Самец 96

Затем Чесик заострил свое внимание на том, что лежит без нижнего белья. Пошарив глазами по небольшой захламленной комнатушке, он, увы, его не обнаружил.

Не понял. А где мои фирменные труселя? — подумал несчастный и, снова почесав свое «хозяйство», уселся на кровати. — Всё, с меня хватит! Пора валить отсюда, а то у этой, смотрю, конкретно фляга свистит: опарыши, дети какие-то. И что вообще у человека в башке творится? Охренеть! Одним словом — лошадь! — довольно ехидно подумал Чесюня и, не говоря ни слова, засобирался в путь.

Однако попытка побега не удалась. Заметив ее Занда, дабы удержать «суженого» в своих объятиях, снова прибегла к старому проверенному способу.

— Я жарить курица, а в холодильник лежать бутылка водки, — радостно объявила она и, прикрывшись халатом, куда-то упорхнула из комнаты.

Ее слова снова возымели действие. Кавалер, сидя на кровати и ковыряясь зубочисткой в немногочисленных зубах, глубоко задумался.

Ладно, уговорила. Пожрать и похмелиться — дело святое, — решил любитель вкусно покушать и выковырял из остатков зубов волос. — Охренеть! — удивился он и, оглянувшись по сторонам, принялся прикладывать волосок к своему паху.

Закончив с «примеркой» он сделал своеобразный анализ.

Не. Ну, это точно не мой. Очень уж черный и крученый, — немного успокоившись, решил бедолага. — Так! Стоп! Блин! А как он у меня во рту оказался? — наконец-то дошло до охламона. — Боже мой! Неужели…

В этот момент его дурные мысли прервала Занда, которая с курицей в одной руке и обещанной бутылкой в другой буквально ввалилась в комнату, сотрясая все своей массой.

О противном волоске тут же было позабыто, и жизнь приобрела новые цветные краски.

Глава 14. Очередной кредит.

Очередной кредит

Нагулявшись вволю с Зандой, блудный Чесик после двухдневной отлучки возвратился в братско-семейное гнездышко. С широченной, малость идиотской улыбкой на заплывшем лице он ввалился в насквозь прокуренную и ужасно неопрятную гостиную, которая была заполнена разношерстной публикой. Можно с уверенностью сказать, что там под одной крышей собрались люди матерые и бывалые — весь преступный «свет» и «сливки» местного криминалитета.

Каждый из них, безусловно, преследовал свои, зачастую «темные» цели: одни попросту хотели развлечься с жрицами любви; другие — купить запретных веществ; а третьи желали провернуть свои уголовные делишки.

Были и такие, которые сами не знали, что они тут делают и где вообще находятся. Например, Валерий по кличке «Вобла». Столь страшная дезориентация и прострация последнего были результатом действия грибов, которыми Пика нещадно кормил Валеру. В данный момент, Вобла ворвался в гостиную в одних трусах ярко-красного цвета и заорал, что было мочи:

— Шухер, братва! Менты на хвосте! Сейчас будет вентилово! Переловят нас и засадят всем по самый корень!

После чего несчастный обхватил свою больную голову обеими руками, вновь прокричал что-то невнятное и точно также, как появился, быстро исчез в неизвестном направлении.

К счастью, на его чудачества и громкие «пророческие» высказывания уже давным-давно никто не обращал внимания. Все прекрасно знали, в чем тут дело, и кто в этом виноват. Однако в целях безопасности в доме были припрятаны все спички, зажигалки и колюще-режущие предметы. Да и путанам почему-то строго-настрого запрещалось общаться с Валерой.

Что и где он кушал и пил, а также его источник доходов никого не интересовали. Но тот факт, что он 24 часа в сутки ошивался у братьев Дабровольскисов уже на протяжении полу года, говорило о том, что Валера вполне доволен своим, зависшим во времени положением.

Был здесь и некий Толик по прозвищу «Наводка», который тихо и мирно спал, растянувшись на засаленном диванчике. Оговорюсь сразу, что к нему мы еще вернемся.

Также, видимо, после ночной утомительной смены в углу на каком-то рваном матрасе валялось исхудавшее и малость пожелтевшее тельце Тони, которая Сосулька. Ее, как и несколько других знакомых девиц наши предприимчивые братья перетянули в Норвегию, несмотря на некоторые разногласия, имевшиеся между ними. Так как у ее изголовья в самодельной пепельнице еще дымился и медленно догорал одинокий окурок, было ясно, что уснула она совсем недавно

Хозяин же данного заведения Микроб стоял на кухне, повернувшись спиной к гостиной и молча, но быстро что-то делил на электронных весах. Прихода брата он, увы, не заметил, так как был слегка под кайфом.

Кроме вышеупомянутых завсегдатаев, находились здесь и другие мутные персонажи, с которыми давненько желали пообщаться местные стражи порядка и сотрудники Интерпола.

Всех перечислить нет смысла — слишком уж большой поток этих странных личностей.

Мда, — подумал неизбалованный хорошими условиям жизни Чесловас. — Какой-то притончик получается. Надо валить отсюда. Но как? Микроб узнает, что хочу уйти, башку оторвет или прирежет. Он может, он такой, отмороженный. А может маме позвонить или бабушке? Хотя, что они могут сделать? — Размышлял младший брат, направляясь в свою комнату.

Подходя к ней, Чесик обратил внимание, что дверь приоткрыта, а из нее доносятся приглушенные звуки и стоны. Так как это была его комнатушка, то Чесловас смело всунул лысую голову в дверной проем и чуть не обомлел от увиденного.

На его родненькой одноместной кроватке занимались разнообразными интимными делами трое личностей. Одной из них была уже также известная нам Ленка Шпроты.

Охренеть! — злобно подумал подглядывающий. Однако то ли в благородных целях, а скорее всего из чувства самосохранения, в этот неимоверно жаркий процесс не вмешался. — А! Херня! Я тоже так умею, — лишь махнув рукой, констатировал он и побежал на кухню к Микробу, чтобы донести оному об увиденном безобразии.

Старший брат взглянул на него воспаленными глазами, молча выслушал озабоченного, долго не мог понять суть проблемы, и что от него вообще хотят. Затем громко похихикал и, велев последнему ждать на кухне, куда-то ушел.

Не прошло и часа, как отчего-то абсолютно голый Рихард вернулся на кухню и, демонстративно почесывая свое хозяйство, уверено заявил, что проблема решена — африканские беженцы, занимавшие апартаменты Чесика, в спешке покинули дом. С ними была и Ленка Шпроты.

Подозрительно. С чего это он вдруг такой добренький? — удивился Чесловас.

Долго гадать не пришлось, всё оказалось просто и банально. На помощь и лояльность к проблемам младшего брата Микроб пошел лишь потому, что в отношении бесхребетного Чесика у него были свои хитрые и коварные планы. Он решил, что тот вполне созрел для того, чтобы взять очередной кредит, и пора посылать его в банк. После чего Рихард планировал элементарно отнять у него деньги и убежать с ними на историческую родину — в Литву.

Не стоит забывать, что, несмотря на высушенный наркотиками мозг и интеллект примата, Микроб всё же оставался прожженным рецидивистом со звериным чутьем. Он прекрасно понимал, что созданный им притон рано или поздно закроют, а его посадят и затем депортируют.