Самая темная нота

Не в силах больше терпеть, я подхожу к нему и протягиваю руку.

— Дай мне свой телефон.

— Что?

Не дожидаясь ответа, я выхватываю у него телефон.

То, что я вижу, рикошетом бьет по позвоночнику.

Это моя фотография — без рыжего парика и макияжа и мистера Маллиза. Мы сидим в кабинке в лаундже. Фотография была сделана в тот вечер, когда он предложил мне стипендию в Redwood.

Под ней подпись.

«НОВЕНЬКАЯ ТРАХАЕТСЯ С УЧИТЕЛЕМ МУЗЫКИ, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ БИЛЕТ В REDWOOD».

Желчь поднимается к горлу, и я запихиваю телефон обратно в руки первокурсника. В желудке все бурлит, и я, спотыкаясь, иду в ближайшую уборную, чтобы выблевать свои кишки.

Короли обещали, что сломают меня.

Но я не ожидала, что ломать придется и невинных людей.

Джинкс: Все пешки падают первыми. Все еще не хочешь играть, Новенькая?

Каденс: Откуда, черт возьми, у Датча эти фотографии? Это от тебя?

Джинкс: Обменяй секрет на секрет. Тогда я расскажу.

7.КАДЕНС

Я в ярости распахиваю входную дверь и врываюсь в грязную квартиру. Я никогда не забуду выражение лица мистера Маллиза, когда я вбежала в музыкальную комнату и увидела, как его, словно преступника, ведут в кабинет директора.

Все будет хорошо, — сказал он мне.

Даже в тот ужасный момент он был больше заинтересован в том, чтобы успокоить меня. Как будто во всем этом нет моей вины.

Я бросаю рюкзак на пол, наклоняюсь и кричу во весь голос.

Обычно я проверяю, нет ли Виолы дома, прежде чем выплеснуть свое разочарование, но я не могу сдержать ярость. Сегодня я стояла лицом к лицу с холодным, бессердечным вихрем, обернутым в лицо бога. Сразу с тремя.

И я едва выжила.

Сейчас я в критическом состоянии. Сердце обливается кровью, и я только и делаю, что зашиваю себя, чтобы прожить еще один день.

Пот струится по моей шее и собирается под рубашкой. Я поднимаю мобильный телефон. В школьном приложении все еще нет нового уведомления. Не то чтобы фотография все еще была там, даже если бы у меня был доступ. Наверняка школа вычистила эту фотографию из записей как можно скорее.

Мистер Маллиз должен быть в порядке, верно? Он объяснит, что фотография была вырвана из контекста. Он скажет, что в тот вечер мы были в гостиной только для того, чтобы обсудить мою стипендию. Все будет в порядке.

Я прохожу по тесной гостиной, мимо разбросанных на полу аптечных косметических наборов, мимо дешевого пианино и зеркала Виолы.

Я стараюсь не задыхаться, но, кажется, у меня ничего не получается. Вся репутация мистера Маллиза может быть разрушена, и все это из-за меня.

Я бы очень хотела получить шанс сломать вас.

Я не ожидала, что Датч так сильно меня ударит. Он точно знал, где найти место, которое причинит боль.

Как можно быть таким жестоким?

В этот момент в парадную дверь постучали.

Это не могут быть Виола или Бриз. У Виолы есть ключ, а Бриз просто закричала бы: «Шалава, я дома», чтобы услышал весь район.

У меня сейчас нет настроения развлекать продавцов, религиозные группы или посетителей, поэтому я игнорирую стук.

Стук раздается снова, на этот раз более настойчивый.

Я топаю к входной двери и открываю ее ключом.

— ЧТО?

— Вау. — Красивый мужчина смотрит на меня. Шоколадные глаза заглядывают в мои. — Успокойся, маленький ротвейлер.

— Что бы вы ни продавали, я ничего из этого не хочу. — Огрызаюсь я, начиная закрывать дверь.

Он высунул голову вперед.

— Подожди, я Хантер Скотт, друг Рика.

При упоминании брата моя рука опускается. Я ничего не слышала о Рике с тех пор, как он сказал мне, что мы не в его компетенции. Я решила, что больше никогда о нем не услышу.

— Тебя прислал Рик?

— Не совсем. — Хантер одаривает меня красивой ухмылкой. Вокруг его рта появились смешливые морщинки, придавая ему приятный, теплый вид. — Могу я войти?

— Нет, не можешь. — Твердо говорю я.

Мать-наркоманка научила меня многим вещам. Например, что доверчивое приглашение незнакомого мужчины в дом, когда я одна дома, может привести к тому, что его рука начнет спускаться по моему бедру.

Один удар бутылкой по голове остановил то, что могло стать катастрофой, но это был урок, который мне не нужно было усваивать дважды.

Симпатичный незнакомец улыбается, демонстрируя ямочки-близнецы.

— Ладно, я понимаю, почему ты не стала расстилать красную дорожку. Твой брат ведет себя с тобой как придурок.

— Типа того? — Я насмехаюсь.

Рик давал всевозможные обещания социальному работнику, а потом плюнул нам в лицо в трудную минуту. Не думаю, что его придурковатость нуждается в прекурсоре.

— То, что я его друг, наверное, тоже не прибавляет мне любви к тебе. — Добавляет Хантер.

— Чего ты хочешь? — Нетерпеливо спрашиваю я.

Он протягивает мне конверт.

Я хмуро смотрю на него. — Что это?

— Я был там, когда ты позвонила Рику и рассказала ему о том, что у тебя отключили электричество.

Пламя унижения вспыхивает на моих щеках. Отлично. Значит, наше семейное белье стало достоянием всей дружной компании Рика?

— Он был с тобой козлом, но ему тоже нелегко. — Он протягивает мне конверт. — Я не уверен, сколько стоит счет, но думаю, этого хватит, чтобы покрыть его.

Я держу руки по бокам. Мало того, что мне приходится иметь дело с Королями Redwood Prep, которые называют меня бедной и обвиняют в том, что я спала с учителем, так теперь еще и совершенно незнакомые люди считают меня настолько жалкой, что наугад протягивают мне деньги?

— Мне это не нужно. — Говорю я, протягивая ему деньги.

— Слушай, я знаю, как это может показаться. Если бы я был на твоем месте, я бы тоже не хотел брать это. Но дело вот в чем. — Он наклоняет голову, и его вьющиеся каштановые волосы падают на глаза. — Я уже был в твоём положении. Старший брат или сестра. Присматриваю за младшим братом. Пытаюсь свести концы с концами, а весь мир дышит мне в затылок. Я понимаю.

Я складываю руки на груди и смотрю на него.

Его губы слегка подрагивают.