил ее Гадес. Возможно, она и смогла бы их победить. Но капелька сомнений, подаренных Сабином, сделала свое дело. Пандора побледнела и исчезла.

Баден окинул взглядом, окружающую его разруху - шансов спасти это место не осталось. Он ощутил вину.

– Это я виноват, не стоило мне возвращаться, не надо было переезжать к вам.

– Не говори глупостей.
– Торин пинком отбросил кусок древесины со своего пути.
– Давайте найдем то, что сможем, пока ждем возвращения Люциена. Вместе мы сильнее.

* * *

– Приятно видеть тебя... жена.

Катарина зашипела на мужчину, принесшего ей столько боли и страданий.

– Ты мне не муж. Ты - мой шантажист, и дилер моего брата. А теперь еще и убийца моих собак.

– Но ты ведь можешь купить себе еще собак. На много больше. Вообще то, кажется, ты уже начала.

"Ублюдок!" Ненависть, которую Катарина успела похоронить, почти поглотила ее, так же как и ее горе. Он заслуживал страданий, и все же выглядел абсолютно довольным. Цепь, обернутая вокруг его талии, была единственным указателем того, что здесь он находился не по своей воле.

– Рыжий купил тебе этих щенков?
– Уголок его глаза дернулся.
– Тебе стоит вернуть их отправителю. Ты заслуживаешь собак с родословной, длиной в милю.

Ощетинившись, собаки встали по бокам от Катарины и уставились на Алека. Они вели себя, так же как и собаки, с которыми она работала месяцами.

– Баден - это не твое дело. Как и я. Как и мои собаки.
– Она оторвала полоску от низа своей юбки и перевязала бедро, чтобы остановить кровь.
– К тому же родословная ничего не стоит.

Алек пристально смотрел на нее.

– Ты с ним спала?

Этот тупой вопрос задан с целью запугать ее?

– Я могу трахнуть целую армию, но это тебя касаться не будет.

– Не обманывай себя. Твои дела касаются меня, потому что ты - моя. Моя жена... и моя собственность.

Собаки восприняли его тон как угрозу, подпрыгнули и предупреждающе зарычали.

Понимая, что не стоит дразнить разозленных животных нежелательными прикосновениями, Катарина начала напевать. Собаки расслабились и опустились на корточки.

Потолок задрожал, вновь посыпалась пыль. Где Баден? С ним все в порядке?

– Думаю, ты хорошо сыграла, жена.
– Алек попытался подобраться к ней поближе, но цепь остановила его.
– Вскоре я использую монету, чтобы сместить Гадеса с трона и займу его место в преисподней. Я стану королем.

Королем. Преисподней. Если точнее, зла. Теоретически, это, в самом деле, идеальная работа для Алека.

– Так вот, для чего монета? Купить тебе королевство?

– Она заставит Гадеса исполнить мое желание, каким бы оно ни было.

– Откуда она у тебя?

На мгновение он заколебался, потом ответил.

– Подарок моей матери.

– У тебя есть мать? Ох, должно быть она гордится своим мелким социопатом-убийцей?

– Она мертва. И в этом я виню своего отца.
– Он улыбнулся маниакальной улыбкой.
– Но папочка сдох. Я убедился в этом. И если хочешь сохранить свой симпатичный язычок, то больше не станешь говорить о моей матери.

Собаки гавкнули, но остались на своих местах.

Должно быть, отрезание языка весьма популярно среди темных повелителей. Катарина заметила, что у крылатого дьявола языка тоже не было.

– Мой брат еще жив, или его ты тоже убил?
– спросила она, поворачиваясь к стене и прижимая руки к холодному камню. Здесь должен быть выход. Хотя она и не беспокоилась о своей безопасности. Но женщинам и детям может понадобиться помощь, ее и собак.

– После резни в часовне, я отправил Доминика в свое загородное поместье. Я не стану вредить ему... пока ты относишься ко мне с уважением, которого я заслуживаю.

Вот. Это стало бы ее жизнью, если бы Баден не появился. Угрозы и принуждение. Она задолжала воину огромный долг.

Катарина сумела извлечь шатающийся камень.

– Думаешь, можешь меня тут оставить?
– Пытаясь встать, Алек загремел цепями.
– Нет. Ты останешься. Слышишь меня? Ты останешься!

Она повернулась и бросила в него камнем, а потом задохнулась. Его глаза... светились всполохами красного.

Баден был прав. Алек не человек.

Как? Как это возможно? Почему она не знала?

– Когда я стану королем реальности Гадеса, - заговорил Алек тихим, умиротворяющим голосом, - Ты будешь моей королевой. Разве ты не хочешь стать моей королевой, принцесса?

– Уж лучше я стану слугой для хорошего короля, чем королевой плохого.

– Итак... да?

– Черт, нет. Но...

Катарина глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Сейчас она стала частью мира Бадена. Он восхищался силой, а она часто утверждала, будто достаточно сильная. Время это доказать.

Если она не может сбежать, то пора попробовать добыть информацию.

– Где сейчас монета?
– спросила Катарина и поморщилась. Слишком много и слишком быстро.

На лице Алека расцвела очередная маниакальная улыбка.