Самое древнее зло III. Помощники бога

«Бабские штучки», – хмыкнул Лимоныч.

«Я старенький и раненый, – усмехнулся Пиротов. – Краше в гроб кладут».

Остальные тоже отшутились, мол, мужчина должен быть «вонюч, могуч и волосат».

Только Антон промолчал. Кажется, он был не прочь попробовать, но боялся осуждения со стороны товарищей.

5

Я и Фролова вошли в её квартиру.

Ванна была заполнена водой, а рулль красоты ещё плавал, не растаяв и до половины. Я потрогала воду, едва тёплая.

– Я всё сделал, как надо, – повторила Фролова. – Но только я залезла в ванну, как у меня заболел живот. Я посмотрела – а на нём какие-то узоры растут! Ну, я и перепугалась.

Я решительно сняла куртку и начала расстёгивать свою рубашку.

– Ты полезешь? – испугалась Фролова.

– Рулль ещё действует, – ответила я, сбрасывая штаны. – Есть только один способ проверить.

– Но что если это опасно?

– Ох, кэресса, после того, как Самое Древнее Зло разрушило ваш город, а потом превратилось в Самое Древнее Добро и выстроило на его месте небесный град, вы всё ещё чего-то боитесь?

– Верно, – засмеялась Фролова. – Узоры на животе это не самое страшное.

Раздевшись полностью, я залезла в ванну.

Подготовленная руллем вода, как живая, охватила меня. То тут, то там на моей коже загорелись искорки, сопровождавшиеся лёгким покалыванием – зачарованная вода удаляла волосы и дефекты кожи.

Я легла на спину и, не закрывая глаз, опустилась на дно. Магия принялась работать над моими глазами и ресницами. Открыв рот, я пустила воду внутрь. Зубы теперь тоже приобретут блеск и белизну.

Не стесняясь Фроловой, я тщательно водила по себе руками, как бы помогая воде проникнуть как можно глубже в кожу. Синяки на ногах мгновенно рассосались. Царапины затянулись и пропали. Покраснения кожи, вызванные ношением военной одежды и поясами со стен-камнями, прошли. Вся кожа приобрела ровный кремовый оттенок.

– Чудеса, – сказала Фролова. – Как легко магия решает мелкие проблемы!

Я поднялась в ванной, ощущая лёгкость в теле. Зачарованная вода скатывалась по телу медленно, словно масло.

– Заодно напоминаю, кэресса Фролова, что в Голдиваре такой рулль стоит как новая хэрри.

– Да, я знаю, что обычной косметикой у вас тоже пользуются. Но всё равно…

Я вышла из ванны.

Согласно правилам использования рулля красоты воду нельзя вытирать. Она должна высохнуть. Я подошла к большому зеркалу на стене и стала смотреть на свой живот, ожидая появления узоров.

В очередной раз отметила, насколько я изменилась. Во мне не осталось и следа той изящной блондинки, которая отправилась на болота, чтобы раскрыть статую Триединого. Но больше во мне нет и той жирной, неповоротливой хортицы с тремя подбородками, которой я стала в Работном Доме. Тренировки по системе земных воинов превратили меня в атлетку, но не в мужеподобную силачку – женские формы явно преобладали, подчёркнутые мускулатурой и магией рулля косметики.

После ванны моя кожа приобрела ровный цвет и стала гладкой, как фарфор. Рулль красоты вернул моим глазам блеск голубизны, утраченный после фулельских пыток. Губы стали ярче, на щеках выступил румянец. Даже вечно обломанные об стен-камни ногти выровнялись и тускло блестели, словно покрытые лаком.

Святые камушки, да я нравилась сама себе!

Фролова встала рядом со мной и тоже расстегнула рубашку – бледно-сиреневый узор на её животе вырос. Он подобрался к нижней части грудей и начал оплетать их.

Фролова провела пальцем по моему плечу:

– Кожа сразу стала такой мягкой и чистой! Эх, жаль, что рулль уже растворился. Интересно, Дьярф сделает новый, взамен поломанного?

Ещё в ванне я поняла, что с руллем всё в порядке. Гениальный Дьярф Мансторм не мог ошибиться. Но я постояла ещё несколько минут, следя за стрелкой часов, висевших на стене.

Моё тело полностью высохло. Узор не появился.

– Быть может, это как-то связано с нашей физиологией? – предположила Фролова. – Земляне ведь не закалены в приёме магии…

– Нет, – решительно сказала я надела трусики. – Не хочу спешить с выводами, но я более чем уверена, что твои узоры – это проявление земных струн вселенской магии.

Фролова даже перестала застёгивать рубашку:

– То есть.

– Надо взять стирометр, настроенный на земные струны, и проверить.

Фролова попятилась и хотела сесть на стул, но промахнулась и села на пол:

– Я буду волшебницей? – пробормотала она. – Как Матвей? Как ты? Как Самое Древнее Добро?

– У тебя может быть проявился дар, – сурово ответила я, помогая ей встать. – Но волшебницей это тебя ещё не делает. Особенно в условиях земной магии, которая больше похожа на клубок грязной шерсти, а не на гармонию мироздания.

– Что со мной будет дальше? – спросила Фролова.

– Пошли к Пиротову. Твои узоры на пупке важнее совещания.

8. Лекарство от иллюзий

1

Любой ребёнок Голдивара, который подал признаки пробуждения дара к магии, проходил проверку способностей. Многие ученики Академии Химмельблю помнили тот день всю жизнь.

Я тоже его запомнила.

Мне было четыре с половиной семилуния, когда нашу семью посетил чиновник Форендлера. Я сидела в одной из пустых комнат маминой таверны «Сестра Великана» и играла в куклы. Папы тогда не было, он работал в шахте. Помню, что мама стояла в двери, умилительно подперев подбородок рукой.

Чиновник разложил на полу передо мной несколько разноцветных руллей.

– Неужели, доченька, ты отмечена Триединым? – повторила мама. – Неужели ты будешь играть на струнах мироздания?

Чиновник Форендлера, недовольный тем, что его вызвали в такую глушь, как Щербатые Горы, грубо сказал:

– Не радуйтесь раньше времени, кэресса, а молитесь Триединому, чтобы девочка не оказалась внеклассовой.

Но мама была властной женщиной, которая привыкла ставить на место пьяных и охамевших рудокопов.

– Не указывайте мне, кому молиться, уважаемый кэр, – ответила она. – Делайте свою работу, а я выполню свой долг, если окажется, что Бленда – внеклассовая. Но Триединый не допустит такой оплошности.

Позже я узнала, что цветные рулли не содержали в себе никакой магии, но должны вобрать в себя магические отзвуки, отразившиеся от ребёнка, у которого предполагалось пробуждение дара.

Цвета руллей означали предрасположенность: ливлинг, фулель и так далее.

– У Бленды будут камушки, – уверенно сказала мама. – Мой прадед был стен-магом, а троюродная сестра мужа – тоже стен-магичка. Но она не училась в Академии, вообще не использовала дар. Да и вообще в Щербатых Горах другие маги не рождаются.