Самец 96

Пикоса на месте не оказалось. Он как хозяйственный человек встал пораньше и решил сходить в местный магазинчик. Не найдя там продавца, который был занят в подсобном помещении, Сашка попросту взял, что хотел и по-английски, не прощаясь, тихо ушел.

Наевшись от живота и запив все прохладным, бодрящим пивом братья, наконец, задумались и начали составлять план дальнейших действий.

Не стану описывать нюансы и детали их плана, потому что это сказка без конца. Предлагаю же перенестись в тот момент, когда они наконец-таки нашли скрывающегося от правосудия Микроба, и семья в составе трех человек воссоединилась после долгих лет разлуки.

Глава 12. Микроб, он же Рихард.

Микроб, он же Рихард

Долгожданная встреча прошла необычайно тепло и весело — Рихард оказался малость «под кайфом», поэтому был добр, весел и болтлив.

В отличие от недотепы Чесловаса и проныры Александраса Микроб не ругался матом, он матом разговаривал.

— Ух, епт, вы даете, епт! — весело смеясь, орал он. — Менты не могут найти, а они нашли, епт. — Вам надо в мусарне работать! Ха-ха-ха!

Далее братья наелись какой-то просрочки, раздаваемой бесплатно возле магазина, и в хлам обкурились ядреной травкой, доставленной из какого-то солнечного Армавира. После того как нервы были успокоены, желудки наполнены, а мир предстал в радужных цветах, Рихард рассказал свою версию того, что произошло с ним в Норвегии.

Если отбросить от сказанного девяносто пять процентов матерного лексикона, то вырисовывалась не такая уж страшная картина, какой ее пытались выставить недоброжелатели старшего брата.

Из Осло он уехал, так как по непонятному беспределу земляки посадили его «на счетчик» и какую-то «бутылку». Из Шиена пришлось уже сбегать. Причиной тому стала защита доброго имени троюродного брата, оскорбленного неким Топором аж в далеком 1999 году. Оказывается, что последний во время давнишней попойки обозвал этого самого брата «козлом». И вот, спустя целых пятнадцать лет, судьба свела Топора и Микроба за одним столом. После того как они выпили и закурили травку, настал момент истины — Рихард припомнил все обиды троюродного брата и в отместку за них слегка порезал Топора.

Причин для того, чтобы хвататься за нож, прямо скажем, не было. Но не зря же Микроб прослыл злобным и немного контуженым идиотом, способным наводить суету, беспричинно калеча людей, сея страх и панику вокруг.

Что же до литовки Расы, которой он задолжал деньги за аренду квартиры, то по его заверению — это был наговор с ее стороны, сказанный лишь для того, чтобы очернить его честное имя. За ее длинный язык Рихард обещал при встрече свернуть ей голову, пустить кишки… В общем, малость покалечить.

Про Витю Штыря он политкорректно умолчал, желая вычеркнуть этого нехорошего человека навсегда из своей жизни, также как и Мишу Капсуля.

Ну и, наконец, об истории в Арендале он вообще говорить не хотел. Лишь матерился. Поэтому, скажем просто, что и тут что-то пошло совсем не так, как ему того хотелось.

— Работы совсем нету. «Клиентуры» мало. Короче, жопа полнейшая. Захолустная дыра! — констатировал свои умозаключения Микроб.

В связи с таким плачевным положением дел, когда совсем не удавалось барыжить, хитрый Рихард быстренько перепрофилировался — из довольно опытного с многолетним стажем барыги средней руки в сутенеришку, открыв в городишке небольшой секс притончик.

— И статья полегче, и ментам доказать вину сложнее, если грамотно обставить дело, — твердил он, оправдываясь перед своей немногочисленной бывшей клиентурой.

Недавно открытый притон был эталоном бордельно-конспиративного искусства. В нем собиралась лишь проверенная, исключительно мутно-маргинальная публика из числа бывших «сидельцев», гопников и тому подобных лиц.

— В борделе есть два выхода — центральный и черный. Чтобы в случае «шухера» сделать «лыжи» — объяснял Микроб. — Своим «лярвам» я сделал отдельный вход и душевую. Ну, чтобы там подмыться могли. — Поясняя хозяйственную часть вопроса, нахваливал себя заботливый хозяин.

Вершиной секретности данного объекта являлось его расположение — находился он в арендованном небольшом домишке где-то на окраине городка. Посему соседей как таковых там не было, да и полиция с рейдами туда заглядывала довольно редко.

***

История самого владельца данного увеселительного заведения была проста. Когда-то давно у себя на родине он был довольно успешным и перспективным молодым человеком, неплохо учился, занимался спортом и даже пел в церковном хоре. Всё изменилось, когда пытливый Рихард попробовал безобидную, на первый взгляд, травку. Она ему понравилась настолько, что с тех пор они стали неразлучны, практически единым целым. Казалось бы, травка — что тут такого? Но за ней как бы невзначай последовала более тяжелая «дрянь», способная ввергнуть в небытие и одурманить молодой, еще окончательно не окрепший ум.

Вскоре учеба была заброшена, и Рихард стал вплотную изучать лишь одну книгу — Уголовный Кодекс. О спорте также было позабыто. Лишь изредка он бегал «сто метровки», убегая от полиции. Из хора он тоже вылетел, когда батюшка прознал о пагубных привычках заблудшего сына.

Семейная лодка — Микроб в свое время даже был женат на довольно порядочной девушке — разбилась о неадекватный и криминальный образ жизни нашего героя.

Конечно, Рихарду пришлось посидеть и в местах не столь отдаленных. Но становления на путь исправления это, увы, не принесло. А вот связями и неким незначительным авторитетом в криминальном мире он благодаря этому обзавелся.

После очередной «отсидки» обиженный и окончательно разочарованный литовской пенитециарной системой Микроб решил, что пора «делать ноги» и затеряться где-нибудь на просторах Европы. Всему виной оказалось то, что им вновь вплотную заинтересовались соответствующие органы. А Литва в это время благополучно вступила в Евросоюз, поэтому выехать из родной страны оказалось проще. Благодаря чему наш герой и очутился в Норвегии.

Подводя черту под вышесказанным, подметим следующее: если младший братик Чесловас был тщедушным, мелочным прощелыгой с практически отсутствующими криминальными знаниями; средний Александрас уже имел определенный багаж знаний в данной области; то старший Рихард являлся отпетым уголовным элементом с немалым стажем «отсидки».

Несмотря на свой тяжелый и скверный характер, братьев Микроб любил, особенно Чесика — он пил мало, напивался быстро, всегда проставлялся, не задавая лишних вопросов и особо не умничая, на наркотики не налегал; в общем, был покорен и слабохарактерен. Младший без особого ропота устроился на местную рыбную фабрику, так как среди предприятий города не оказалось милых его сердцу мусороперерабатывающих заводов. Все честно заработанные деньги он отдавал Рихарду, как до этого в Германии Александрасу.